– Свободен, но не могу принять ваш заказ здесь, леди. У Квартала это запрещено, мне может попасть от начальства, – скорбно ответил он и вновь отвернулся к багажнику.

С чем он там возился, было не видно из-за темноты на улице, но мне это было и не интересно. Я спешила, потому была вынуждена вновь привлечь к себе внимание мужчины:

– Плачу двойной тариф, если довезете.

Мгновение возница сомневался, но жадность сыграла свою роль. Он захлопнул багажник, недовольно осмотрел свои руки в перчатках, обтер их от грязи снегом.

Мысленно я поставила себе галочку никогда не перевозить вещи в экипажах, не убедившись предварительно в чистоте багажного отделения. Судя по грязно-бурому цвету, в который окрасился снег, за порядком внутри машины мужчина не очень-то следил.

К счастью, в салоне было прибрано, я уселась на сиденье и, прежде чем извозчик захлопнул за мной дверцу, сообщила адрес:

– Первый центральный проспект, автомобильный салон «Фокс-Прайм».

– Знаю, – как-то неправильно улыбнулся мужчина, излишне хищно, из-за чего я невольно отшатнулась. А когда возница по ступенькам вскочил в экипаж, завизжала, но грубая рука в перчатке тут же заткнула мне рот.

– Вот и попалась, птичка. – Черные глаза опасно блеснули в темноте.

Я трепыхалась в попытке высвободиться, колотила руками, била ногами, понимая, что явно вляпалась в чью-то хитро расставленную ловушку. Перчатка бандита пахла кровью, и это испугало меня еще больше.

Вот то, в чем он испачкался и что смывал снегом с рук. Кровь.

Я пыталась расцарапать похитителю лицо, всеми силами боролась за жизнь, осознавая, что грозит мне ни много ни мало, а оказаться в том же багажнике с неизвестным соседом.

В нос сунули дурно пахнущую тряпку, от запаха которой замутило, а сознание начало медленно меркнуть. До самого конца я пыталась не закрывать глаза, сколько могла срывала связки в беззвучном крике о помощи, но злодей оказался сильнее.

Последнее, что увидела, – его лицо, довольное проделанной работой.

***

Голова трещала. Неимоверно больно, словно это и не голова вовсе, а огромный колокол, по которому со всего размаха ударили железным прутом и он гневно взорвался нестерпимым гулом, вибрациями, а я тихо стонала, пытаясь пересилить боль.

Еще хотелось пить. Ощущение сухости во рту граничило с мерзким сладким послевкусием от тряпки, которую мне совали в лицо.

«Хлороформ», – послушно подсказало сознание.

С усилием я открыла глаза и попыталась пошевелиться. Вышло частично.

Яркий свет заставил зажмуриться, а в руки впились связывающие путы. Я застонала, но упрямо открыла глаза вновь.

Меня похитили, усыпили и связали.

Надо бы понять, где нахожусь…

Взгляд наконец удалось сфокусировать, вот только особенно сильно оглядываться по сторонам не понадобилось.

Я находилась в машине, лежала связанной на задних сиденьях. Салон показался знакомым, я видела такой сегодня утром.

Машина Фокса, которую он утром выгнал из гаража!

Вскрикнула едва слышно, испугавшись немыслимых догадок, но тут же взяла себя в руки.

Мне было необходимо сесть и заглянуть за пределы машины, понять, что снаружи. Но едва мне это удалось, я вскрикнула повторно.

Увидела Аластара, такого же, как я, связанного, но только за водительским сиденьем.

Было похоже, что и на него напали, избили, связали и небрежно забросили в машину, словно мешок с овощами. На лице не осталось живого места, сплошной синяк и запекшаяся кровь.

Сердце болезненно сжалось. Я испугалась, что он мертв. Слишком неестественной была поза, слишком завалено его тело в сторону соседнего пассажирского сиденья, слишком больно впивался рычаг коробки передач в правый бок.

Только слабое дыхание Ала меня немного успокоило. Жив, но слишком слаб. А возможно, так же, как и я, накачан снотворным.

С усилием я заставила себя оторвать взгляд от мужчины и все же осмотрелась по сторонам.

Помещение, где мы находились, напоминало то ли склад, то ли гараж, то ли мастерскую. Довольно просторное, с серыми стенами, кучей мешков, стоящей в углу, инструментами, развешанными по стенам, и грязью на земляном полу, смешавшейся с сеном, прелой травой и рассыпанным зерном.

Это было бы похоже на подсобное хранилище фермы, если б не машина, в которой находились связанные мы. Отчего-то сразу поняла, что звать на помощь бессмысленно. Где бы нас ни держали, никто не услышит. Мы явно не в городе.

Не теряя времени и не обращая внимания на головную боль, я принялась пытаться разбудить Ала, но он не услышал. Лишь синяки на его лице оплывали все сильнее. Кто бы ни напал на Фокса, им он сопротивлялся до последнего. Понимая, что Фокса не дозовусь, попыталась развязать свои путы. Пыхтела, силилась, но с огромным трудом все же немного ослабила натяжение.

Неожиданный звук со стороны дверей амбара заставил меня притихнуть. Створки входа приоткрылись, впуская двоих. Точнее, все же троих.

Впереди шла Кристалл, она несла огромный фонарь и освещала дорогу идущему за ней следом пастору Кларку. Его я узнала сразу, слишком красивое и запоминающееся лицо у него было. На плече он нес женщину. Ее тело безвольно свисало, а руки плетьми качались при каждом шаге мужчины. Я еще не видела ее лица, но уже узнала третью жертву этой парочки по платью, в которое она была одета.

Судья Виктория Райт.

Кристалл остановилась, обернулась к своему подельнику и о чем-то тихо спросила. Я ничего не слышала, лишь удивилась, с какой небрежностью святой отец скинул на пол Верховную судью. Женщина ударилась головой об пол, и я ясно поняла: в живых никого из нас оставлять не планируют.

Меня охватила неконтролируемая паника. Как бабочка в сетях паука, я принялась за новые попытки сбросить с себя веревки, но только создала лишний шум.

В какой-то момент дверца с моей стороны распахнулась и меня вытащили на грязный пол. Я больно ударилась о землю боком и воззрилась на Кристалл. Она смотрела на меня свысока, как победительница.

– Что-то ты быстро очнулась, шлюха, – притворно проворковала она. – Янсен обещал, что препарат будет действовать до утра.

Я гулко сглотнула, неотрывно глядя ей в глаза. Янсен – видимо, так звали того мужлана, что меня похитил.

Кристалл стояла надо мной и упивалась моей беспомощностью, а мне стало страшно. Но не ее я боялась, а того, что она задумала. В ее взгляде сквозило безумие.

– Ты сумасшедшая, если решила похитить судью Райт, – прошипела я, скашивая глаза на Викторию. Та без чувств лежала на холодной земле, и только легкие подрагивания век давали понять, что она еще жива. – Тебя поймают и казнят. И пастора твоего тоже! – Я гневно зыркнула в сторону красавчика падре, но тот лишь усмехнулся.