Мне кажутся порочными основополагающие идеи греха и искупления, без которых невозможно догматическое христианство. Святой Павел неслучайно назвал Христа вторым Адамом, а в Иерусалиме могила Адама находится на Голгофе. Это — порочные и разрушительные идеи, потому что человек как сын Божий движим не грехом, а прощением и любовью — прощением и любовью Иисуса Христа.

Христианская церковь чуть ли не изначально тяготела к сатанизму, не имеющему ничего общего с учением Христа. Многие ее трансформации лишь усиливали «первородный грех» фальсификаций и подтасовок, скрывающих изначальный мистический и эзотерический смысл идей Иисуса. Мистика подменялась магией и ритуалами, эзотерика — профанированием, духовность — доктринерством.

Закату христианства наиболее способствует омертвление и загнивание церкви, а тоталитарные секты лишь ускоряют процесс духовной деградации. Закат христианства никак не связан с «торжеством буржуазных ценностей», но исключительно с состоянием самой церкви, с огромной чередой ее ошибок и нежеланием признавать исторические грехи. Виктор Гюго имел основания говорить, что «в каждой деревне есть светоч — учитель и огнетушитель — священник».

Начало процесса деградации христианской церкви на Ближнем Востоке, особенно в Ираке и Сирии, датируется VIII веком, когда ислам стал все сильнее теснить христиан на землях, непосредственно примыкающих к святой. Налицо вытеснение христианства исламом в его европейской колыбели. Мусульмане уже открыто говорят о торжестве ислама на европейском континенте, и это подтверждается статистикой. Сама европейская церковь медленно, но верно утрачивает веру и все чаще распродает церковное имущество с молотка.

Если хотите, то закат христианства был предсказан еще в I веке, когда Зверю Апокалипсиса дано было вести войну со святыми и победить. Но я не согласен с теми, кто поныне считает, что закат христианства предсказали те, кто осудил Христа. О закате часто говорили как раз те, кто, наоборот, страдал от предательства, от искажения, от фальсификации идей и дел Иисуса Христа. Как это ни парадоксально, симптомы заката мало волновали темную массу и церковь, но вековечно будоражили тонко чувствующих и проницательных людей, воспитанных в лоне христианства, но утративших гармонию со своей религией, растревоженных совершаемым во имя религии и церкви злом.

О закате христианства писали Вольтер, Новалис, Е. Дюринг, Ф. Ницше, А. Шопенгауэр, Джон Дьюи, Гольбах («Система природы», «Здравый смысл»), Людвиг Фейербах («Сущность христианства»), С. Хантингтон («Закат Запада», «Столкновение цивилизаций»), Л. К. Стейплз («Упадок веры»), Р. Э. Беркович («Вера после катастрофы»), Дж. Э. Вейз («Времена постмодерна»), Элиза Пинн («Закат христианства на Святой земле»), Карен Армстронг («История Бога»), Дэвид Миллз («Атеистическая Вселенная»), Сэм Харрис («Конец веры»), Роберт Хайнд («Почему боги упорствуют?»), Роберт Грейвз («Царь Иисус»), Робин Лейн («Неподлинная версия») и многие, многие другие.

Перси Биши Шелли с нетерпением ждал, когда падет христианство и на его место придет более мощная сила. Фридриха Ницше и других европейских интеллектуалов христианство всегда отталкивало лицемерной добродетелью и слезливым, стерилизующим ханжеством. Генрих Гейне писал, что голос органа — это вздохи умирающего католицизма, а в эпоху Бисмарка слово «католицизм» стало ругательным. О закате христианства говорили и говорят сами христианские теологи — Брянчанинов, Юрген Мольтман, Олег Стеняев, отец Серафим…

Многие христианские теологи, святители, писатели констатировали наличие неистинного христианства, писали трактаты «Об истинном христианстве» (Иоганн Арнд, Тихон Задонский, архимандрит Афанасий, Святитель Игнатий, Лев Толстой). Страдания Иисуса, череда христианских мучеников, даже трагическое состояние христианства в наше время являются для меня свидетельством того, что религия требует неистового поиска, духовного горения, полной самоотдачи, возможно, даже беспощадности к себе, но не тления, не стадного инстинкта, не «я — как все». Так что совсем не удивительно, что ныне английский пастор Марк Тейлор (Mark с. Taylor) написал книгу под названием «After God» («После Бога»), а известный американский епископ Спонг Джон Шелби — другую под названием «Почему христианство должно измениться или умереть: Епископ обращается к верующим».

Такие книги, как «Код да Винчи» Дэна Брауна, «Последнее искупление Христа» Никоса Казандзакиса, «Был ли Иисус женат?» Уильяма И. Фиппса, бестселлер 1965 года «Заговор Пасхи»[249], конечно, расшатывают церковь, но делают это методами самой церкви. Тем не менее при всей тенденциозности они важны тем, что дают альтернативу — демонстрируют возможность иного прочтения событий далекого прошлого и критикуют безумства, совершаемые «истинно верующими» во имя Бога. Массовый интерес к подобным книгам отражает глубинную психологическую потребность огромного количества людей к альтернативным версиям — потребность, ведущую к эволюции религии.

Как бы ни относиться к «Коду да Винчи» Дэна Брауна, он сделал великое дело, реабилитировав Марию Магдалину, сняв с ее имени тысячелетнее пятно, посаженное «праведниками» христианской церкви.

Около двадцати лет тому назад возникла чуть ли не всемирная газетная кампания под условным названием «Смерть европейского христианства». В качестве ярких примеров можно привести опубликованные в 1999 г. статью-памфлет Рудольфа Аугштайна в журнале «Шпигель», посвященную интеллектуальному банкротству христианства, подборку материалов в журнале «Ньюсуик» под обобщающим названием «Бог умер? Похоже, в Западной Европе это действительно так», а также нашумевшую статью Юлии Кристевой в газете «Стампа» — о радикальном православном национализме. Во всех этих публикациях доминирует мысль, что в Европе интерес к традиционным религиям быстро, чуть ли не на глазах угасает. По мнению многих европейцев, традиционные церкви «лицемерны» и слишком часто являются оружием национальной ненависти.

Равин Элиэзер Беркович, много пишущий об упадке западной цивилизации и закате христианской эры[250], видит признаки того и другого в рождении двух направлений в современном христианстве: экуменизма и радикальной теологии. Это, по его убеждению, характерно для конца христианской эры и является ее симптомами. Он пишет:

Экуменизм имеет прямое отношение к евреям, поскольку и их пригласили участвовать во «вселенской церкви» ради общего религиозного наследия. Но, что интересно, это приглашение последовало только тогда, когда христианская эра вступила в период заката.

Хотя я не согласен с профессором Э. Берковичем как в вопросе «полного краха христианской цивилизации и религии», так и в том, что иудаизм переживет христианство, симптомы упадка все труднее скрывать, а церковь почти не дает сигналов о готовности к глубокой реформации.

Главными подводными камнями христианской теологии и христианской церкви, на протяжении всей истории будоражившими церковь изнутри, стали ее ошибочные ориентиры:

— непорочное зачатие и чудесные роды девы Марии;

— второе пришествие;

— идея Судного Дня или Страшного суда, где Иисус и сатана будут фактически действовать сообща;

— три ипостаси Бога;

— доктрина первородного греха;

— грозный Бог-судья;

— ангелы, демоны и святые;

— ад и рай;

— искупление грехов человечества и спасение мира смертью Иисуса Христа.

Одной из главных ошибок христианства, особенно православия, была и остается претензия на уникальность, исключительность, абсолютную истинность. Вы и сегодня можете прочитать в Интернете, что «на России