— Представляешь, — отозвалась племянница, — они вдруг исчезли!

— Да ладно? Сами по себе?

— Ага. Просто взяли и пропали.

— Может, кто-то рассыпал там отраву? — предположила я.

— Да вроде непохоже.

— А сколько шума было… — Макико покачала головой.

— Эзотерики сверху тоже вдруг успокоились, — сказала Мидорико, продолжая жевать. — Стала тишь да гладь. Еще и ремонт закончился.

— У вас там точно все в порядке? На втором этаже никто не умер? — засмеялась я.

— Да не, нормально. Видимо, выводок хорьков куда-то перебрался. — Мидорико распахнула свои огромные глаза: — Какие же вкусные тут окономияки! — И довольно заулыбалась.

Выйдя из ресторанчика, мы сели на автобус и поехали к Макико и Мидорико.

Когда сквозь пелену теплого вечернего воздуха показались очертания их дома, где я не бывала уже много лет, я почувствовала смутную грусть, смешанную с ностальгией. Мы поднялись по железной лестнице, грохочущей под ногами, и потом весь вечер смотрели телевизор и разговаривали.

Приняли душ, разложили на полу два футона, устроились на них втроем, положив в середину Мидорико, и, выключив свет, продолжили болтать. Иногда нас разбирал такой смех, что Мидорико вскакивала со словами: «Хватит, я так с ума сойду!» — а потом плюхалась обратно. Но постепенно разговор начал сходить на нет, паузы удлинились, и стало слышно, что Мидорико сонно посапывает.

— Посмеялись, и хватит, — заметила Макико. — Пора спать!

Мои глаза успели привыкнуть к темноте и различали предметы в комнате: вот фанерный шкафчик, вот футболка Мидорико на стене, вот книжные полки — все оттенки синего. Мы с Макико пожелали друг другу спокойной ночи, но некоторое время спустя я окликнула ее:

— Маки…

— Что? — помедлив, отозвалась она.

— Прости меня, — тихонько проговорила я.

В ночной синеве я видела, как Макико повернулась на бок.

— Это ты меня прости, — ответила она. — Я должна была тебя выслушать как следует. Ты наверняка долго думала, прежде чем рассказать мне. А я, дура, завела свою песню, не удосужившись даже ничего узнать…

— Нет-нет, что ты. Я тогда наговорила тебе обидных вещей. До сих пор стыдно.

— Послушай, Нацуко, — сказала Макико. — Я твоя сестра.

Я молча моргнула.

— И я буду твоей сестрой, что бы ни случилось. Все будет хорошо. Вместе мы прорвемся. Если ты приняла решение, значит, так тому и быть, можешь не волноваться.

— Маки…

— Давай спать.

— Давай.

Вглядываясь в туманные очертания окна, проступающие сквозь темноту, я прокручивала в голове одно воспоминание за другим, увиденные пейзажи, услышанные и сказанные слова, и в какой-то момент провалилась в сон, мягкий и плотный, будто меня опустили в глину, чтобы снять слепок. Я проспала до самого утра — крепко, без сновидений.

В середине сентября я связалась с Юрико Дзэн. Нашла визитку с электронным адресом, которую она дала мне при первой встрече, извинилась за то, что беспокою, и попросила о личной встрече. Ответ пришел через четыре дня. Мы договорились встретиться в следующую субботу в два часа дня в одном из маленьких кафе на Сангэндзяе.

Юрико Дзэн вошла туда за пять минут до условленного времени. Мне показалось, что с нашей последней встречи она осунулась еще больше. Не знаю, кто кого заметил первым, но Юрико Дзэн, одетая, как обычно, в простое черное платье, не оглядываясь по сторонам, решительно направилась к моему столику. Отодвинула стул, села, вежливо кивнула. Я ответила ей поклоном.

Когда официант принес нам стаканы с водой и меню, я сразу заказала чай со льдом и Юрико Дзэн попросила то же самое. В зале негромко играла музыка. Это была соната, я сразу ее узнала, но никак не могла вспомнить автора. Я молчала, Юрико Дзэн тоже. Опустив головы, мы обе разглядывали свои стаканы.

— Простите еще раз за внезапность, — нарушила молчание я.

Юрико Дзэн покачала головой. Яркий свет ламп и солнца, бьющего в окно, подчеркивал ее бледность, почти синюшную. Звезды галактики на щеках поблекли и словно остыли. Юрико Дзэн выглядела измученной. Рассматривая свои пальцы, обхватившие стакан, она молча ждала, пока я заговорю.

— Даже не знаю, с чего начать, — призналась я. — Да и вообще не знаю, следует ли мне вам об этом рассказывать.

Юрико Дзэн чуть приподняла голову.

— Но я поняла, что все-таки хочу встретиться с вами и рассказать.

— Это, — тихо произнесла она, — касается Айдзавы?

— Да. Но, честно говоря, в большей степени это касается меня.

Улыбающийся официант поставил перед нами бокалы с холодным чаем и спросил, можно ли ему забрать меню. Я кивнула. Бойко поблагодарив, он исчез в глубине зала.

— Я долго размышляла о том, что вы рассказали мне тем июньским вечером в парке, — произнесла я. — Еще до нашего разговора я много думала, почему хочу ребенка, почему хочу с ним встретиться, откуда взялось это чувство. Я все время спрашивала себя, имею ли я вообще право задумываться о детях. Ведь у меня не только нет партнера, я вообще ни с кем не могу заниматься… этим.

— Не можете? — негромко переспросила Юрико Дзэн, сощурив глаза.

— Не могу. Не возникает желания. Мое тело… это отвергает.

Я призналась ей, что опыт у меня был только с одним мужчиной, что из-за этой моей особенности мы с ним расстались и больше я с тех пор сексом ни с кем не занималась.

— Со временем я узнала о существовании доноров спермы и стала задумываться о том, что с их помощью, наверное, и я могла бы родить ребенка, могла бы встретиться с ним.

Юрико Дзэн молча смотрела на меня.

— Но после нашего разговора в парке я подумала, что, пожалуй, рассуждала слишком поверхностно. Не отдавала себе отчет, чего я хочу на самом деле. И чем больше я об этом думала, тем громче в моей голове звучали ваши слова. У меня появилось ощущение, что я пытаюсь совершить ужасный, непоправимый поступок. Что даже хотеть такого — неправильно. Ведь то, что вы сказали, — абсолютная правда. В этом мире нет ни одного человека, который явился бы на свет по собственной воле. — Я покачала головой и выдохнула: — Решение, которое я уже почти приняла, стало казаться мне эгоистичным и жестоким.

Юрико Дзэн сидела молча, обхватив себя руками за локти, и моргала.

— Наверное, я впервые задумалась над этим противоречием, — продолжила я, — услышав о нем от вас.

— От меня? — севшим голосом переспросила Юрико Дзэн.

— Да, — с трудом выдавила я. — Это вы помогли мне его понять.

Юрико Дзэн медленно повернулась и посмотрела на дверь. Я вгляделась в ее острый подбородок и голубые вены на тощей шее и невольно представила себе