и увидела, что глаза ЭлДжей открыты – и полны радости при виде своей любимой внучатой племянницы.

– Мне так жаль, что я не смогла приехать раньше, но мне никто не сказал, что ты заболела. Но теперь я тут и, обещаю тебе, что не уеду, пока тебя отсюда не выпишут.

Ава видела, что ЭлДжей пытается выговорить слова, которые просто не идут у нее изо рта. Она заметила, что вся левая сторона лица ее тети словно просела и рот с этой стороны опущен, как бы в постоянной гримасе.

– Доктор сказал, что со временем ты сможешь разговаривать, но пока не беспокойся об этом. Давай лучше я расскажу тебе про Лондон и про университет?

Добрых двадцать минут Ава, как могла бодро, рассказывала про свою новую жизнь, крепко сжимая руку ЭлДжей в своей и изо всех сил сдерживаясь, чтобы не показать свое огорчение при виде того, как ЭлДжей пытается ей ответить. Наконец она исчерпала все свои рассказы и тут заметила, что ЭлДжей слабо машет своей правой рукой.

– Ты что, пытаешься дирижировать оркестром? – ласково пошутила Ава. ЭлДжей раздраженно помотала головой и снова показала что-то, пока Ава наконец не сообразила, что она имеет в виду.

– Тебе нужна ручка?

ЭлДжей кивнула и указала на ящик тумбочки возле кровати.

Написав то, что она хотела, ЭлДжей вручила Аве клочок бумаги. На нем неровным почерком было написано: «Я люблю тебя».

– Ну как? – спросил Саймон, когда Ава села в машину.

– Ужасно. Она пока не может говорить, и ее левая рука полностью парализована. Но доктор предупредил меня, что это будет выглядеть хуже, чем есть на самом деле. Я… – На секунду с Авы слетела ее показная бодрость. – И мне теперь надо с этим жить, – сумела она закончить фразу.

– Да. – Саймон взял ее за руку и крепко сжал. – Ты должна, милая.

Когда они вернулись в Марчмонт, Мэри как раз собиралась уходить домой.

– Там на плите тушеное мясо и клецки для твоего гостя и сырный салат в холодильнике для тебя. Я приду завтра, приготовлю вам вкусный обед. Как там твоя тетя? – спросила она, заметив бледное лицо Авы.

Ава лишь пожала плечами.

– Я знаю, детка, знаю. Но ей будет лучше. Ты должна в это верить.

– А ты видела сегодня мою мать? – спросила Ава, чтобы сменить тему.

– Ну да, где-то с час назад. Она собиралась принимать ванну. Все, пока, увидимся завтра. А ты, Саймон, позаботься об Аве. У нее был ужасный шок.

– Ну конечно позабочусь.

Мэри ушла. Ава достала еду и поставила на стол.

– А что, твоя мама всегда принимает ванну в два часа дня? – спросил Саймон, принимаясь за еду.

– Возможно. Она была очень усталой сегодня утром, потому что всю неделю была в больнице с ЭлДжей. Саймон, мне пока придется остаться здесь. Я не могу оставить ЭлДжей, по крайней мере пока ее не выпишут из больницы. А тебе, я знаю, надо вернуться, у тебя репетиции.

– Ну, до завтрашнего дня меня никто не ждет, так что почему бы нам не пойти не прогуляться после обеда? Тебе не помешал бы свежий воздух, а мне хочется посмотреть поместье.

Ава как раз собиралась ему ответить, как в кухню вошла Ческа.

– Вот ты где! Мне казалось, что я слышала звук машины, но… – Тут ее взгляд упал на Саймона, и голос Чески замер.

– Мама, это мой друг, Саймон Харди. Саймон, это моя мама, Ческа Хэммонд. – Ава увидела, как у Саймона упала челюсть.

– Ты хочешь сказать, та самая Ческа Хэммонд? Ческа Хэммонд, которая Джиджи из «Нефтяных баронов»?

Ческа смотрела на него с очень странным выражением лица, но потом она, казалось, вновь обрела равновесие, и на ее прелестном лице появилась широкая улыбка.

– Да, это я. Как чудесно познакомиться с вами! Я уверена, мы уже встречались. Я… – Ческа снова взглянула на него. – Вам так не кажется?

– Нет, я, безусловно, не забыл бы такого, – улыбнулся Саймон, вставая со стула и вежливо протягивая руку. Вместо того чтобы пожать ее, Ческа тепло расцеловала его в обе щеки.

– Как здорово встретиться с тобой, Бобби.

– Мисс Хэммонд, я Саймон.

– Пожалуйста, зови меня «Ческа». Ну, – Ческа метнулась по кухне в сторону холодильника, – думаю, это повод выпить шампанского.

– Мама, я не буду.

– И я, – добавил Саймон.

– Правда? – Ческа, держа в руках бутылку, надула губки. – Но это же так чудесно, что вы тут. Мы должны отпраздновать.

– Может быть, позже. Сейчас только три часа дня, – сказала Ава, совершенно потрясенная поведением матери на фоне того, что произошло с ЭлДжей.

– Ой, Ава, ну не будь ты такой занудой. Ну да ладно, отложим это. Так что же мы будем тогда делать?

– Ну, Ава как раз собиралась повести меня погулять и показать мне поместье, – сказал Саймон.

– Чудесная идея! Как раз то, что всем нам так нужно, чудесный глоток свежего воздуха. Я просто обожаю гулять в это время года. Осень так хороша, не правда ли? Дайте я схожу переоденусь во что-то более подходящее, и увидимся через десять минут.

Ава в смущении смотрела, как Ческа едва ли не вприпрыжку выбежала из комнаты. Насколько она знала, ее мать и шагу не ступала никуда дальше близлежащего леса и просто ненавидела холод.

– Господи, твоя мать – сама Ческа Хэммонд, – пробормотал Саймон, качая головой. – Но почему ты мне этого не сказала?

– А это так важно? – огрызнулась Ава, но тут же извинилась.

– Нет, конечно, это не важно. Но когда всемирно известная суперзвезда экрана вдруг безо всякого предупреждения входит в кухню где-то в богом забытой глуши, то неудивительно, что это вызывает шок, правда?

– Ну, тут уж что есть. Это моя мать.

– И, между прочим, это объясняет, почему ты с первого же взгляда показалась мне знакомой. И ты ничуть не менее красива, чем она, – вежливо добавил Саймон.

– Ну, нам тоже лучше бы пойти переодеться для прогулки. – Ава резко поднялась с места. – Пойду найду тебе резиновые сапоги.

Через десять минут все трое спускались по ступеням террасы. Ческа выглядела очень забавно в старом непромокаемом плаще и слишком больших для нее резиновых сапогах.

– Ну, откуда начнем? – спросила Ческа, беря Саймона под руку. – Тут такие чудесные леса, особенно в это время года, а потом мы могли бы прогуляться вдоль ручья.

– Неплохо звучит, – согласился Саймон.

Ава молча шагала за ними, потрясенная тем, что Ческа так и не спросила, как чувствовала себя ЭлДжей сегодня утром, а также озадаченная той собственнической манерой, с которой ее мать вела