Но в Венеции есть жизнь, и эту жизнь живут не пенсионеры. Довольно значительная часть интересной Венеции — это такие люди, как художник Роман Черпак из Израиля, который живёт в Венеции последние 7 лет. Они замещают недостающую молодую поросль Венеции. Они живут полноценной жизнью венецианцев, полностью повторяющей те традиции, о которых мы читаем, когда начинаем изучать историю Венеции. Как происходило в XIII веке, так происходит и сейчас с этими заместительными иностранцами. Венеция оставила настолько сильный и осмысленный городской уклад, что просто и естественно в него вписываться, надевать уже имеющиеся маски, а не придумывать новые.

Но сам Носик «заместительным иностранцем» так и не стал. Его, как и Арсена, самопрезентующегося на сайте своей венецианской мастерской-галереи AR33 (ar33studio.com) как «a Moscow-born and Venetian-based photographic artist», дела́ настоятельно звали в Москву. И Венеция так до самого конца оставалась для него отблеском, или, по определению Бродского, «вариантом рая», неожиданной передышкой в реальной жизни.

Странным символизмом оказалось озарено его последнее пребывание в Венеции — в мае 2017 года. Антон в первый (и последний…) раз сделал то, к чему, видимо, давно тайно стремился, всякий раз приезжая в «Марко Поло» в последний момент: из-за путаницы со временем вылета по московскому, итальянскому и «медведевскому» времени опоздал на ночной рейс. Но нимало не расстроился:

Высшая причина, почему из Венеции нельзя опоздать на рейс, — конечно, имеет отношение к Божественной Справедливости.

Перелёт из Венеции в Москву посылается нам за грехи, и наебать Провидение — не в силах человеческих.

Ты хотел бы остаться, но ты нагрешил на отъезд — и ты, сука, летишь, потому что Бог — не фраер, он тебе любезно трап придержит, если что.

Принцип неотвратимости наказания, вот это вот всё.

Однако, как вчера выяснилось, «Аэрофлот» и с этим может помочь, благодаря криворукости его сисадминов. <…>

В итоге я приехал в аэропорт Марко Поло, был послан на завтрашний рейс и получил лишние сутки в Венеции.

За что не имею претензий ни к Путину, ни к Медведеву, ни к «Аэрофлоту».

А чувствую себя героем Борхеса, чешским поэтом Яромиром Хладиком, которому у стенки в пражском гестапо подарили год жизни перед расстрелом.

Раздинув его личное время и не затрагивая общечеловеческое.

Может быть, за эти подаренные Господом сутки я успею больше, чем за предыдущие полвека жизни.

Хочу в это верить. Хочу надеяться. Половину намеченного уже успел.[568]

Эта майская поездка была предпринята «не просто так»: Антон с гордостью говорил и писал, что едет в качестве куратора выставки Арсена Ревазова «Красная / прекрасная», который проявил себя ещё и как незаурядный фотограф с собственным художественным ви́дением и очень непростой (и затратной) технической фишкой.[569]

В экспозицию войдут 12 фотографий России, снятых на инфракрасную плёнку, и в красном же цвете отпечатанных, на листах конского[570] размера.[571]

Во время той же майской поездки, увидев в газете «The Independent» извещение о том, что итальянские власти собираются бесплатно раздавать памятники архитектуры — замки, башни, монастыри — под культурные проекты, Антон загорелся и этой идеей:

Вот примерно так билеты в рай всегда и выглядят.

Цена за вход кажется очень высокой, потому что платить её нужно сейчас.

А пять лет спустя окажется, что это было гениальное предложение, и жаль, что таких выгодных вариантов больше нет.

Если у кого-то из читающих эти строки есть лишний миллион евро, который не жалко превратить в пять, — пишите в личку ФБ, сговоримся.[572]

Но потенциальные «инвесторы» из числа читателей его ЖЖ отнеслись к затее довольно сдержанно. В число скептиков попал и Ревазов:

У него была идея сделать что-то такое, но сказать, что он с ней долго носился, нельзя. Неделю-две-три, может.

Быстро выяснилось, что это строго некоммерческое использование. Дураков-то нет. На халяву получить замок, чтобы потом из него сделать отель, — таких желающих сколько хочешь. Он думал про арт-резиденцию, которая часть времени работала бы для художников, а часть — как коммерческая. Но это оказалось невозможно, условия тендера этого не предполагали — ни час времени, ни одного дня. Ты можешь брать деньги только за вход в музей. И всё. А вход в музей… Ну, 10 евро. В день сколько посетителей? Ну, 10. В итоге 100 евро в день. И я ему сказал: «А представь, сколько [посетителей] ходит по венецианскому музею? А ты хочешь где-то там на отшибе, неизвестно где, куда ещё надо доехать?» Я его не отговаривал, а просто показал расчёт.

Что вызвало немедленное одобрение сотен тысяч подписчиков и заинтересованность инвесторов — так это видеопрогулки по Венеции и вообще по северной Италии, для которых Антон завёл на YouTube канал «Veni Vidi Venice: путешествия по Италии». И успел в течение 2016 года выложить в него 31 ролик.[573]

Кто бы мне сказал полгода назад, что я смогу в прямом эфире в фейсбуке вести репортаж, из церкви San Michele al Pozzo Bianco, то есть Св. Михаила у белого колодца, я бы не поверил. Но технологии не стоят на месте! —

так оптимистично начинается один из его майских репортажей 2016 года из Бергамо.

На месте не стояли не только технологии. Заинтересовавшись новой предметной областью, Антон, хоть оговаривался до последнего, что не является специалистом, довольно быстро стал знатоком классического итальянского искусства.

А ещё, не осуществив свой романтический план прочитать «La Divina Commedia» в тюрьме, пошёл на курсы итальянского языка при Итальянском институте культуры. Что заметно по тому, как мягко, по-итальянски, он произносит на видеороликах 2016–2017 годов «эль» в слове San Paolo. И, по свидетельству близких, собирался сдавать в Италии экзамен на лицензию гида. Что непросто, но дало бы ему законное право (проверяемое в Италии, стране туристов, строжайшим образом) водить там экскурсии.

Насколько захватывающе это могло получиться — позволяют судить ролики, снятые Ильёй Варламовым с Носиком в июне 2017 года и доступные сейчас в его блоге.

Он очень любил Италию, отлично разбирался в искусстве и мог часами рассказывать про архитектуру, скульптуру, живопись эпохи Возрождения.[574]

Илья Варламов писал это 9 июля 2017 года, едва узнав трагическую новость. И ужасаясь