Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В Россалии весенния
Святителя Николы
Украсьте розой, клирики,
Церковные престолы,
Обвейте розой посохи
Пришельцы-богомолы!
О Вяч. И. Иванове см. №№ 24, 28, 32, 43, 57, 60, 65 наст. тома и комментарии к ним. Стр. 34. — П. К. (криптоним не раскрыт) представлен ст-ниями «Воспоминание» (Мне помнится, видел давно я Вас где-то; / С розой в руке / Вы шли в цветнике / Под влюбленный мотив менуэта) и «Сонет» (Я бросил для тебя и книги и стихи, / Забыт Анакреон, не перечтен Проперций...). Стр. 35. — С. Киссин представлен ст-нием «Пусть дни идут. Уж вестью дальней вея...». Киссин Самуил Викторович (псевд. Муни, 1885–1916) — московский литератор, известный более как близкий друг и герой мемуарного очерка В. Ф. Ходасевича, а также шурин Брюсова; публиковался редко, книг не издавал (см. публикацию его ст-ний в кн.: Русская поэзия «серебряного века». 1890–1917. Антология. М., 1993. С. 341–343). Стр. 36–37. — С. А. Клычков представлен ст-ниями «Детство», «Ранняя весна», «Странник», «Вечер», «Пастух», «Рыбачка», «Дубравна». О С. А. Клычкове см. № 30 наст. тома и комментарии к нему. Стр. 38–44. — М. А. Кузмин представлен циклом «Осенний май» («С чего начать? Толпою торопливой...», «Трижды в темный склеп страстей томящих...», «Коснели мысли медленные в лени...», «Все пламенней стремленья...», «Не мальчик я, мне не опасны...», «Бледны все имена и стары все названья...» (цитируются первые четыре стиха этого ст-ния), «К матери нашей Любви я бросился, горько стеная...», «В стране Эстляндии пустынной...», «Одно и то же небо над тобою...», «В начале лета, юностью одета...», «Для нас и в августе наступит май...»). О М. А. Кузмине см. №№ 5, 22, 24, 28, 36, 44, 48, 54 наст. тома и комментарии к ним. Стр. 45–46. — П. П. Потемкин представлен ст-ниями «Лампа», «Розовый цветочек», «Портрет красавицы тетки». О П. П. Потемкине см. №№ 20, 41 наст. тома и комментарии к ним. Стр. 47–49. — В. А. Пяст представлен ст-ниями «Нет, мне песни моей не запеть, не запеть!..», «Младенцу», «О поэте». О В. А. Пясте см. №№ 16, 20 наст. тома и комментарии к ним. Ст-ние, столь высоко оцененное Гумилевым, приводится:
Нет, мне песни моей не запеть, не запеть, не запеть!
Только раз, только миг человеку все небо открыто.
И мгновеньем одним все безмерное счастье избыто.
О, безмерное счастье! — Иного не знать... Не уметь...
Нет, мне рощи иной не любить, не любить, не любить!
Только раз, только миг предстает обиталище рая;
В том зеленом саду, — там душа остается, сгорая.
О, душа остается! — Остаться... Не жить... И не быть...
Нет, мне жизни иной не узнать, не узнать, не узнать!
Только раз, только миг брызжет ввысь ледяная громада;
Упадет, и уйдет, — и пустыню покинет прохлада.
О, пустыню покинет! — Покинуть... Не взять... И не дать...
Стр. 50–51. — Сергей Раевский представлен ст-ниями «Хвала святому Франциску», «Хвалы святого Франциска», «О брате Льве и брате юном», «День благой и радостный Господь...». Три первых ст-ния — сонеты. Сергей Раевский — псевдоним Сергея Николаевича Дурылина (1866–1954), прозаика, поэта, религиозного публициста и историка культуры. В 1908–1913 гг. С. Н. Дурылин был студентом Московского археологического института и автором этнографических очерков о русском старообрядческом севере; входил в «Ритмический кружок» при издательстве «Мусагет». Стихи публиковал редко, отдельного стихотворного сборника не издал. Тяготевший к политическому и духовному радикализму С. Н. Дурылин был последовательно анархистом, толстовцем, «мифотворцем». В 1917 г. под воздействием идей «вселенской церкви» принял священство, в начале 20-х г. — сложил сан. Стр. 52–54. — Г. А. Рачинский представлен ст-ниями «О, отшумевший мир моих веселых дней...», «Уходит ночь, гася в дали безбрежной...», «Как я искал Тебя в тревогах и волненьях...». Рачинский Григорий Алексеевич (1859–1939) — философ, переводчик, литератор, председатель московского Религиозно-философского общества. Имел большое влияние на юного Андрея Белого, был опекуном С. М. Соловьева после трагической кончины его родителей. Поэтические вкусы Г. А. Рачинского были сформированы 80-ми годами XIX века, прежде всего — С. Я. Надсоном, которому он открыто подражает и в ст-ниях, помещенных в «Антологии»:
Уходит ночь, гася в дали безбрежной
Последние огни...
О, милый друг, тоскующий и нежный,
Печальный друг, усни!
Суровый день опять покой встревожит
Души твоей больной;
Пока уснуть спокойно сердце может,
Усни, друг мой!
<...>
Стр. 55–56. — Дмитрий Рем представлен циклом «Осенние стансы» («Один брожу по светлым горам...», «Нисходит ночь прохладным сводом...», «Поля дышали пылью и полынью...»). О Дмитрии Реме см. № 23 наст. тома и комментарии к нему. Стр. 57–59. — С. Я. Рубанович представлен ст-ниями «Хмель», «Хабанэра», «Фонтан», «Встречаешь одиноко ты...» и