лорда Вальбера, — выступил из круга придворных судебный защитник Фаэр, вызволяя онемевшую Валейю из затруднения, которого она сама, видимо, не могла преодолеть.

— Я секундант лорда Нальдерона, — немедленно послышался звонкий девичий голос. К противникам невозмутимо протолкалась Фенрейя. Откуда она здесь? Воспоминание о кнефтафеле запоздало мелькнуло в сознании Наля. Что ж, на эту игру он безнадежно опоздал.

Секунданты отделились от основной толпы и быстро засовещались вполголоса. Противники остались на местах, бросая друг на друга короткие ледяные взгляды.

— Как прошла аудиенция у Его Величества? — наконец ехидно осведомился Вальбер.

— Если вам недостаточно сплетен, почему бы не обратиться за разъяснениями к самому Его Величеству?

Поймав промелькнувшую в глазах Вальбера тень замешательства, Наль приподнял бровь:

— Или вы уже обращались, и он посоветовал вам заняться своими делами?

— Вы слезно просили остаться при дворе, или такое все же недостойно даже Фрозенблейда?

— Мы не просим.

Вальбер резко вскинул голову, как на звук боевого рога. Кровь бросилась в лицо от этой короткой фразы. Не забыть, когда она прозвучала впервые и зажила с тех пор собственной жизнью, пусть среди присутствующих уже не осталось никого из свидетелей. Тогда же и стала она неформальным девизом Фрозенблейдов. Потомки пронесли ее сквозь века. Это был вызов на войну.

— Орочий девиз, — словно выплюнул Вальбер. — Верно, Фрозенблейды так долго сражались с орками, что незаметно для себя духовно породнились с ними.

— А это вы зря сказали, лорд, — тихо заметил Наль, опуская руку на эфес Снежного Вихря.

— Покойный Глиндор Жестокий не даст солгать.

Лорд Кетельрос знал, куда бить. Имя это, как и имена сыновей Глиндора — Уаллагара и Нелея, болью ложилось на сердца Фрозенблейдов.

— Глиндор искупил свой выбор смертью, — голос Наля вибрировал сильнее, чем он пытался позволить. — Не вам судить.

— Видимо, искупления оказалось недостаточно, если зима и война так скоро забрали следом его сыновей?

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Наль выхватил из ножен Снежный Вихрь и направил прямо в лицо своему противнику. Зал вздохнул. Вальбер наградил юношу презрительным взглядом:

— Не стоит обнажать меч, если ему придется впустую возвратиться в ножны: так покрывается он позором.

— Меч Вальтрана Кетельроса в Битве при Забытых Камнях… не дает забыть?

Если бы Наль знал больше о том, каким вернулся Вальтран с Битвы, то, возможно, не сказал бы этого.

На пороге зала появились Деор и Меральд; он заметил друзей краем глаза.

— Открытая дуэль в перчатках, меч против меча, — громко объявила Фенрейя.

— Сомнения в готовности одного из участников сражаться самому… — лорд Фаэр замолк и многозначительно указал на нее.

— …отклоняются, — отчеканила девушка. — Мой дуэлянт не желает выставлять бойца вместо себя. — Она поймала короткий взгляд Наля, лишний раз убеждаясь, что учла его интересы.

Деор и Меральд обеспокоенно переглянулись. Попытаться отговорить от вызова на этой стадии было бы позором.

Придворные не могли сдержать волнения, ощущая, как старая родовая вражда прорвалась наконец в приемном зале, и исход предстоящей дуэли может как охладить ее, так и вывести на новый виток. Неформальный девиз Фрозенблейдов означал достижение целей не словами, но делом. Это и мастерство создавать и применять оружие, и безрассудная храбрость в бою; честь и действенная верностью своему слову, королевству, монарху. Фрозенблейды не выбивали этой простой фразы над дверьми своих особняков и на гербе, да и произносили редко, но одно упоминание ее уязвляло Кетельросов, заставляя глухую давнюю вражду загораться новыми искрами.

«Предатель», — сказал взгляд Вальбера Вандалену Кетельросу, который стоял в первых рядах, успокаивающе обняв за плечи Эдельгарду Фрозенблейд, вдову Варальда, мать Бринальда и Адруина. Вандален стойко выдержал испепеляющий взгляд и лишь ближе притянул к себе жену, коснувшись щекой ее волос.

— Когда же?.. — вопросил лорд Фаэр.

— Прямо сейчас. — Смерив взглядом посеревшего Вальбера, Наль насмешливо прибавил: — Или вы сильно заняты?

— Извольте! — вскричал тот.

Противники направились во двор замка. Придворные следовали за ними, шумно обсуждая предстоящее. «Безумец!» «Потерял всякую меру!» «Какой смельчак!» — можно было слышать в адрес Наля. Один придворный догнал его и пожал руку.

Борьба с собой окупилась. Юноша криво усмехнулся. Нужно было преодолеть слабость, озноб, внутреннюю опустошенность и нежелание показываться из дома, чтобы немедленно обнаружить себя во главе этого шествия. С глухой досадой он вытер незаметно ставшие влажными ладони о тунику: ранее таких неприятностей с ним не случалось. Следует благодарить Фенрейю за догадку о перчатках.

— Уверены, что недавняя болезнь не помешает вам драться? — желчно осведомился Вальбер.

— Не более, чем вам — изношенность суставов.

На дворе гулял ветер; в белесом с просветами небе над замком неслись клубящиеся рваные облака. Иные клочьями опускались на шпили и крыши, висели прямо над головой. Острый горный воздух наполнял легкие пронзительным холодом, примешивался к нему запах сырых камней и долетали обрывки ароматов из кухни. Розмарин, шалфей, тимьян, жареная лосятина и даже лунный фрукт.

Противники стали готовиться к дуэли. Наль расстегнул украшенный каменьями и металлическими пластинами воинский пояс и кожаный ремень, передал его с ножнами и Снежным Вихрем на руки Меральду. Затем стянул тунику, оставшись в белоснежной льняной нижней сорочке и выходных штанах. Внимательный глаз мог заметить, что движения его несколько скованы. По телу мгновенно пробежала дрожь от пронизывающего ветра.

— Что ты наделал, — покачал головой Деор, принимая тунику.

— Ничего особенного, — улыбнулся Наль. — Обычный вопрос чести, не так ли?

Влажные ладони были ледяными. Только бы не застучать зубами, а дальше он согреется.

— В крайних случаях выставляют кого-нибудь вместо себя.

— Ты бы выставил?

— Нет конечно! И тебе не советую. Но…

— Твое состояние играет тебе не на пользу, — осторожно докончил Меральд.

— Тем слаще будет победа.

— Будете биться до первой крови? — громко окликнул лорд Ортальд, избранный в распорядители дуэли.

— Нет, — ответил Наль. — До первого поражения.

Среди стоящих в стороне придворных раздался изумленный ропот. Фенрейя коротко рассмеялась.

— Ты воистину безумец! — вполголоса воскликнул Деор.

Наль усмехнулся.

— Безумец тот, кто не считает должным отвечать за свои слова.

— Пусть ты окажешься прав, — взволнованно пожелал Меральд.

— Вы повторяетесь, лорд оружейник, — окликнул Вальбер. — Отчим ваш прибегнул к этим же условиям в глубоком отчаянии и вынужден был трусливо броситься под меч.

Валейя за его плечом теребила кружево рукава, с отчаянием бросая взгляды на обоих дуэлянтов.

— Клевета в каждом слове, и двору это известно, — парировал Наль. Обменявшись кивком с друзьями, он вышел на середину двора, где от своих приближенных отделился лорд Кетельрос.

Противники стали друг против друга, смеряя оценивающими взглядами. Оба подавили свою тревогу, по крайней мере, внешне, хотя для каждого по своим причинам дуэль эта являлась серьезным вызовом.