Миры отделяют данный эпизод от напускного безразличия цинского императора к подаркам Маккартни и перспективам торговли или от негибкой приверженности Мао Цзэдуна экономической автократии. На встрече с президентом Картером 29 января Дэн Сяопин объяснял политику четырех модернизаций в Китае, выдвинутую Чжоу Эньлаем во время своего последнего открытого выступления и предполагающую модернизацию в области сельского хозяйства, промышленности, науки и техники, а также обороны страны. Все это подчинялось главной цели поездки Дэна: создать фактический союз между Соединенными Штатами и Китаем. Он так подвел итоги:

«Г-н президент, Вы просите обрисовать схему нашей стратегии. Для осуществления четырех модернизаций нам нужен длительный период мирного окружения. Но даже сейчас мы считаем, что Советский Союз развяжет войну. Но если мы поступим хорошо и правильно, войну можно будет отсрочить. Китай надеется отсрочить войну на 22 года[548].

С учетом этого мы не советуем создавать официальный союз, но каждая сторона должна действовать на основе нашей позиции, координировать наши шаги и принимать необходимые меры. Этой цели вполне можно достичь. Если наши усилия завершатся ничем, ситуация станет все более неуправляемой»[549].

Действовать как союзники, но не иметь оформленного союза — это выглядело как отход от здравого смысла и уход в какую-то крайность. Если бы все руководители являлись опытными стратегами, думали глубоко и систематически о стратегии, они пришли бы точно к такому же выводу. Союзы стали бы не нужны, логика их анализа привела бы к действиям на параллельных направлениях.

Отложим в сторону исторические и географические различия; даже находящиеся в одинаковом положении руководители не всегда приходят к аналогичным выводам — особенно в стрессовой ситуации. Многое в анализе будет зависеть от уровня интерпретации, даже в отношении конкретного факта суждения могут отличаться, тем более в вопросе о его значимости. Потому страны и создают альянсы — официальные инструменты, защищающие общие интересы по мере возможности от внешних обстоятельств или внутренних давлений. Они создают дополнительные обязательства с учетом национальных интересов. Они также предоставляют юридически оформленные обязательства для оправдания совместной обороны, к которым можно взывать в периоды кризиса. В конце концов, альянсы уменьшают — в том случае, если к ним относятся серьезно, — опасность ошибок в оценке потенциального противника и, таким образом, придают элемент предсказуемости при проведении внешней политики.

Дэн Сяопин и большинство китайских руководителей считали официально оформленные союзы ненужной вещью в американо-китайских отношениях и в целом излишними в своей внешней политике. Они демонстрировали готовность опираться на молчаливое понимание. Но в последнем предложении Дэн Сяопина ко всему прочему содержалось предупреждение. Если бы не удалось определить или осуществить параллельные интересы, отношения стали бы «неуправляемыми», то есть иссякли бы, а Китай, по всей вероятности, вернулся бы к концепции Мао о «трех мирах», все еще остававшейся официальной политикой, предоставив возможность Китаю лавировать между двумя сверхдержавами.

По мнению Дэн Сяопина, параллельные интересы выразились бы в неформальной глобальной структуре для сдерживания Советского Союза в Азии при помощи политического/военного сотрудничества при сохранении параллельных целей НАТО в Европе. Эту структуру, в основном опиравшуюся бы на китайско-американские политические отношения, не следовало бы слишком заорганизовывать. В ее основе лежала совсем иная геополитическая доктрина. НАТО стремилась объединить всех своих партнеров прежде всего для сопротивления конкретным советским агрессивным действиям. Организация демонстративно отвергала любую концепцию, имеющую в основе превентивный военный удар. Цель стратегической доктрины НАТО была исключительно оборонительной, ее главная задача — избегать дипломатической конфронтации.

Дэн Сяопин же предлагал исключительно политику упреждения, являвшуюся частью китайской доктрины наступательного сдерживания. Необходимо было оказывать давление на Советский Союз по всем периметрам его границ, а особенно в регионах, где он распространил свое присутствие совсем недавно, а именно: в Юго-Восточной Азии и даже в Африке. Если потребуется, Китай без колебаний инициирует военные действия, чтобы разбить советские планы — особенно в Юго-Восточной Азии.

Как предупредил Дэн Сяопин, Советский Союз не захочет связывать себя какими бы то ни было соглашениями, понимая только язык равнозначной силы. Как известно, римский государственный деятель Марк Порций Катон-старший всегда заканчивал все свои выступления громким призывом: «Картаго деленда ест» («Карфаген должен быть разрушен»). Дэн Сяопин выработал свой фирменный призыв: «Советскому Союзу надо противостоять». Он включал во все свои выступления варианты предупреждения о том, что Москва по присущей ей неизменной природе «будет стараться пролезть там, где есть проход»[550], и, как Дэн сказал Картеру, «куда бы ни протянул Советский Союз свои щупальца, их всюду надо отрубать»[551].

Анализ стратегической ситуации, проведенный Дэн Сяопином, включал информирование Белого дома о намерениях Китая начать войну с Вьетнамом, так как заместитель премьера Китая пришел к выводу о том, что Вьетнам не остановится в Камбодже. Как предупреждал Дэн, «так называемая Индокитайская федерация должна включать больше трех стран. Хо Ши Мин вынашивал эту идею. Три государства — только первый шаг. Потом должен быть включен Таиланд»[552]. Как заявил Дэн, Китай обязан предпринять меры. Он не может ждать развития событий: если что-то случится, будет уже поздно.