вместе. Мы были неразлучны, даже когда в восьмом классе тебя вызвали в суд, когда меня избивали за школой, когда Джоанне поставили вялотекущую шизофрению — так неужели ты думаешь, что ссора с Субботой должна разлучить и нас? Переживём. Всё, что тебе нужно, — это умерить спесь и гнев. Надеюсь, с этим ты справишься.

***

Ольга ехала в такси и дрожащими пальцами набирала мамин номер. Виктория Никитична поприветствовала дочь холодно-беспокойным тоном: «Дочурка, мне неудобно разговаривать. Что-то срочное?»

— Мам, я сейчас умру, — взорвалась слезами Оля. — Я буду у вас через час-полтора. Я вспомнила поездку в Египет. Мне нужно, чтобы вы рассказали мне всё в мельчайших подробностях.

***

Дамир Вильдан Хассан Мухаммад Абдалла родился в Каире в богатой и знатной семье военного. Дамир был представителем потомственной интеллигенции, невероятно образованным и целеустремлённым молодым человеком, главной страстью которого была учёба. В восемнадцать лет его зачислили на факультет африканистики; выпустившись, юный каирец записался в ряды египетской армии, отслужил год и сразу нырнул в следующий институт за вторым высшим образованием. На этот раз он изучал русский язык и за пять лет в совершенстве им овладел, посещая дополнительные курсы и читая на досуге русскую классику. Его всегда тянуло в Россию, но всерьёз планировать поездку он не торопился: пожилые родители настаивали на скорейшей женитьбе своего позднего ребёнка.

Дамир долго и весьма придирчиво выбирал себе супругу, отклонял многие варианты, предлагаемые родителями, чем их очень обижал, и заявил, что не готов к браку ни финансово, ни морально. Отец разгневался и приказал: «Я вижу, что ты играешь в труса, не хочешь заботиться о чужом человеке. Тогда ты поможешь семье: Алима, твоя троюродная сестра, уже четыре года как овдовела, её и возьмёшь в жёны». Вскоре Дамир с подачи родителей женился на дальней родственнице, и довольные мать с отцом, устроив будущее строптивого сына, вскоре приказали долго жить. Алима была самодостаточной и волевой женщиной, имела свой бизнес и пока не была заинтересована в повторном браке. Молодожёны договорились не мешать карьере друг друга, спали в разных комнатах и виделись только за ужином. Главным их принципом было взаимное уважение. Алима хоть и настаивала на своей независимости, но Дамир не прекращал баловать её подарками, дорогой одеждой и косметикой. Чтобы жена ни в чём не нуждалась и их будущие дети (если на них настоят родственники) жили в достатке, Дамир стал больше работать и меньше времени уделять семье. Настало время путешествий и налаживания торговых связей с иностранными партнёрами. Наконец, Дамир добрался и до России — страны, в которой давно мечтал побывать. Там и завязались первые деловые знакомства. Ему предстояло подписать контракт о сотрудничестве с одной небольшой развивающейся компанией, но прежде его попросили прийти на переговоры в каирском филиале и передать чемодан с образцами оружия. Но по указанному адресу находился не офис, а притон. Дамир зарёкся подписывать какие-либо бумаги. Тогда ему велели отдать чемодан с образцами и выполнить последнюю просьбу: доставить его тогдашнему боссу уже оплаченный заказ. Посылкой для транспортировки оказалась пятнадцатилетняя еврейка. Как только Дамир увидел бедняжку, он стал умолять, чтобы её пощадили. Для этого ему пришлось назвать свою цену. Как итог Хассан заплатил вдвое больше требуемого, чтобы наложницу отпустили. Он посадил её в машину, отвёз в отель, там девочка приняла душ, выпила чаю, подремала, и через несколько часов Хассан позвонил по телефону, который она продиктовала. Ольгу забрали домой. От вознаграждения мужчина отказался, а через несколько дней вернулся на Родину. Алима ждала его с новостями: пока Дамир находился в отъезде, в город вернулась её первая любовь, и женщине нужно было разрешение мужа на развод. Хассан долго переживал, что не окружил супругу должной заботой и вниманием, но Алиму отпустил, и бизнес-леди вышла замуж в третий раз — наконец-то счастливо и по любви. Весь год Дамира мучила совесть. Образ Оленьки не шёл у него из головы, он переживал за неё, как за давнего друга, попавшего в беду. Вот он и приехал в Россию просить Олиной руки.

— На этом история заканчивается, — заключил Вишневский. — Мы с мамой очень переживали, старались сделать всё, чтобы ты забыла этот ужасный инцидент, и вскоре тебе действительно это удалось. Причём буквально. Мы предупредили всех твоих друзей, попросили не упоминать о том событии, не использовать определённые слова, побольше с тобой разговаривать и навещать тебя. Тёма с Сашей были большие молодцы, отвлекали тебя, как могли, лишь бы ты чаще улыбалась.

— И вы так просто ему поверили? — качала головой Ольга, в голове которой до сих пор роились вопросы, оставшиеся без ответа. — А если бы выяснилось, что он меня в отеле изнасиловал?

— Ты думаешь, твой папа — дурак набитый? — возмутился Андрей Васильевич. — Первое, что мы сделали в России — отвели тебя к гинекологу, потом к психологу, посмотрел я по базе твоего этого Хассима, знакомых поспрашивал. Не придерёшься. Добрый, достойный мужчина, — с неохотой признал Вишневский своё поражение. — Мог воспользоваться тысячу раз, пока мы ехали за тобой, и наврать потом с три короба. Но честный человек оказался. Зря я про него гадости говорил. Ты уж прости старика.

Ольга ахнула и заплакала от стыда. Мать с отцом обняли её, и на минуту Виктория с Андреем вновь соприкоснулись руками. Суббота-старшая печально взглянула на супруга, Вишневский вынырнул из объятий, нагнулся к Оленьке и открыл правду: «Мы с мамой должны тебе кое-что рассказать».

III

Отныне Джоанна с Ирой не расставались ни на мгновение. Каждые выходные Клеменс с нетерпением ждала приезда Кильманов и первое, что делала, — крепко обнимала Ирину и больше не отпускала её руки. Женщины садились на диван в гостиной и весь вечер смеялись, разговаривали (и ведь было о чём), делились секретами, заплетали друг другу косы, точно маленькие девочки. Восполнение недостающей заботы друг о друге проходило крайне успешно и не казалось ни одному из членов семьи чем-то необыкновенным. Ян был счастлив воссоединению сестёр. Даниил радовался не меньше. Даже горделивый Артемий то и дело поглядывал на весёлых женщин и ставил под сомнение эффективность своей молчаливой мести по отношению к Хассан. Эта пара была копией Алисы с Ренатой, двух таких же преданных друг другу двоюродных сестёр. Хоть в последнее время девушки были не так близки из-за зависти Ренаты, вся нежность их доверительных отношений передалась Джоанне с Ириной. Таким образом, количество ласки в семье Кильманов и Кравченко не убавилось, а осталось прежним, а может, даже приумножилось.

В отношениях с