— Не шофёр, а автомобиль, — тихо и язвительно произнёс Лис. — Водить мы и сами умеем.

— Лисовский, хочешь вместе с братцем домой прямо утром?! — осведомился Ворон, глядя на него в зеркало заднего вида. — Ваш финт с зельем – повод вполне достаточный.

— Не хочу, — враз помрачнел Лис. — Абсолютно не хочу.

— Вот тогда не хами. И чтобы завтра же здесь был ваш отец.

— Я же просто пошутил.

— А я – нет, — без обиняков бросил ректор.

— Пожалуйста, не рассказывайте про зелье отцу. Он с нас шкуру сдерёт! — взмолился блондин.

— Ты вообще не понимаешь, что вы натворили?! Олег должен быть хотя бы в курсе, какие проблемы его могут ждать.

— Обещаю, что больше не принесём в универ ничего подобного, — продолжал увещевать его Лис.

— Станислав, я сказал. Или вы вызываете отца, или я позвоню ему сам, — отрезал Ворон.

Максу даже стало немного не по себе – таким безапелляционным он Влада ещё не видел. Похоже, здорово братцы разозлили его своей выходкой.

А впрочем, и неудивительно – если до кого-то из предков дойдёт слух, что в стенах его универа на студентах опробуют запрещённые препараты, – не поздоровится уже ему. И очень сильно не поздоровится.

И Лисов он не отчисляет, наверное, лишь потому что лично знаком с их отцом. Ведь знает откуда-то его имя. Хотя, конечно, отчество Лисовских ему может быть известно из личных дел, например. Но всё равно незнакомых людей вот так просто по имени обычно не упоминают. По крайней мере, когда речь идёт о родителях студентов. Ему бы Ворон вряд ли сказал: «Так, чтобы завтра Ростислав приехал!»

— Максим, на «Лексусе» – кто это был? — вырвал его из размышлений вопрос ректора.

— Без понятия, — честно ответил Макс. — Девчонка какая-то, предлагала подвезти до Москвы.

— И что такого ты ей сказал, что она аж с визгом шин с места сорвалась?

— Вообще-то ничего. Уже собирался сесть к ней в машину.

— Значит, мне не показалось, что она именно от нас мотанула, — нахмурился Ворон. — Номера «Лексуса» случайно никто не видел? — без особой надежды обвёл он взглядом студентов. Ответом ему были лишь мотания головами. — Жаль.

— Но, может быть, она просто испугалась? — предположил Дэн. — Всё-таки ночь, трое мужчин в машине...

— Угу, вот особенно ночью сквозь тонировку отлично видно, кто сидит в машине, — усмехнулся Ворон.

— Всё равно джип больше мужской автомобиль, — вставила Диана. — Да и уродов на них немало ездит.

— Ладно, чего теперь гадать, раз номеров всё равно никто не запомнил, — закрыл тему Влад. И посмотрел на Макса: — Согрелся?

— Более-менее.

— Замечательно. Едем.

Включив музыку, он тронулся с места.

Depressive Age – «Innocent In Detention», прочел Макс на дисплее. Лично он такой группы раньше не слышал.

— В тему, — с улыбкой заметил Лис.

— Вот-вот, — саркастически подхватил Макс.

— Вы о песне или о названии группы? — поинтересовался Дэн.

— О песне, — ответил Лис.

— А мне так название группы сегодня было очень близко!.. — криво усмехнулся Макс.

— Тогда, думаю, название альбома тебя тоже порадует, — улыбнулся Ворон. — «First Depression».

— Что, кстати, за группа? — полюбопытствовал Макс.

— Немцы из Восточного Берлина, играют прогрессив. По сути, данная композиция их единственный шедевр. Остальное – на любителя, коим лично я не являюсь.

— А...

— Может быть, всё-таки послушаем? — перебил друга Дэн. — Или ты до конца песни вознамерился мотать языком, обрадовавшись, что он наконец оттаял?!

— Всё, молчу, — пообещал Макс.

А Влад перезапустил композицию сначала.

Логрус, Рик, Стив и Дэймон встретили их ещё возле каретного двора – то есть нынешнего гаража. Максу и так не хотелось покидать тёплый салон и снова вылезать на холод, а уж при виде Стива у него возникло почти непреодолимое желание заночевать в Вороновском авто. Правда, тот, к сожалению, заглушил двигатель и климат-контроль тоже отключил.

Делать нечего, Макс неохотно выбрался из машины.

— Стив, прости меня, — посмотреть другу в глаза он так и не смог себя заставить.

— Да, в общем-то, не за что тебе прощения просить, — выдал неожиданный вердикт индеец. — Штука, говорят, действительно убойная.

— Клянусь, у меня реально в башке ничего не осталось кроме дикого желания! — осмелел Макс, видя, что особой злости друг к нему не испытывает.

— Верю, — Стив улыбнулся одними губами. — Макс, по большому счёту, я сам во всём виноват.

— Ты? В чём? — опешил Макс.

— В том, что всё разрушил без малейшей на то причины.

— Так восстанови разрушенное. Лилит ведь тоже ни в чём не виновата. Трахаться со мной у неё и в мыслях не было.

Стив помотал головой:

— Поздно.

— Почему?

— Я больше ничего к ней не чувствую. Выжег все чувства из своего сердца.

— После того как увидел нас с ней? — Максу снова захотелось удавиться.

Однако Стив опять помотал головой:

— Нет, раньше. Я должен был поверить ей. Но вместо этого... В общем, упёртый я кретин! А когда увидел вас там, в аудитории, – меня уже больше твоё предательство зацепило. Только не надо снова извиняться, — предвосхитил он порыв Макса. — Я уже сказал – не за что.

— Может, ещё отойдёшь? Я имею в виду, насчёт Лилит.

— Нет. Наверное, и к лучшему, что зелье выпил ты. Я ведь искал её, чтобы поговорить о том, что всё кончено. И наш с ней секс в данной ситуации был бы совсем уж ни к чему.

— Зря ты так, — вздохнул Макс.

— Знаю. Самому от этого погано. Только сгоревшее дотла не оживить. У меня ведь уже была подобная история, — неожиданно признался индеец. Макс сразу понял о чём речь, но, естественно, не подал виду, чтобы не выдать Рика. А потому собрался спросить подробности, однако Стив продолжил сам: — И там измена была более чем реальной. Вот я и не захотел переживать всё то же самое второй раз. Понимаю, что сейчас погорячился, но... Ничего, кроме жалости, у меня к Лилит уже не осталось.

53-2

— Дурак ты ревнивый! — раздосадованно бросил Макс.

Он почувствовал, что его снова пробирает озноб – то ли оттого что вылез на холод из тёплой машины, то ли на нервах. Признаться, он думал, что Стив с Лилит всё-таки помирятся, хотя и опасался, что Стив здорово на неё разозлится за попытку помириться с помощью возбуждающих таблеток. Но вышло всё совсем иначе. Стив порвал с ней окончательно и бесповоротно. Хорошо, что в этом хотя бы нет его вины.