Тильда, проявляя отменную вежливость, всегда интересовалась у Розы, чем ей помочь, и та заранее придумывала для нее какую-нибудь работу. Главным образом, это была стирка, ведь в доме до сих пор не было стиральной машины. Иногда она просила Тильду побыть с Мэдди, пока сама будет разговаривать с отцом, и всегда Роза старалась сделать так, чтобы у отца и его жены было время побыть друг с другом наедине, чаще всего в комнате Джона.

Однажды она зашла к ним без стука уже под вечер, чтобы спросить, не принести ли им чаю, и застала обоих спящими. Голова Тильды покоилась на груди мужа, а он обнимал ее за плечи. Это был такой сугубо интимный момент супружеской нежности, что Роза поспешила ретироваться, тихонько прикрыв за собой дверь, чтобы не потревожить их. Но в глубине души она была рада, что увидела такую трогательную сцену.

По мере приближения даты открытия выставки Роза и вовсе предложила Тильде перебраться временно к ним и пожить всем вместе. Джон дал ей достаточно денег, и какую-то часть из них вполне можно было потратить на то, чтобы нанять на время управляющего магазином. Пусть тот руководит всем бизнесом до тех пор, пока того требуют обстоятельства. Пришло время, думала Роза, когда они с Тильдой не имеют права делить отца между собой, да и он не должен оказаться в ситуации, когда пришлось бы выбирать между близкими людьми, которых он так любит. И уж менее всего Роза желала, чтобы такая неловкая ситуация возникла по ее вине. Нет, она не станет чинить препятствий отцу ни в чем.

Перспективы адаптации Мэдди к новой школе тоже почему-то мало пугали Розу. Первый визит в новую школу прибавил ей изрядную порцию оптимизма. Директрису явно забавляли бесконечные вопросы семилетней абитуриентки, она с удовольствием провела их по классам и другим помещениям небольшой деревенской школы. И ее совсем не смутила прямолинейность Мэдди, как всегда, предпочитавшей сообщать свое мнение прямо в глаза. Да и недостаток такта у маленькой девочки тоже не вызвал встречного раздражения. Мэдди все увиденное понравилось. Она успела познакомиться с одной местной девочкой и даже договорилась с ней встретиться, чтобы вместе поиграть. Как выяснилась, девочка – ее будущая одноклассница. Словом, целых полдня Мэдди умудрилась никого не обидеть и не задеть ненароком острым словцом.

Роза же воспользовалась представившейся возможностью и снова съездила в Карлисль, чтобы купить там кое-что из гардероба, включая и наряд для предстоящего вернисажа. Совершенно незнакомое чувство, думала она, когда ходишь по магазинам, имея в кармане собственные деньги, никому не угождая, не подстраиваясь под чужие вкусы и мнения. Она с удивлением обнаружила, что, оказывается, у нее есть ощущение своего стиля. И оно совсем не совпадает со вкусами Ричарда и его представлениями, как должна была выглядеть его жена. Да и раскованные наряды Хейли, откровенно тяготеющей к молодежной моде, ее более не устраивали. Ей хотелось чего-то такого, в чем она чувствовала бы себя абсолютно естественно и комфортно. Поначалу обилие вещей в магазинах пугало, но, тщательно перебирая вешалку за вешалкой в каждом из магазинов, встреченных по пути, она наконец нашла то, что искала, окончательно определив выбор. Платье-карандаш темно-бирюзового цвета, до середины колена, удачно подчеркивающее все изгибы ее хрупкой фигурки и прекрасно гармонирующее с ее белокурыми кудряшками. Да, решено! Именно в нем она и отправится на открытие выставки отца. Роза еще раз внимательно оглядела себя в зеркало, висевшее на стене примерочной, потом слегка взъерошила волосы на макушке. Они успели отрасти и у корней стали темными. Удивительно! Но ей категорически не хотелось возвращаться к своему прежнему облику, в том числе и к цвету волос. Больше никаких напоминаний о том, кем она была еще совсем недавно!

Не снимая с себя платья, она присела на пуфик, стоявший тут же, в примерочной, и, достав мобильник, набрала номер Шоны.

– Приезжай! Нужно, чтобы ты срочно подкрасила мне волосы! – скомандовала она прямо в трубку, вызвав у подруги веселый взрыв смеха.

– Ну уж нет! На сей раз тебе, дорогуша, придется самой таскаться в какую-нибудь парикмахерскую, если в вашей глуши таковые имеются. А если нет, то пойдешь на ферму, попросишь какого-нибудь местного стригаля овец подстричь тебя. Ха-ха-ха… Так ты решила остаться блондинкой?

– Да! – ответила ей Роза, разглядывая себя в зеркало. – Знаешь, мне нравится быть Белокурой Розой! Ведь Белокурая Роза способна огреть поленом по голове собственного мужа.

– Как у вас там дела? – серьезным тоном спросила Шона. – Я рассказала все маме, а та разнесла информацию по всему городу. А тут еще и полиция наведалась к нему прямо в клинику для разговора. Отлично! Местная пресса осветила это событие во всех подробностях. Представляешь себе заголовок? «Практикующий семейный врач обвиняется в домашнем насилии». Я перешлю тебе этот номер газеты.

Роза промолчала. Ее нисколько не удивило все то, о чем ей сообщила Шона. Не хотелось ей судиться с собственным мужем, это правда. Но иного выбора он ей не оставил. Надо идти до конца. Ведь Ричард не успокоился, он продолжал названивать ей, слал бесконечные эсэмэски, запугивал, угрожал… Ей пришлось повторно обратиться в полицию с просьбой посодействовать, чтобы он прекратил донимать ее бесконечными угрозами. Она же сама отправила анонимное сообщение в местную газету, коротко изложив им суть своих семейных неурядиц. Ее единственным оружием в борьбе с Ричардом может стать только одно: продемонстрировать ему со всей очевидностью, как легко и просто она может разрушить его безупречную репутацию. Впервые в жизни она не стала останавливаться на полпути, набравшись решимости довести начатое до конца.

– Скоро открывается выставка отца, – проговорила она в трубку. – Пока все мои мысли крутятся только вокруг этого. Жаль, что ты не сможешь приехать. А как ты? Все нормально?

Последовала короткая пауза, после которой она услышала ответ Шоны:

– Я бросила Райана. На этот раз окончательно и навсегда.

– О, боже! – испуганно выдохнула в трубку Роза. – Что он натворил на сей раз?

– Да ничего! Пока ничего. Но мне надоело сидеть и ждать, когда он выкинет очередной номер. Он был мил, внимателен. И с детьми вел себя выше всяких похвал. Но я-то понимаю, что такое не может длиться долго. Я просто нутром чувствую это! А начинать все по новой, снова переживать все то, что я переживала уже десятки раз, не хочу. Больше не хочу! Поэтому я его и оставила. Можно сказать, дала ему пинка под зад. Пусть катится ко всем чертям! И знаешь, мне сразу стало легче! Я почувствовала себя свободной женщиной. Изумительное чувство!

– Это так! – улыбнулась Роза. – Мы обе сейчас чувствуем себя просто превосходно! Разве не так?

– Твоя правда, подруга! – рассмеялась Шона. – Мы все же наподдавали им под зад!

Первый визит к адвокату, на чем так настаивал отец, тоже прошел на удивление гладко. Ее сопровождал Фрейзер, выступив в качестве моральной поддержки. В тот момент, когда Роза писала заявление с просьбой о разводе, она испытала смешанные чувства: страх, волнение, радость. И ни капли сожаления! Адвокат всячески пытался уговорить ее не отказываться от материальных претензий. Дескать, Ричард обязан выплачивать деньги на содержание своей бывшей жены и ребенка. Но она решительно сказала «нет». Ей ничего не нужно от Ричарда!