Джеймс тяжело застонал и упал на бок, выставил руку и попытался открыть глаза. Самми отбежал в сторону, Рекс быстро схватил ружье и отступил назад. Джеймс сел, привалившись к стене и щупая висок; он мрачно глянул на Рекса, как раз когда тот шагнул вперед и ударил его прикладом в переносицу, так что голова Джеймса стукнулась о стену.

– Идем, – сказал Рекс Самми, – надо выбираться отсюда.

Они вышли из номера, закрыли дверь и поспешили по холодному коридору к рецепции.

– Отлично сработано, папа, – улыбнулся Самми.

– Все благодаря тебе.

Где-то слышались тяжкие удары, и Рекс обернулся, но в темном коридоре все было спокойно, дверь его сьюта закрыта. В то же мгновение его накрыла такая головная боль, что пришлось остановиться.

– Что такое? – прошептал Самми.

– Ничего. Дай мне секунду, – попросил Рекс.

– Что будем делать?

– Просто выберемся отсюда… Дай-ка я на тебя посмотрю, – сказал он и подвел сына к свету стенной лампы. – Наверное, останется небольшой шрам…

– На моей мордашке.

– Да.

– Видел бы ты себя сейчас, папа.

Рекс снова оглянулся – и увидел, что одна из дверей, мимо которых они прошли, приоткрыта.

Рекс и Самми молча дошли до лобби. Толстый ковер приглушал их шаги. Узор обоев был темнее между эллипсов света, падавшего от настенных ламп. Рекс проверил предохранитель ружья.

– Я думал о том, что ты сказал раньше, – что тебе можно быть слабым, – сказал Рекс. – Я согласен, в смысле… если бы я мог сказать это себе самому, мне, может, не пришлось бы пропивать жизнь, и тогда я бы не потерял себя.

Они вышли в холл. Никого. Один из компьютеров – на полу. Дождь яростно стучал в черные окна. Желоба были переполнены, и вода с плеском выливалась на каменную кладку.

– Ten little rabbits, all dressed in white, – внезапно послышался детский голос. – Tried to go to Heaven on the end of a kite.

Рекс и Самми обернулись и увидели старый кассетный магнитофон на выдвинутом столе.

– Kite string got broken, – продолжал детский голос. – Down they all fell. Instead of going to Heaven, they went to…

– Что происходит? – прошептал Самми.

Рекс узнал считалку, прозвучавшую после телефонного звонка в ресторане; он подошел к столу и увидел кровь на кнопках магнитофона.

– Nine little rabbits, all dressed in white, Tried to go to Heaven on the end of a kite…

– Иди к выходу, – нервно сказал Рекс.

– Папа…

– Спускайся на большую дорогу и иди вправо! – крикнул Рекс.

– Папа!

Рекс обернулся и увидел, что по коридору к ним быстро приближается Джеймс Гюлленборг. В руке у него был охотничий нож, одежда залита вином; он дышал ртом, словно нос был сломан.

– Eight little rabbits, all dressed in white, – продолжал голос из магнитофона.

Джеймс вышел в холл, поглядел на нож и направился к Рексу. Быстро провел свободной рукой по губам, обогнул кресло.

– Спокойно, Джеймс! – Рекс поднял ружье.

Джеймс остановился и сплюнул кровь на пол. Рекс попятился и положил палец на спусковой крючок.

– Ну ты и идиот, – прошипел Джеймс и занес нож.

Раздался хруст, и одна нога Джеймса сломалась в колене. Кровь брызнула на пол, Джеймс повалился мешком. Он выгнулся, словно делал мостик, и завопил от боли.

Несколько секунд Рекс не мог понять, что происходит.

Диджей стоял у дверей, ведущих на лестницу спа-отделения, и держал в руке пистолет с глушителем.

На голову он нацепил с десяток кроличьих ушей на кожаной ленте.

Рекс заметил, что брюки у него мокрые выше колен. Диджей шагнул в холл, уронил прорезиненную веревку на пол и сунул пистолет в наплечную кобуру под курткой.

Он остановился, закрыл глаза и погладил себя по щеке, по отрезанным кроличьим ушам.

Джеймс закричал и попытался ползти в сторону коридора.

Диджей взглянул на него, подошел к Рексу и забрал у него ружье, вынул патроны и положил ружье на столик, к остальным.

– Six little rabbits, all dressed in white, Tried to go to Heaven on the end of a kite, – говорил детский голос в магнитофоне.

Джеймс лежал на полу, прерывисто дыша. Под простреленной ногой расползалась лужа крови.

– Надо перевязать рану, – сказал Рекс Диджею. – Он умрет, если мы не…

Диджей схватил Джеймса за здоровую ногу и потащил за собой в столовую. Рекс и Самми последовали за ним между накрытых столов. Джеймс толкнул один стол; подсвечник перевернулся, и стеариновая свеча скатилась на пол.

Диджей перевернул Джеймса на живот, надавил коленом между лопатками, стянул руки за спиной хомутом для проводов и затолкал ему в рот льняную салфетку. Медленными движениями выдвинул стул и накинул черную веревку на крюк, на котором висела огромная хрустальная люстра.

– Что ты делаешь? – удивился Рекс.

Диджей не удостоил его ответом; он завязал петлю и набросил ее Джеймсу на шею, потянул к себе и обвязал веревкой колонну, после чего начал поднимать свою жертву вверх.

От тяжести Джеймса люстра сдвинулась в сторону, подвески зазвенели от конвульсий. Полные ужаса квакающие звуки послышались через салфетку. Одна подвеска сорвалась и упала на пол.

– Ну хватит, – сказал Рекс и попытался поднять Джеймса.

Диджей несколько раз обернул веревку вокруг колонны, завязал узел и оттолкнул Рекса.

Джеймс качнулся в сторону, дергая ногами.

Над ним звенел хрусталь.

Диджей наблюдал за Джеймсом, медленно наматывая веревку, потом подвинул ему стул, глядя, как тот шагает на него здоровой ногой и пытается сохранить равновесие.

Из холла доносилась считалка, уже последний стишок, о кроликах, которые угодили в преисподнюю. Диджей посмотрел на часы, подошел и немного ослабил петлю. Джеймс втянул в себя воздух, слезы покатились у него по щекам; он дрожал всем телом.

– Свалишься со стула или потеряешь сознание – умрешь, – спокойно предупредил Диджей.

– Ты что, с ума сошел? Какого, мать твою, ты творишь? – спросил Рекс.

– Ты еще не понял, – отстраненно проговорил Диджей. – Все остальные поняли, а ты – нет.

– Папа, идем, – позвал Самми и потащил было Рекса за собой.

– Чего я не понял? – спросил Рекс и тяжело сглотнул.

– Что я и тебя убью. Как только закончу с Джеймсом… думаю, что я разрежу тебе спину, нарежу кожаных ремней.