– Ладно, не будем о грустном, – сказала она вслух. – Старт через пять минут – что-то мой инженер задерживается…

– Ох, совсем забыл! – порозовел Четвертый. – Консультация затянулась, и старт отложили. Мне сообщили во время вашей синхронизации.

Эос испытала неприятное чувство ревности. Какая-то левая девушка сидит у нее дома с ее друзьями, в то время как они с Джейком вынуждены торчать в этой непонятной громоздкой коробке, называемой андроидом. И ладно бы еще девушка была так себе, а эта кажется и доброй, и симпатичной, так что у нее есть все шансы подвинуть Эос с ее и без того еще не слишком нагретого места. То есть умом-то стажер понимала, что подвинуть ее не так просто. А будь это возможным, оно бы пошло всем только на пользу. Но чувство одиночества было сильнее логики.

Она непроизвольно сжала маленькую узкую ладонь Четвертого.

– Ты посидишь с нами?

– Уже сижу… – откликнулся тот, заливаясь краской, и робко пожал кончики ее пальцев.

Это было впервые, когда он ясно осознал, что именно он помогает кому-то чувствовать себя уверенней. И не просто кому-то, а именно тому, кого больше всего хотелось поддержать… И это никак не связано с его функциональной пригодностью и профессиональной квалификацией. Может, это подходящее время поговорить о том, что его давно беспокоит? Четвертый решился…

– Можно личный вопрос? – тихо спросил он.

– В любое время, – улыбнулась стажер.

– Как ты понимаешь, я уже довольно давно прислушиваюсь к твоим чувствам. Должен сказать, что с этой стороны ты производишь впечатление очень светлого существа, ты можешь увидеть крупицы доброты даже в очень мрачных ситуациях, собрать эти крупицы вместе, не дать им исчезнуть…

– Я, конечно, стараюсь, – улыбнулась комплименту стажер. – Но вряд ли у меня часто это получается…

– Получается, – Четвертый кивнул своим воспоминаниям. – Но в то же время ты думаешь, говоришь и даже поешь такие мрачные вещи… зачем?

– Попробуй привести конкретный пример, а то я как-то теряюсь…

– Например, эта песня про лестницу до звезд. При всей кажущейся бравурности она довольно пессимистичная. В первом же куплете говорится, что корабли путешествуют лишь от одной тревоги до другой… каждый и так понимает, что тревог у нас море, какой смысл петь об этом?

– Если так рассуждать, петь вообще не нужно – всем все и так ясно. К тому же что плохого в тревогах? Без них и душа, и разум перестанут развиваться. Личность осознает себя лишь в противостоянии с внешним миром: чем жестче противостояние, тем четче вырисовываются личные качества – без этого никак. Таким образом, тревога чуть ли ни квинтэссенция красоты и динамики мира. Если не петь об этом, то о чем тогда вообще петь?

– Это звучит правильно, когда ты говоришь, – вздохнул Четвертый. – Но иногда нужно просто успокоиться и отдохнуть. Тебе так не кажется?

– Я тысячу лет отдыхала, – насупилась Эос. – Думаю, с меня хватит.

– Я, конечно, не Седьмой и не Девятый, но даже я понимаю, что нервная система не может отдохнуть впрок…

Стажер невольно усмехнулась.

«А он может не только краснеть, но и быть настойчивым… – подумала она прежде, чем сообразила, что ее могут услышать.

– Кажется, речь идет о чем-то важном для него, понять бы еще о чем…»

Четвертый удивленно моргнул, так как, увлекшись, не заметил, что отклонился от своей обычной линии поведения, и тут же покрылся красными пятнами.

– Я не пытаюсь на тебя давить, – пробормотал он, чувствуя, что был близок к тому, чтобы поссориться со стажером – это было страшно. – Не сердись, ладно? – Не зная, что делать, киборг крепче сжал ее руку. – Я волнуюсь за тебя, да и вообще у меня остается неприятное чувство. Ты, конечно, будешь права, если разозлишься. На самом деле я просто эгоист. Думаю, все из-за Второго. Вы и так проводите вместе много времени, а когда вы еще и думаете похожим образом…

– Ну, может, ты и прав… – поспешила успокоить его Эос.

– Может, мне не хватает широты мышления. Можешь посоветовать что-нибудь конкретное, чтобы это исправить?

– М-м-м… – Четвертый испытал такое облегчение после ее слов, что непроизвольно ткнулся лицом ей в плечо. – Может, попытаешься вспомнить что-нибудь без этого вашего вечного драматизма и внутреннего конфликта?… Песню, например…

Стажер глубоко задумалась. Как ей представлялось, в душе взрослых людей всегда присутствовал внутренней конфликт, ведь любой из них уже успел убедиться, что жизнь это не фунт изюма. Так что все, что исходило от этой самой души, так или иначе этот конфликт отражало…

Может быть, что-нибудь детское?

– Как насчет:

– Да, то, что нужно, – Четвертый снова раскраснелся, на этот раз от восторга. – Можно мне с тобой?..

– Спеть?

– Да.

– Ты когда-нибудь пел в компании?

– Нет, по правде говоря, я вообще не пел. Но ты ведь часто пела в компании. Я ловил тебя на мыслях об этом… казалось, было весело.

– Это весело, когда ты можешь позволить себе веселиться. Давай попробуем.

Оказалось, что они вполне настроены вселиться. Даже Джейк навострился высвистывать в такт, используя звуковые сигналы приборной панели…

Но как это часто бывает, чем сильнее веселье, тем мрачнее концовка. В этот раз в роли концовки выступил Первый, и он был мрачнее некуда.

– Поем, значит? – спросил он таким тоном, что у пришедшей с ним Корин в горле застряло веселое замечание, которое она собиралась отпустить. – Тебе же уже делали замечание за пение на рабочем месте, стажер…

– Во-первых, в данный момент мы не работаем, сэнсэй, – начала выстраивать оборону Эос, нутром чуя, что ситуация сложилась взрывоопасная. – Во-вторых, в доке только наш андроид, так что никого тут отвлекать мы не можем…