Шадский над его последней фразой думал очень долго. Так долго, что Хромов постепенно стал сомневаться в том, что тот согласится.

– Знаешь что, – наконец произнёс он неуверенным голосом, – пожалуй, я сделаю вот что. Поскольку всё в нашем ведомстве устроено крайне хитро, то для начала я создам своеобразный компьютерный вирус, который при случае протолкну в нашу внутреннюю сеть. Если он что-то найдет, я имею в виду информацию, связанную с вышеназванными фамилиями и условными кличками, то перетащит найденное в особый файл, в котором собранная информация некоторое время будет просто лежать невостребованной. Пусть месяц полежит, пусть полтора. Спешить не будем. Спешить в данном случае опасно. А потом мы эту информацию вытащим и посмотрим, что попадётся в наш капкан. Может быть, тогда что-то для тебя прояснится. Вот так я бы поступил. Как тебе моя идея?

– Идея неплохая, – скучно отозвался Илья, постаравшись скрыть своё разочарование (в глубине души он надеялся на более быстрый результат). И в самом деле, охотник, идущий на крупного зверя, должен уметь выжидать.

На этом разговор их прервался и они, пожав на прощание друг другу руки, они разошлись. Как каждому из них казалось совсем ненадолго, но в следующий раз им суждено было встретиться только через девять месяцев и при таких обстоятельствах, про которые ни тот, ни другой не могли и помыслить.

* * *

Утро следующего дня выдалось мокрым и ветреным. От вчерашней аномальной жары не осталось и следа и Хромов, заночевавший в общежитии для командированных, с тоской выглядывал в окно. Кроме несвежей рубашки с короткими рукавами надеть ему было нечего. Мокнуть же под дождём ему не хотелось совершенно. Можно было бы вызвать машину, но тогда было бы не избежать вопросов о том, почему он регулярно не ночует дома. Угрюмо просидев полчаса в устроенном на первом этаже общежития кафе, он неожиданно увидел, как мимо открытой двери важно прошествовал комендант, про которого знал только то, что того звали Николай Павлович.

– Николай Павлович, уважаемый, – вскочил Хромов со своего места, – задержитесь на минуточку!

Тот удивлённо повернул к нему голову: – Вы кто будете?

– Майор Хромов, – щёлкнул каблуками Илья. Прошу вашего содействия, как офицер офицера.

Комендант гордо выпрямил захрустевшую спину.

– Да уж, – со значением в голосе выдохнул тот, – офицеры бывшими не бывают. В чём дело, сынок?

– Надо с докладом к начальству идти, а погода – сами видите.

– Так тебе что? Зонтик что ли требуется?

– Нет, не зонтик. Вот если бы какую-нибудь одёжку. Пусть не новую, лишь бы подошла.

Комендант сдвинул посеребрённые временем брови.

– Старый китель у меня есть. В каптёрке висит. Не побрезгуешь? Он ещё хороший.

– Спасибо, – обрадовался Илья, – вы бы меня здорово бы выручили.

Приодевшись в тесноватый китель, Хромов выскочил на улицу, и резво побежал в сторону ближайшей станции метро.

– Опять Пасько будет интересоваться, почему я дома не ночую, – с тоской подумал он. Тоже мне, заботливый воспитатель! Лучше бы меньше гонял по свету, глядишь, и отношения в семье бы были лучше. А то я либо в прериях на мотоциклах с пулемётами гоняю, либо привозят меня после очередного госпиталя чуть живого.

– Закаливаешься или, что? – встретил его недоверчивой усмешкой Борис Евсеевич. Или опять домой не ездил?

– Некогда было, – постарался свести всё к шутке Илья, – работал допоздна.

– И что же наработал, интересно бы узнать?

– Докладываю. В сейфе Шереметьевской таможни мною действительно была обнаружен один весьма интересный предмет, а именно, икона. Примерная датировка её изготовления относится к концу семнадцатого, началу восемнадцатого века. В её тыльной части был устроен наглухо закрытый тайник, вскрыть который удалось, только срезав часть исходной доски.

– И что же там? – глаза Бориса Евсеевича живо заблестели.

– На внутренней части доски и на своеобразной потайной крышке были выжжены старославянские буквы, несущие следующую зашифрованную информацию.

Майор сделал шаг вперёд и положил перед генералом предварительно расправленный лист распечатки.

Тот едва не вырвал его у Ильи из рук и немедленно углубился в изучение распечатки. Хромов с интересом наблюдал, как Борис Евсеевич жадно пробежал текст от начала до конца. Затем прочитал его же уже не спеша, задумчиво шевеля губами. И, в конце концов, генерал глубоко и удовлетворённо вздохнул и принялся изучать поданную Ильёй информацию буквально по словам, медленно водя по строкам указательным пальцем.

– Сама-то икона, где лежит? – внезапно поинтересовался Пасько, начитавшись всласть и медленно откидываясь на спинку кресла? Кто-нибудь кроме тебя, её видел?

– Нет, никто. Никто даже не видел, как я её с таможни изъял.

– Упёр, значит, – генерал довольно осклабился, – изменил, стало быть, своим принципам?

– Не совсем упёр, – вспыхнул Илья, – просто подменил…, на время. А тайник вскрывал один, у себя в кабинете.

– Как же ты текст прочёл, да ещё зашифрованный? – не отставал Пасько. Вот не знал, что ты столь силён в старославянском!

– А я от Шадского программу на свой компьютер перегнал, – принялся выгораживать приятеля Хромов. Наплёл ему, что хочу перевести несколько страниц дореформенной книжки, которую будто бы получил в наследство.

– Хитро придумал, – удовлетворённо кивнул генерал, – молодец. Растёшь прямо на глазах. И что об этом думаешь? – постучал он пальцем по бумаге.

– Пока ничего, – скромно отозвался Хромов, – но судя по тому, как всё было тщательно упрятано, да хоть и примитивно, но зашифровано…

– А ты не выяснил ли случайно, где был этот замечательный Бельский уезд? – будто и не слыша его ответа проворковал генерал, лукаво отводя глаза в сторону.

– Так я уже вроде как числюсь исполняющим обязанности, – напомнил ему майор. Осталось только дела передать.

– Да, да, да, – всё так же отрешённо глядя в окно, отозвался Борис Евсеевич, – это я как-нибудь устрою. А ты вот что… Ах, жаль, – пристукнул он по раме кулаком, – Вронского в Москве нет, не вернулся ещё. На пару у вас так всё ловко получалось… Ну да ничего. Иди голубчик, иди скорее, выясни быстренько для меня этот вопросик. И иконку тоже принеси. Любопытно было бы на неё взглянуть. Прямо сейчас принеси! – крикнул он вослед уже закрывающему дверь майору.

Машина поиска, которую так хорошо умел закручивать генерал, вновь завертелась на полную мощь. Не прошло и двух с половиной часов, как Илья уже раскладывал на столе у начальника ксерокопию старинной карты, извлечённой из запасников Исторической библиотеки. Местность, занимаемая ранее Бельским уездом, лежала к северу от Каргополя, одним краем на севере выходя прямо к Онежской губе. Крошечной точкой было обозначено и сельцо Тропинино, лежащее у перекрёстка четырёх дорог.