– Африканская рыба Лу в соусе из дальневосточных крабов скреветочными чипсами, – задумчиво прочитала вслух Варя.

– Ни в коем случае, – улыбнулся Мальцев, – ты уже пробовалаэту экзотику.

– Ах да, конечно. Жуткая гадость.

Варя вспомнила, как впервые попала в это райское заведение,долго изучала меню и выбрала наконец именно это блюдо, африканскую рыбу Лу.Примерно через полчаса у стола появился целый эскорт. Сам хозяин и метрдотельнесли на вытянутых руках тарелки, накрытые серебряными круглыми крышками. Лицау них при этом были как у солдат в почетном карауле у мавзолея. Они застыли,вытянувшись в струнку, и казалось, перестали дышать. Хозяин подал знак легкимдвижением век, и одновременно были подняты серебряные крышки.

На Вариной тарелке лежало несколько маленьких серо-белыхкусочков рыбы, облитых каким-то мутным оранжевым соусом. По вкусу африканскаярыба напоминала сухую треску в томате. Варя чуть не заплакала от разочарования,она так хотела выбрать себе что-нибудь самое вкусное, самое необычное, и вот,пожалуйста.

Африканская сухая треска.

– В следующий раз будешь умнее, – сказал Мальцев и заказалдля нее блины с икрой, – один мой приятель в городе Марселе, в африканскомресторане «Гвинея»

– заказал себе фирменное национальное блюдо, самое дорогое ироскошное. Под звуки бубнов и тамтамов к его столу принесли огромный котел сразмоченным сырым пшеном, посыпанным кружочками вареной морковки. Так чтозапомни, Варюша, всегда надо заказывать те блюда, которые ты знаешь, иначеостанешься голодной.

Ей нравилось, когда он рассказывал забавные истории. Носегодня он был молчалив и мрачен. Проблемы долгого и трудного рабочего дня всеникак не оставляли его в покое. Дважды звонил сотовый, он отвечал коротко ираздраженно, морщился оттого, что из-за музыки было плохо слышно.

– Я, пожалуй, возьму шашлык из осетрины, – Варя закрыла менюи закурила.

Заказ был подан с обычной торжественностью. Большие ломтиянтарно-розового шашлыка, нанизанные на серебряный шампур, были подернутытонкой золотистой корочкой, которая получается только если шашлык жарится нанастоящей угольной жаровне.

Дмитрий Владимирович ел быстро и жадно. Пил много воды. Унего была манера полоскать рот перед тем, как проглотить воду. Губы сжимались вниточку, щеки быстро упруго тряслись. Варя не могла этого видеть, ее начиналоподташнивать. Всякий раз, когда Мальцев подносил стакан ко рту, она отводилаглаза.

Подошел хозяин, спросил, все ли в порядке, не сделать лимузыку потише.

– Слушай, Стас, – задумчиво произнес Мальцев, – ты все знаешь.Какого журналиста недавно убили?

– Где именно, Дмитрий Владимирович? Если в горячих точках,то…

– Нет. В Москве.

– Да вроде никого из известных не убивали. Подождите, нет.Одного все-таки кончили. Правда, он не очень известный, вы наверняка о нем неслышали. Артем Бутейко.

– Как ты сказал? Бутейко? – Дмитрий Владимирович застыл насекунду.

– Ну да, он совсем недавно стал вести ночную программу нашестом канале. Знаете, всякая чушь, светские сплетни.

– Сколько ему было лет?

– Около тридцати.

– Спасибо, Стас. Принеси, пожалуйста, кофе для Вари, а мне,как всегда, зеленого чаю.

Хозяин почтительно кивнул и отошел. Дмитрий Владимирович тутже достал телефон, набрал номер.

– Знаешь, как фамилия убитого журналиста? – произнес он, непоздоровавшись. – Бутейко. Да, вот так… Конечно сын… Ладно, я скоро еду домой.Будь здоров.

Он убрал телефон в карман. Хозяин принес кофе и чай. Пилимолча. Варя вытащила сигарету из пачки.

– Не закуривай. Едем, сказал Мальцев.

В фойе Варя причесалась перед зеркалом, потом достала изсумочки ключи от своей машины, кинула их телохранителю Сереже, рискуя угодить взеркальную стену или в китайскую напольную вазу. Но Сережа ловко поймал на летутяжелую связку.

– Не хулигань, – Дмитрий Владимирович подошел к ней инебрежно взлохматил только что расчесанные волосы.

– Не буду, – Варя виновато улыбнулась, влезла в рукава своейбледно-бирюзовой дубленки, застегнула золотые пуговицы с крупными настоящимижемчужинами, опять полезла за расческой.

– Давай побыстрей, хватит крутиться перед зеркалом, –буркнул Мальцев. Они вышли в густую мокрую метель. Закрытый клуб занимал первыйэтаж огромного многоподъездного дома, когда-то здесь был большой обувноймагазин. Теперь стекло высоких витрин заменили сплошными медными панелями, накаждой был вылит огромный витиеватый вензель «СТ».

Дом стоял фасадом к маленькой площади. Жилые подъездывыходили на другую сторону, во двор. Специальной огороженной стоянки при клубене было. Машины размещались на небольшой, надежно охраняемой площадке, котораяотлично просматривалась со всех сторон.

Джипы и «мерседесы» побелели от снега. Варин «рено» совсемзанесло, он стоял на отшибе и был похож на продолговатый сугробик. Нобеспокоиться не стоило. Телохранитель Сережа счистит снег и перегонит машину.Куда больше ее волновало, что лицо стало мокрым и сейчас потечет тушь. Онапочти бежала к джипу по мокрой ковровой дорожке, протянутой по плитам отподъезда клуба до мостовой.

Бронированный джип Дмитрия Владимировича выделялся идеальнойсверкающей чернотой. Шофер Коля и телохранитель Федор поспешно стряхивали слобового стекла остатки снега. До джипа осталось несколько шагов, и вдругнепонятно откуда выскочила огромная овчарка. Пес был в ошейнике, но без поводкаи намордника. Варя не боялась собак, однако инстинктивно бросилась в сторону,поскользнулась, потеряла равновесие. Острый каблук застрял в щели между мокрымиплитами, нога больно подвернулась, Варя упала. Тушь потекла, глаза щипало, онаничего не видела вокруг, только чувствовала горячее собачье дыхание. Из пастиовчарки нестерпимо несло тухлой селедкой. Рядом кто-то громко матюкнулся.Сквозь слезы и метель Варя успела заметить, как возле нее падают два огромныхмужских силуэта, и через секунду грохнули выстрелы. Их было всего три. Варяуткнулась лицом в снег и закрыла голову руками.

Выскочив из подъезда, Вова Мухин полетел через сугробы,почти не касаясь земли. Но долго в таком темпе бежать он не мог. Бегал Воваплохо, к тому же снег был глубоким и липким. Он слышал позади хриплое собачьедыхание. Он оглянулся на бегу и понял, что огромная, как медведь, овчарка,сейчас нагонит его и растерзает в клочья. Он не мог ни о чем думать, ему ужебыло безразлично, попал он или промахнулся, главное – убежать от собаки,главное – выжить, а дальше будь что будет.