Эпилог

– Путешествуем с комфортом! – Алик подогнал к Костиной калитке новенькую темную машину и, выскочив, открыл багажник. – Куколка, не удивляйся, теперь у нас есть собственное авто! Наш семейный бизнес, кажется, стал возрождаться. Да и Ванька обещал снова взять меня в долю! Буду заниматься магазинами, а для души – графическим дизайном. И, кстати, мне потребуется пиарщик, так что и для тебя дело найдется. Ну что ты, милая, не грусти…

Увы, не грустить сегодня не получалось, на глаза то и дело наворачивались слезы. Я прощалась с полюбившимися мне местами и, главное, с людьми, успевшими стать для меня по-настоящему близкими. Ира со Славой уже успели дружески обнять меня и теперь хлопотали с чемоданами поодаль. От меня не укрылось, что пришли они вместе, причем держась за руки, – теперь за эту пару можно было не волноваться. С утра пораньше забежали попрощаться фермер с женой и сыном: они временно поселились у Кости, но уже жили мечтой о собственных доме и хозяйстве.

– И правда, Рита, зачем грустить? – Заметно смягчившийся после воспитательной беседы с отцом Костя шагнул ко мне и, помедлив, бросил взгляд на Алика. – Не возражаешь?

Тот слегка подернул плечами, и Костя заключил меня в платонические объятия. Я крепко прижалась к нему.

– Можно мы будем иногда приезжать? – Отстранившись, я шмыгнула носом.

– Конечно. Буду рад видеть вас двоих. Но если этот балбес, – Костя с напускной суровостью покосился на Алика, – тебя обидит, знай: ты всегда найдешь заступника в моем лице.

И когда Алик, насторожившись, тут же бросился ко мне, Аникеев-младший захихикал:

– Не бойся, отбивать не буду! Рита вообще не в моем вкусе.

– Ах так? – Настал мой черед смеяться. – Выходит, ты все-таки мне врал?

Как хорошо, что мы стали настоящими друзьями, преодолев щекотливый момент в отношениях, – все произошло именно так, как говорил отец Вениамин.

– Мы действительно будем рады видеть вас двоих. – Подошедший очень кстати священник тепло сжал нас с Аликом в объятиях. И, обменявшись взглядом с моим любимым, протянул: – Риточка, мы тут поговорили… Словом, ты по-прежнему можешь опубликовать мое интервью. В любое время, когда захочешь…

– Нет. – Я покачала головой. – Можете не сомневаться…

– Риточка, выслушай. – Отец Вениамин мягко положил руки мне на плечи. – Я знаю, что ты удалила все материалы. Но ведь эта история слишком невероятна, чтобы так просто ее забыть, верно? Возможно, ты захочешь написать книгу, взяв за основу какие-то факты моей биографии. Если появится такое желание, знай: у тебя всегда есть мое разрешение! Возможно, эта работа поможет тебе найти себя.

– Отличная идея, – тут же вдохновенно встрял Алик. – Куколка, это было бы замечательно! Такой закрученный сюжет, сдобренный любовной историей, – книга выйдет достойная. И ты всегда можешь начать ее с пресловутого «Все персонажи и события являются вымышленными…».

Так… кажется, я поняла, откуда дует ветер. Алик за два дня проглотил мою первую книгу о событиях в клубе и теперь, похоже, уверился в моем писательском даре. Ладно, о книге я могла подумать всегда, а сейчас меня ждало самое трудное испытание – прощание с Машей, моей маленькой подругой. Малышка стояла поодаль, косясь на меня, и я всерьез опасалась, что она еще дуется.

– Милая, – я подошла к ней и присела на корточки, – ты не против, если мы двое будем иногда навещать вас? Мне хотелось бы дружить с тобой, но я пойму…

– Ты будешь мне звонить? – Маша вдруг потянулась ко мне, и в ее голосе зазвучали слезы.

– Конечно, моя хорошая. – Я сжала в объятиях хрупкое тельце и сама дала волю слезам. – Ты на меня не обижаешься?

– Нет. – Девочка отстранилась и серьезно взглянула на меня. – Дядя Саша сказал… он тебя любит. И вы должны быть вместе.

– Какой еще дядя Саша? – бестолково переспросила я. И вдруг вспомнила, как накануне Алик долго сидел с Машей за столом, о чем-то ей рассказывал, потом они вместе рисовали… Я оглянулась на Алика. – Так ты Саша?

– Она неподражаема, правда? – хихикнул Алик, бросив взгляд на удивительно похожих в своей оторопи отца Вениамина и Костю. И снова посмотрел на меня. – Да, куколка, теперь ты знаешь мое настоящее имя. После возвращения с того света пришлось стать серьезнее. Давно пора было представиться, но все как-то не подворачивалось момента…

– Погоди-ка… – Я обалдело повернулась к Маше, чувствуя, что должна прояснить еще одну, уже последнюю загадку, проверить ту самую упорно ускользавшую от меня мысль. – Милая, это ведь он сидел на крыше, как Карлсон? Его ты видела в вашем доме?

– Да, – робко кивнула Маша.

– И про него рассказывала мне?

– Про него…

– Но, милая, ты ведь сказала, что он старый! Это совсем сбило меня с толку…

Девочка подняла ясные янтарные глаза на четверых взрослых, ошарашенно ожидавших ее объяснений.

– Дядя Саша старый, – с достоинством ответствовала Маша и, уловив нашу потрясенную реакцию, уже тише пояснила: – Как папа.

– Ничего не понимаю. – Алик потряс головой и обратился к Косте: – Тебе сколько?

– Тридцать семь.

– А мне тридцать четыре.

– Машенька, как же так? Какие же они старые? – взмолилась я и, вдруг осознав самое страшное, охнула. – Я ведь всего на год младше дяди Саши! Милая, неужели и я старая?

– Ну… – Маша отвела взгляд, не решаясь ответить. – Не знаю…

– Старая, старая, – первым залился смехом Алик, – но я все равно тебя люблю!

Вскоре мы уже вчетвером от души хохотали, вспоминая, как сами в детстве считали глубокими старцами всех, кому было чуть больше десяти.

Отсмеявшись, я снова сжала Машу в объятиях. Потом, спохватившись, сняла с шеи цепочку с кулончиком и застегнула на девочке:

– На удачу, милая.

Маша поправила клевер на тонкой шее и снова потянулась ближе.

– Рита, – раздался у меня в ухе еле слышный шепот, – дядя Саша сказал, ты – настоящая принцесса… Помоги мне найти маму.

От этой простой просьбы у меня перехватило дыхание. Я так и не смогла стать мамой этой чудесной крошке, а теперь… ну как я могла помочь ей в столь трудном деле?

Но, взглянув в доверчивые глаза Маши, я вдруг встряхнулась. И окончательно убедилась, что знаю ту, которая вполне могла бы справиться с этой ролью. Добрую и всегда готовую помочь, немножко эксцентричную, временами педантичную и занудливую. Ту, что так мечтала о ребенке… Она совершенно не умела готовить, зато мастерски плела косички. А еще наверняка довела бы Костю до бешенства своими нравоучениями с первых же минут общения. И, кстати, была совсем не в его вкусе –