– И зачем я все это затеяла? – тоскливо спросилаНастя, глядя на принесенный Коротковым отчет.

– Как – зачем? – удивился Юра. – Я что-тотебя не понимаю. Какие у тебя сомнения?

– Обыкновенные. Что мы со всем этим делать-то будем?Ясно, что территория, на которую ребята не смогли пролезть, это и есть тотпресловутый учебный центр. И точно так же ясно, что господин Галузо являетсяактивным деятелем в той государственной программе по борьбе с уклонением отуплаты налогов. И дальше что? Мы с тобой вдвоем – против всей эдакой махины?Когда я давала обещания Денисову, я как-то об этом совершенно не подумала.

– Мне не нравится твое настроение. И вообще ты мне ненравишься. Я тебя не люблю, когда ты такая.

– Ну извини, бери, что дают, другого не завезли, –кисло усмехнулась она. – Юра, когда я научусь быть дальновидной, как тыдумаешь?

– Асенька, перестань. Возьми себя в руки. И позвонисвоему задушевному другу Заточному.

– Зачем?

– Затем. Ты свою часть работы выполнила, ты действительноне можешь больше ничего, ни одна, ни вместе со мной. То, на что мывышли, – это уже уровень не нашего отдела, а гораздо выше.

Настя упрямо наклонила голову и уставилась глазами в пол.

– Я не буду ему звонить.

– Начинается! – театрально развел руками Юрий. –И почему, позволь спросить?

– Юра… Ну да, я дура, я слишком эмоциональна, этовредит работе, но я не хочу звонить Ивану. Мне кажется, он был очень недоволеннашим последним разговором, и я сильно упала в его глазах. Мне совестно.

Она подняла глаза, глубоко вздохнула, зажмурилась, посиделанесколько секунд с опущенными веками, потом взглянула на Короткова иулыбнулась.

– Все, Юрик, я готова. Уже все прошло. Ты прав, ябезобразно распустилась. Дело есть дело, в конце концов.

* * *

На этот раз Настя не поехала к генералу домой. Она позвонилаему на службу, попросила назначить ей время для встречи, и Заточный суховато ипрохладно предложил встретиться назавтра в семь утра. Настя знала, что ИванАлексеевич любит по утрам гулять в Измайловском парке, но только повоскресеньям, а уж никак не по будним дням. Она невольно поежилась. Вставатьпридется в шесть, а для нее это каторга, она и в семь-то с трудом глазапродирает, особенно когда за окном еще темно. Но ничего не попишешь, саманапросилась.

Ровно в семь утра на следующий день она вышла из метро и тутже увидела машину генерала. Это тоже было необычным. Они много раз гуляли поутрам в парке, но Заточный всегда приезжал на метро и был в спортивном костюмеи легкой куртке, а сегодня – в пальто. Вероятно, после прогулки он собираетсяне домой возвращаться, а ехать прямо на службу, подумала Настя.

Они молча дошли до входа в парк, желание разговаривать уНасти пропало напрочь, генерал, казалось, тоже был погружен в свои мысли.Наконец она поняла, что тянуть дальше уже неприлично.

– Иван Алексеевич, я знаю, что нарушаюсубординацию, – начала она. – В другое время я пришла бы со своимипроблемами к Гордееву, а уж он обратился бы к вам, и то не лично, а черезруководство. Поэтому заранее прошу меня простить.

– Ничего, пожалуйста, – кивнул Заточный. – Явас слушаю.

Она стала рассказывать, стараясь ничего не упустить и ненапутать. Иван Алексеевич слушал внимательно, почти не перебивая, только иногдазадавал уточняющие вопросы. Когда она закончила, он улыбнулся, при этом егожелтые тигриные глаза вспыхнули, как два маленьких солнышка.

– И что вас смущает во всем этом?

– Да все смущает! – в сердцах откликнуласьНастя. – На моем уровне невозможно проникнуть в этот учебный центр, атолько там я смогу найти ответы на свои вопросы. Я почти уверена, что на этотраз не ошибаюсь: убийца, задушивший семерых человек, связан с учебным центром,со Стояновым и Зелениным. И я хочу его найти.

– Или их, – уточнил Заточный. – Вы довольноубедительно рассказывали только что о том, как можно было совершить этиубийства, не испугав жертву, и по вашим словам выходило, что преступников какминимум двое.

– Хорошо, пусть будет «их», – послушно согласиласьона. – Но я все равно хочу их найти.

– И еще одно соображение, Анастасия. Вы были правы,когда говорили о том, что отмена заказа на Нурбагандова и передача его другомуисполнителю не связана с вопросами денег. Это скорее вопрос не дешевизнынаемника, а удобства и простоты. И из этого вытекает очень интересный вывод. Люди,заправляющие учебным центром, не привыкли считать деньги. И тут я склоненсогласиться с вами относительно Стоянова. Похоже, он действительно был тамодним из руководителей.

– Я не совсем улавливаю, – осторожно сказалаНастя, боясь показаться глупой. Мало того, что в прошлый раз она выгляделаперед генералом слабонервной истеричкой, так теперь еще круглой дурой себяпокажет.

– Поясню. Деньги, как вам известно, любят счет.Банальная старая истина. Поэтому в каждой организации, будь она коммерческойили государственной, есть бухгалтерия. Но в коммерческой организации к деньгамотносятся бережно, их действительно считают, причем не только финансисты, но ируководители, чтобы правильно определять стратегию и тактику развитияпредприятия. В бюджетной сфере все по-другому. Выделяются деньги из бюджета, наэти деньги организация должна функционировать. Если она что-то сэкономит, толкуей от этого не будет, потому что если она вместо двадцати дорогих компьютеровкупит десять дешевых, то оставшиеся деньги она все равно не сможет потратить напремирование сотрудников или на то, чтобы ввести в свои штаты лишнююнеобходимую должность. И наоборот, если у организации некомплект сотрудников ифонд заработной платы расходуется не полностью, на эти деньги нельзя купить компьютеры.Деньги на зарплату и на оборудование проходят по разным статьям, ииспользование средств не по той статье, по какой положено, является грубейшимнарушением финансовой дисциплины. Но это я так, для примера вам говорю, потомучто хочу объяснить вот что: человек, всю жизнь проработавший в бюджетной сфере,обычно вообще не думает о таких вещах, как бухгалтерия, и забывает о такихлюдях, как финансисты. А чего об этом думать, когда все заранее известно ирасписано? Все равно ведь ничего не изменишь.

– Стоянов – кадровый милиционер, и Зеленин –тоже, – задумчиво сказала Настя. – Вы полагаете, они по укоренившейсяпривычке не обращают внимания на финансовые дела учебного центра?

– Умница, – снова улыбнулся генерал. – Именноэто я и полагаю. Они не привыкли думать и помнить об этом. Для них главное –знать, что деньги на счет переведены, и немалые, и их можно тратить на нуждыцентра. Они и тратят. А ведь там каждая копейка на учете, можете несомневаться. В такие игры, Анастасия, на собственные деньги не играют, масштабне тот. Чтобы затеять такую кухню и оплачивать ее из собственного кармана,нужно быть по меньшей мере сумасшедшим миллионером. У вас по этому делуфигурируют сумасшедшие миллионеры?