Я удивленно смотрю на него, застигнутая врасплох его откровенностью.

— Так мы не нарушаем закон нашего мира о неразглашении. Если вы все сами узнали, к нам претензий нет, — поясняет парень

Я испуганно смотрю на Дэна, который все еще маячит у скамейки.

— И как же Джарви могут наказать?

— Все зависит от фантазии Кейси. Но самое жестокое — смерть или подчинение воли, кажется. Становишься как живой робот, все осознаешь, но ничего сделать сам не можешь. Та еще пыточка, — с каким-то наслаждением тянет он, словно представляя наяву такое.

Кейси не может убить Дэна. Но может ли она сделать с ним такое?

— Но ты реально ходила по лезвию ножа, — продолжает Эрик.

— Теперь я буду держать безопасную дистанцию, не переживай. Не буду подходить близко.

— Это пока не актуально, — отмахивается Эрик, срывая лист с дерева. Заметив мой вопросительный взгляд, он продолжает: — Теперь у меня есть подавитель в сильной дозировке. Я тебя сейчас вообще не чувствую.

— Это что? Лекарство?

— Типа того.

— А есть такое лекарство, чтобы я не… пахла? Тогда у всех сразу не было бы проблем…

Кажется, мои слова удивили его. Эрик вдруг пристально смотрит на меня.

— Хм, а это мысль. Надо подкинуть эту идею нашим разработчикам. Но лекарство тут, наверное, не поможет, человеческий организм все-таки, — размышляет он вслух.

— А… Остальных ты чувствуешь так же, как и меня?

Парень вновь сверлит меня взглядом.

— Нет. У тебя как будто включен усилитель. Ни о чем другом думать не получается. Я не знаю, что с тобой не так, — словно прочитав мои мысли, продолжает он. — Такие, как ты, мне уже встречались раньше, хоть и редко — пару раз от силы. Жаль, их выпивали раньше, чем я успел добраться до них. Так что ты аккуратнее. Я очень хочу тебя попробовать. И не только я.

Страх в моих глазах вызывает у него приступ смеха.

— Расслабься. Подавитель работает. Но теперь, когда все знаешь, будь аккуратнее.

Когда разговор переходит на повседневные темы, Дэн подходит к нам с довольной улыбкой, как сытый кот. Мы вместе идем на парковку, где Эрик оставляет нас, уезжая по своим делам в неизвестном направлении.

— Теперь ты успокоилась? — спрашивает Дэн, заводя машину и выезжая на дорогу.

— Ну так… Тебя могут подчинить за то, что ты рассказал мне правду?

— Не знаю, — пожимает плечами парень. — Если они и пробовали, пока я был в отключке, то, как видишь, — ничего не вышло. А что, беспокоишься за меня?

— Вот еще, — хмыкаю, отворачиваясь.

До дома мы добираемся без происшествий. Подруги еще не вернулись, из-за чего мне вдруг становится неловко оставаться наедине с парнем. Но Дэна ничего не смущает. Как и прежде, он плюхается на мою кровать, а потом вынуждает и меня опуститься рядом с учебными листами и тетрадями. Пока я бьюсь над одной задачей по геометрии, парень успевает решить все, а после забавляется моей «медлительностью». Лишь кинутая в его сторону подушка заставляет Дэна придержать шуточки, но он все равно заглядывает в мои листы, контролируя, не допустила ли я ошибку. Однако придраться ему не к чему, и моя самодовольная улыбка с каждым разом становится все шире. Ну и пусть у меня нет сверхъестественных способностей, но это не значит, что я бестолковая дура.

Но все же я была дурой, только слепой и эгоистичной. Сконцентрировавшись на своих чувствах, я перестала обращать внимание на окружающих. Собираясь вечерами вместе с подругами в гостиной, я обсуждала новые проблемы, продумывала стратегии, но не замечала самого главного. Я и подруги не приняли всерьез страхи Киры, оставив ее бороться с ними в одиночестве.

20.5

А Кира действительно боялась. В отличие от меня, подруга сразу поверила в реальность угрозы. И одна мысль о том, что опасность может так легко перемещаться в пространстве, перевернула ее мир с ног на голову.

Каждый раскрытый секрет девушка принимала стойко, осознавая раз за разом реальность опасений. Кира не сомневалась, что кураторы были выбраны не случайно, что есть причина, о которой они молчат. Но девушке не требовалось ее знать, чтобы понять — все серьезно. И сложнее всего было принять, что ее куратор, человек, которому она только-только открылась, так ее предал. Все это время она участвовала в игре, не зная правил.

Ей очень хотелось бросить все и просто уехать за тысячи километров домой. Это было бессмысленно, ведь пространства и времени для парней не существовало, но боялась она вовсе не за себя.

Сидя в своей комнате, девушка раз за разом прокручивала многочисленные разговоры с Дереком, теперь воспринимая все по-новому. Сколько информации о семье! Да что там, она их даже познакомила по видеосвязи, когда настраивали технику. Она сама сдала все свои слабые места. Невыносимые картинки прошлого вызывали неконтролируемую дрожь и даже слезы. А звезды на стенах и потолке продолжали безразлично мерцать.

Это ее ошибка. Ее глупость. И теперь Дереку или кому-то из парней стоит лишь сделать намек в сторону ее семьи, и Кира уже не сможет противостоять. Даже если они захотят ее смерти, они смогут этого добиться.

Эти мысли теперь не покидали ее. Идя в понедельник по шумным коридорам школы, девушка продолжала прикидывать варианты поведения со своим куратором. Его нельзя раздражать, он должен забыть о ее слабых местах, о которых она так бездумно рассказала. И сближаться с ним больше не хотелось. Однако Дерек словно разгадал ее планы.

На первом же совместном уроке он занял место поблизости. Это не было чем-то необычным — раньше он тоже так поступал. Но теперь Кира напряглась от его близкого присутствия. Дежурная улыбка, кивок в знак приветствия — и изучающий взгляд в тетрадь. И без того короткая перемена внезапно стала такой длинной. И Дереку, как назло, захотелось поговорить.

Девушка отвечала короткими и порой односложными фразами, демонстративно перелистывая страницы. Она чувствовала, что Дерек не сводит с нее глаз, но в этом не было ни капли романтики. Он наблюдает. Изучает.

К счастью, он больше не обращался к ней и не пытался догнать, когда она словно пуля выскочила из кабинета.

Звонок с последнего урока всегда вызывает облегчение у одноклассников, и этот раз не был исключением. Кира устало улыбнулась Кейт, которая рядом небрежным движением стряхивала в сумку