– У нас дома в саду стояли качели-скамейка. Мама говорила, что это ее самое любимое место. Она считает, что где бы мы ни жили, у нас всегда должно быть свое любимое место. Такой укромный уголок… Точнее, своего рода опорный пункт, как при игре в пятнашки. Где ты можешь укрыться хотя бы на время и спрятаться от всех своих проблем. И где тебя никто не «запятнает» и не догонит.

Оуэн широко распахнул свои глаза, и в них отразилась вся синева бездонного неба.

– Отныне это место будет моим самым любимым, – заключил он не по-детски серьезно.

Гиббс положил руку ему на плечо.

– И ты можешь приходить сюда в любое удобное для тебя время, Роки. Помни об этом.

Потом он бросил быстрый взгляд на часы.

– Пора в путь! Я проверил, когда сегодня прилив. Главное – успеть вовремя. Тогда получим все по полной программе. И не будем уподобляться туристам, которых всегда полно на острове. Те устремляются на песчаный остров спозаранку, еще до того как начинается отлив, и остров все еще стоит в воде. Ну, а мы должны появиться там строго по расписанию, когда вода уже начнет спадать. Негоже нам уподобляться заезжим гостям и зря мокнуть вместе с ними.

Гиббс и Оуэн помогли нам с Марис занять свои места в лодке, а потом сели сами. Я зажала руки между коленями, стараясь лишний раз не открывать рот и не кричать в испуге всякий раз, когда дети станут опускать руки в воду. Но из-под солнцезащитного козырька я зорко отслеживала речную акваторию на случай, если вдруг поблизости окажутся аллигаторы, которые захотят полакомиться на завтрак детскими пальчиками. Лодка медленно плыла по течению, легкий ветерок слегка шевелил шифоновый шарф у меня на плечах, приятно холодя кожу.

– Как вы? В порядке? – прокричал мне Гиббс, стараясь перекрыть рев мотора, который он включил уже на полную мощность.

Я молча вскинул вверх большой палец, с наслаждением впитывая всем телом солнце и солоноватые брызги воды. Я сняла козырек и наклонила лицо вниз, попытавшись представить себя, как я плыву откуда-то снизу, отталкиваясь от самого дна, наверх, навстречу солнцу.

Лодка наша почти вплотную приблизилась к песчаному берегу. Несмотря на сравнительно ранний час, остров был уже забит людьми до отказа. Впрочем, Гиббс сказал, что в ближайшие полчаса количество отдыхающих еще более возрастет и здесь уже начнется самое настоящее столпотворение. Издали остров смотрелся очень живописно, напоминая огромное абстрактное полотно. Яркие вкрапления разноцветных купальников на фоне золотистого песка, бесконечные вереницы белоснежных лодок, мерно покачивающихся на волнах возле самого берега в такт веселым музыкальным ритмам, раздающимся из самых разных уголков острова. Все слишком ярко, слишком громко, всего слишком много, но я вдруг почувствовала приятную пустоту в желудке от охватившего меня радостного волнения.

Когда-то Кэл еще мальчиком коротал на этом острове свое свободное время. И потом, уже став молодым человеком, тоже постоянно приезжал сюда. Может быть, мне удастся отыскать следы того мальчика, затерянные на этом песке, среди этих речных волн. Хотелось бы мне хоть одним глазком увидеть маленького Кэла. Или Кэла-юношу… Того Кэла, которого я полюбила когда-то и который тоже полюбил меня, хотя бы какой-то частью своей души. Надо же мне хоть как-то найти оправдание тем семи годам, что длился мой брак с ним. А для этого мне нужно отыскать следы Кэла здесь, на этом острове.

Поскольку наша лодка была сравнительно небольшой, то Гиббс искусно сманеврировал между другими плавсредствами и сумел пробиться в первый ряд и занять место по соседству с двумя яхтами, несколькими моторками гораздо более внушительных размеров и парой таких же деревянных лодок, как и наша, но еще более древним, судя по их внешнему виду. Красиво играя мускулами, Гиббс уверенным и точным движением бросил якорь в направлении идущей волны. У меня язык прирос к небу от восхищения при виде такой ловкости и красоты.

Потом он сбросил с себя спасательный жилет и швырнул его в лодку, следом скинул с ног спортивные туфли. Дети уже тоже стащили с себя жилеты и башмаки. Но вот Гиббс легко выпрыгнул из лодки прямо в воду, которая была не выше его колен. Потом он взял на руки Марис и тоже поставил ее в воду, потом взялся за Оуэна. Несмотря на все усилия, сберечь повязку на его ноге сухой не удалось. Гиббс внимательно проследил за детьми, пока они окончательно не выбрались на берег, и лишь потом повернулся ко мне. Я взглянула в воду, прикидывая глубину. Раз ему по колено, то мне будет гораздо выше.

– Может, снимете уже спасательный жилет? – предложил он вполголоса.

Я посмотрела на людей, которые теснились на острове. Ни на ком не увидела спасательных жилетов. Потом снова перевела взгляд на Гиббса. Сомнения продолжали терзать меня.

– Я буду держать вас за руку все время, пока вы не вскарабкаетесь на берег. И шагу не дам сделать самостоятельно. Но на руках я вас не понесу.

Еще пару недель тому назад эти слова сильно разозлили бы меня. Но сейчас я увидела в них только призыв к действию. Дескать, смело иди вперед. Шагай, как ты шагала все эти годы после гибели матери.

Я быстро расстегнула пряжки на спасательном жилете и взглянула на воду. Пока я прикидывала, как стоит мне шагнуть вниз с максимальной грациозностью и изяществом, Гиббс обхватил меня за талию с обеих сторон, приподнял в воздух, но не шлепнул прямо в воду, как это он проделал с детьми, а на некоторое мгновение задержал на высоте и лишь потом осторожно опустил. Кончиками пальцев я почувствовала мягкий влажный песок у себя под ногами.

– Ну как? – тихо спросил он у меня. Его горячее дыхание обожгло мне шею. Я с трудом оторвала прилипший к небу язык для того, чтобы произнести одно-единственное слово.

– Отлично!

Отлично, подумала я про себя, чувствуя его руки у себя на талии и тесно прижимаясь грудью к его груди.

– Вот и хорошо!

Он опустил свои руки, потом взял, как и обещал, меня за руку и повел на берег. Уже когда я в полной безопасности заняла свое место рядом с Марис и Оуэном, он еще раз окинул меня внимательным взглядом.

– Если вы хотите, чтобы все наши вещи благополучно были выгружены из лодки на берег, попрошу отпустить мою руку.

Я смутилась и немедленно освободила его руку. А потом мы все выстроились цепочкой, и разгрузка имущества была проведена в кратчайшие сроки. Но я все время продолжала ощущать тепло его руки.

Мы расположились в небольшой бухте, которую образовал один из речных рукавов. Уселись на креслах, а дети между тем с наслаждением месили прибрежную грязь, а потом бежали в реку смывать ее. Гиббс снял повязку с ноги Оуэна, чтобы она просохла, пообещав, что как только мы снова сядем в лодку, чтобы отправиться домой, он снова перевяжет его. Несмотря на то что дети – и Марис и Оуэн – чувствовали себя в воде как рыбы, всякий раз, когда они отправлялись искупнуться, Гиббс шел вместе с ними. Я же оставалась на пляже, отслеживая ситуацию издалека.

Накупавшись всласть, детвора занялась сооружением песочного замка с глубоким рвом вокруг. Гиббс уселся в кресло под тентом рядом со мной, подтянул к себе поближе сумку-холодильник, извлек оттуда банку с пивом и протянул ее мне.