и отсылавшем ее к союзному главному командованию. Вот доказательство того, что союзные правительства, если бы они только догадались это сделать, могли в этот момент избавиться от всяких формул, способных стеснить их при будущих переговорах.* * *

Как бы то ни было, я немедленно отдал распоряжение о приеме германских парламентеров, которые неожиданно явились бы в наши передовые линии; имея намерение в случае, если я буду заранее осведомлен об их прибытии, направить их на линию Живэ, Ля-Капель, Гиз, я послал особую директиву ген. Дебенэ.

В то же время мы предостерегали армию против ложных слухов, которые противник мог бы распространить в связи с ожидаемым заключением перемирия.

В ночь с 6 на 7 ноября в 0 ч. 30 м. я получил первую радиограмму от германского главного командования. Оно сообщало фамилии уполномоченных, назначенных берлинским правительством, просило меня назначить место встречи и добавляло: «…Германское правительство было бы счастливо, и интересах человечества, если бы прибытие германской делегации на союзный фронт могло привести к прекращению военных действий».

Я немедленно ответил следующими простыми словами: «Если германские уполномоченные желают встретиться с маршалом Фошем, чтобы попросить у него перемирия, они явятся во французское сторожевое охранение на шоссе Шимэ, Фурми, Ля-Капель, Гиз. Отданы распоряжения принять их и доставить на место встречи».

7‑го утром меня предупредили о том, что германские уполномоченные, выехав в полдень из Спа, прибудут во французское расположение между 16 и 17 часами. Как германским, так и французским командованием были приняты меры для прекращения огня с обеих сторон во время проезда делегации противника.

В сопровождении ген. Вейгана, трех офицеров моего штаба и британской военно-морской делегации под председательством первого морского лорда адмирала Уэмисса, я в 17 час. выехал из Санлиса и поехал экстренным поездом на место, избранное для встречи с германскими уполномоченными, в уголке Компьенского леса, к северу и вблизи от станции Ретонд.

Что же касается германской делегации, то она, непрерывно задерживаемая в пути заторами на дорогах в германском тылу, подъехала к французскому расположению только в 21 час, а на место назначения прибыла с опозданием на 12 часов.

Только 8 ноября в 7 часов утра привезший ее поезд остановился вблизи моего.

* * *

Два часа спустя, в 9 час. утра в вагоне-канцелярии французского поезда состоялось первое заседание.

Нижеследующий отчет, который я представил после подписания перемирия председателю совета министров и президенту республики, содержит подробное изложение всего, что произошло в Ретонде между союзными и германскими уполномоченными.

Добавлю, что 9 ноября, чтобы подчеркнуть волю союзников покончить с германским сопротивлением, я послал главнокомандующим следующую телеграмму:

«Противник, дезорганизованный нашими непрерывными атаками, отходит на всем фронте.

Важно продолжать и ускорить наши действия. Обращаюсь к энергии и инициативе главнокомандующих и их армий, чтобы сделать достигнутые результаты решающими».

И все, чувствуя, что ветер победы увлекает их знамена, ответили мне: «Положитесь на нас, мы будем наступать, сколько понадобится».

ОТЧЕТ

Переговоры, которые должны были закончиться заключением перемирия с Германией, происходили в вагоне-канцелярии поезда маршала Фоша. Поезд маршала и поезд, привезший германских уполномоченных из Тернье, были поставлены на кривые тупики тяжелой артиллерии большой мощности вблизи станции Ретонд в лесу Эгль.

8 ноября. Экстренный поезд с германскими уполномоченным прибывает на свой тупик 8 ноября в 7 часов.

Маршал сообщает германским делегатам, что он сможет принять их начиная с 9 час. Они просят, чтобы их приняли в 9 час.

В указанный час они переходят в поезд маршала.

Маршал Фош, при котором находятся адм. сэр Рослин Уэмисс, ген. Вейган и адм. Хоуп, предлагает германским делегатам предъявить свои полномочия. Делегаты вручают маршалу свои полномочия, составленные в следующих выражениях.

1. Полномочие

«Я, нижеподписавшийся, канцлер германской империи Макс, принц Баденский, настоящим уполномочиваю: императорского статс-секретаря г. Матиаса Эрцбергера (в качестве председателя), императорского чрезвычайного посланника и полномочного министра графа Альфреда Оберндорфа и генерал-майора прусской службы Детлефа фон Винтерфельдта вести от имени германского правительства переговоры о перемирии с уполномоченными держав, состоящих в союзе против Германии, и заключить соответствующее соглашение под условием его принятия правительством.

(Подпись): Макс, принц Баденский.

Берлин, 6 ноября 1918 г.».

2. Полномочие

«Я, нижеподписавшийся, канцлер германской империи Макс, принц Баденский, настоящим назначаю наряду с другими уполномоченными для переговоров о перемирии с державами, входящими в союз против Германии:

императорского капитана 2‑го ранга Фанселова,

королевский генерал от-инфантерии Эрих фон Гундель освобождается от должности уполномоченного; поэтому на приложенном полномочии его фамилия вычеркнута.

(Подпись): Макс, принц Баденский.

Берлин, 6 ноября 1918 г.».

Маршал удаляется с адм. Уэмиссом и ген. Вейганом для рассмотрения этих полномочий, а затем, вернувшись в помещение, где происходит конференция, предлагает председателю германской делегации назвать ему членов делегации. Таковыми являются:

статс-секретарь Эрцбергер,

ген. – майор фон Винтерфельдт,

полномочный министр граф Оберндорф,

кап. 2‑го ранга Фанселов,

кап. Генерального штаба Гейер,

ротмистр фон Хельдорф.

В свою очередь маршал представляет членов союзной делегации:

адм. Уэмисса,

ген. Вейгана,

адм. Хоупа,

кап. 2‑го ранга Мариота

и переводчиков:

кап. 3‑го ранга Бэгота,

офицера-переводчика Ляперша.

Члены делегаций рассаживаются за столом.

Маршал Фош спрашивает германских делегатов о цели их приезда.

Эрцбергер отвечает, что германская делегация прибыла, чтобы выслушать предложения союзных держав относительно заключения перемирия на суше, на море, в воздухе, на всех фронтах и в колониях.

Маршал Фош отвечает, что он не имеет никаких предложений.

Граф Оберндорф спрашивает, как маршал желает, чтобы выражались. Он не придает значения форме выражений, он может сказать, что делегация просит сообщить ей условия перемирия.

Маршал Фош отвечает, что не имеет сообщить никаких условий.

Эрцбергер зачитывает текст последней ноты президента Вилсона, сообщающей, что маршал Фош уполномочен сообщить условия перемирия.

Маршал Фош отвечает, что он уполномочен сообщить условия перемирия, если германские делегаты попросят перемирия.

«Просите ли вы перемирия? Если вы его просите, я могу сообщить вам условия, на которых его можно получить».

Эрцбергер и граф Оберндорф заявляют, что они просят перемирия.

Тогда маршал Фош заявляет, что сейчас будет зачитан текст условий перемирия. Так как этот текст довольно длинен, то сперва будут зачитаны только главные пункты, затем делегатам будет сообщен весь текст.

Ген. Вейган зачитывает главные пункты условий перемирия (текст, принятый 4 ноября в Версале).

Немедленно после чтения Эрцбергерг взял слово, прося немедленного прекращения военных действий. Он сослался при этом на состояние дезорганизации и недисциплинированности, царящее в германской армии, на революционный дух, который вместе с лишениями проникает в страну. Он подробно описал трудности, испытанные им и его делегацией при проезде через германские армии и переезде через их фронт, где приказы даже о прекращении огня выполняются очень неохотно.

В этом комплексе явлений он видел признаки близкого нашествия большевизма на Германию, а когда Центральная Европа будет охвачена им, Западной Европе, сказал он, будет чрезвычайно трудно защититься. Только прекращение атак союзников позволит восстановить дисциплину в германских армиях и, восстановив порядок, спасти страну.

Я ответил ему: «В ту минуту, когда открываются переговоры относительно подписания перемирия, невозможно остановить военные действия, пока германская делегация не примет