но допросить никого уже невозможно. Убийца сам убит, а Илан готовится к встрече союзного войска. А может, я и вовсе зря ломаю голову. Исход войны всё еще неясен и непредсказуем. Кто падает, а кто выиграет – знают лишь Высшие Силы.

– Не оставь нас, Создатель, – устремив взгляд в окно, тихо произнесла я.

Я еще некоторое время бесцельно бродила по кабинету, продолжая прежние размышления, но к новым выводам так и не пришла. Наконец, покривившись, я вновь вернулась к окну, выглянула на улицу и протяжно вздохнула. Тревога, едва я откинула досужие домыслы о покушении, вернулась, разом охватив душу с той неистовой силой, от которой найти спасения невозможно. Руки мои вдруг задрожали, в груди сжался комок, и холодок скользнул по спине стайкой неприятных мурашек.

Что сейчас происходит с моим мужем? Здоров ли, невредим… жив? Но, мотнув головой, я заложила руку за спину, скрыв от самой себя перстень.

– Не хочу смотреть, – ожесточенно прошептала я и повторила то, что уже говорила себе: – Пока не вижу, с ним всё хорошо. С ним всё хорошо.

А на стенах? Что происходит там? Подошло ли союзное войско, начали штурм? Или же всё еще царит затишье? А кийрамы? Эгчен отправил к Улбаху гонца, но он промчится на сауле, а вождь поведет своих людей пешими. Расстояние немалое, успеют ли подойти? А если будут раненые, кто им поможет? Здесь нет лазарета, и Орсун – единственная знахарка на весь Иртэген, если не считать пары ее учеников-подручных…

– Стоять! – велела я самой себе и усмехнулась: – Ну вот и дело нашлось.

И после этого я уже не медлила. Впрочем, первым делом зашла в гардеробную и переоделась в верховой костюм – так сподручнее, чем в платье. Заплела волосы в косу и свернула ее на затылке, чтобы не путались и не мешались. После этого вышла к Сурхэм и велела:

– Грей воду, режь чистые простыни на бинты… на полоски. Если придется перевязывать раны, пригодятся. Воды грей много.

– Чего задумала? – удивленно спросила прислужница.

– Открываем лазарет, – ответила я и направилась к выходу.

– Куда?! – крикнула мне вслед Сурхэм.

– Собирать лекарей, – сказала я и покинула дом.

У ворот стояли мои стражи, и Юглус тоже был с ними. Входить со мной в дом он не стал. Быть может, всё еще чувствовал себя виноватым за то, что проглядел убийцу, а может, решил так усилить охрану подворья, но на мое появление нахмурился.

– Не надо выходить, Ашити, – сказал мой телохранитель.

– Меньше слов, – отмахнулась я. – Идем к Орсун.

– Рука болит?

– У меня к ней дело, – ответила я, и вся троица ягиров направилась вместе со мной.

Теперь у меня было шесть охранников – рырхи никуда не делись из моего сопровождения, так что в собственной безопасности я не сомневалась ни единой минуты. Впрочем, не сомневалась и с одним Юглусом, но что-то говорить воинам не стала. У них был повод беспокоиться, а я не собиралась им мешать исполнять свои обязанности.

– Что ты задумала, каанша? – спросил меня Танчын – один из стражей.

– Хочу устроить лазарет, – сказала я и пояснила: – Место, где можно помочь раненым. Нам нужны лекари, и потому мы идем к Орсун. Позовем Самлека, пусть возьмет свои травы. Кто еще в Иртэгене способен лечить?

– Орсун – главная знахарка, – ответил Юглус, – у нее два ученика сейчас, прежние ушли в родные поселения, но пока нам их не позвать. А так многие женщины знают, как хворь исцелить и рану перевязать.

– Хасиль у Орсун училась, – произнес Кэмсул – второй страж.

– Да будет ли с нее толк? – усмехнулся Танчын.

– Если обучалась, то будет, – ответила я. – А Эчиль за детьми присмотрит. И еще нам будут нужны мужчины, которые не участвуют в защите Иртэгена. Кто-то должен доставлять раненых.

А вскоре к новому подворью уже спешили те, кто был приставлен к работе в нашем госпитале. Долго бегать и уговаривать не пришлось. Хватило крикнуть у пары домов, из остальных люди сами начали выходить, чтобы узнать, чем помочь каанше. Так что и носильщиков, и лекарей, и их помощников я набрала быстро. Пришлось даже прикрикнуть, чтобы поток добровольцев иссяк.

– Если вы все придете на подворье, раненым не останется места, – сурово произнесла я. – Но вы можете помочь иначе.

– Скажи как, каанша.

– Рвите чистые простыни на полосы для перевязки, нести всё, что может пригодиться в лечении: мази, настои. Остальное есть у Орсун. Воду грейте, если понадобится, к вам придут за ней. Но по улицам без дела не болтаться! Любопытные носы будем резать нещадно, чтобы головы сберечь. Все меня услышали?

– Да, каанша.

– Может, Вещую позвать? – спросил Юглус, когда мы возвращались на подворье.

– Если посчитает, что ее помощь нужна, придет. Я уже обратилась к ней, дальше мама сама решит, – ответила я. – Но если придет, то будет весьма недурно.

– Верно, – покивали ягиры.

У старого подворья я остановилась и направилась к воротам. Было даже любопытно, откликнется Хасиль на мою просьбу о помощи или нет. Но для нее это стало бы лучшим поводом сблизиться с людьми и завоевать их доброе расположение.

– Подожди, каанша, будь милостива, – с поклоном произнес Кэмсул.

Я в удивлении приподняла брови, и он пояснил:

– Я осмотрю дом, а Танчын двор.

– Вряд ли здесь прячется новый убийца, – с улыбкой заметила я.

– Недавно из Огчи вернулся Иргус, – сказал Юглус, – он всё еще на подозрении.

– Но он единственный, кто никак его не подтвердил, – ответила я и махнула рукой: – Проверяйте, я мешать не буду. Подожду.

Осмотр был окончен быстро. Ягиры знали свое дело, и вскоре я уже входила в комнату Эчиль, потому что вторая жена Архама обосновалась с детьми у первой. Мейлик ожидаемо осталась у матери. И как только я показалась на пороге, ко мне обратились тревожные взоры всех, кто сейчас находился в комнатах нашей с Танияром признанной сестры.

– Что такое, Ашити? – мне навстречу шагнула Эчиль. – Мы слышали, на улице громкие голоса. Кажется, кто-то куда-то побежал…

– Это люди, которых я призвала в помощь, спешат на новое подворье, – ответила я с улыбкой. – Не бойтесь. Я и сюда пришла просить помощи… – я поглядела на вторую жену и закончила: – У Хасиль.

– У меня?! – изумилась она. – Но что я могу?

– Ты ведь училась у Орсун, верно? – спросила я и, получив утвердительный кивок, продолжила: – Идем со мной, Хасиль. Я готовлю на своем подворье место, где раненым смогут оказать помощь. Орсун и ее помощницы уже идут. Несколько травников и те, кто может донести раненых, тоже. Но