В закусочной, где обогреватели работали так же плохо, как обслуживающий персонал, был всего один игровой автомат. На целых полтора часа его оккупировала Зои, перебившись одним лишь сэндвичем, – обратно к столу ее не удалось приманить даже двойной порцией черничных блинчиков. Когда я пересекла зал и подошла, Зои как раз пыталась скормить автомату еще одну помятую купюру.

– Не знала, что ты фанатка «Mortal Combat». Там же столько жестокости… Неудивительно, что наш век – расцвет насилия! Эй, с тобой все в порядке?

– У меня радар сломался.

– В смысле?

– Мое чутье, – всплеснула руками Зои, бросив попытки убедить автомат принять ее деньги и повернувшись ко мне лицом. – Прорицание. Хочешь знать, сколько раз я проиграла тому ледяному мужику в маске? Шесть раз, Одри! Шесть! Ненависть Рафаэля началась ко мне с того, что я всегда выигрывала в любой игре, потому что знала его следующий шаг наперед. А сейчас… Ничего. Даже сны пропали.

Я зажевала нижнюю губу, стараясь не выдавать того, насколько сильно меня встревожило услышанное, ведь сейчас сокровенный дар Зои мог решать нашу судьбу.

– Как давно это началось?

– Хм, – Зои задумалась. – Пожалуй, с нашего визита к твоему отцу. Да, точно! Вероятно, какая-то падаль заглушила меня чарами. Сможешь почистить меня, когда вернемся в Бёрлингтон? – с надеждой спросила она. – У меня есть один ритуал на примете. Если не сработает, значит, мой дар пропал безвозвратно.

Я похлопала ее по спине, обнимая и уводя подальше от раскаленного игрового автомата, которому после сражения с Зои явно не помешал бы отдых.

– Он не пропал. Мы разберемся, в чем дело, а пока обойдемся и без прорицания.

– Без прорицания я лишь собственное эхо…

– Скажи это мишке-детективу, – бодро отозвалась я, хватая с коленей Коула плюшевую игрушку, пока тот отвлекся на свой мобильный. – Он у нас тут все по местам расставляет. Что-что, мишка? – Я подставила серую мордашку медведя к уху. – Он говорит, что ты суперклассная ведьма и без видения будущего, ведь ты спасла задницу своей Верховной от нападения ее собственного отца. Ну разве это не круто? Дай пять мишке-детективу!

Я вытянула лапку игрушки и помахала ей, на что Зои лишь удрученно застонала и, обойдя меня, плюхнулась на диван.

– Зря ты не дала пять мишке, – зацокал языком Коул с серьезным видом, доставая бумажник и расплачиваясь с официанткой. – Нехорошо обижать медведей!

– Боже, вы – два сапога пара.

Осознав, что уныние Зои непоколебимо, я перекинулась с Коулом красноречивыми взглядами и обвязалась шарфом, пока та меланхолично потягивала свой растаявший коктейль, уставившись в карту.

– Где-то между пятой и шестой улицей, на окраине… Придется поискать, – пробормотала Зои. – Она и впрямь не двигалась за последние два дня. Очень странно.

– Не странно, а удачно! Если не успеем сейчас, то не вернемся в Бёрлингтон к началу недели. Давайте шустрее!

Я застегнула куртку и, схватив со столика мишку, понеслась к двери. Зои только выбиралась из-за столика, а Коул натягивал пальто, когда колокольчик над входом многообещающе звякнул. Я отодвинулась с прохода, пропуская усатого мужчину, одетого в одну гавайскую рубашку. Вместе с ним в кафе ворвался вихрь снега, следовавший за ним по пятам. Посиневший от холода и со стучащими зубами, новый посетитель окинул зал пустым взглядом и, пройдя мимо, остановился у барной стойки.

– Мне нужен имбирный пунш.

– Простите, но мы не готовим имбирный пунш, – растерянно отозвалась официантка, заваривая кофе.

С идеально прямой спиной и прерывистыми механическими движениями, мужчина перегнулся к ней через стойку и повторил:

– Мне нужен имбирный пунш.

– Вы что, глухой? Нет у нас его! Могу предложить американо или черный чай…

– Мне нужен имбирный пунш.

Официантка едва не замахнулась на него чайником. Вытянув палец у мужчины перед носом, она указала ему на дверь.

– В ларьке при входе в парк продается ваш имбирный пунш. Идите туда. Здесь его нет!

Медленно моргнув сначала одним глазом, а затем другим, словно рептилия, мужчина развернулся на сто восемьдесят градусов и просеменил на улицу.

– С ним что-то не так, – настороженно заметила я.

Натягивая варежки, Зои встала рядом, глядя ему вслед через стеклянные двери, расписанные морозом.

– Да, он явно чокнутый, раз гуляет в такую погоду в одной рубашке! Эти смертные совсем инстинкт самосохранения потеряли. Не помню, лекарство от пневмонии уже изобрели?

Но дело было совсем не в этом.

– Гипноз, – поняла я и, не оглядываясь на Коула, подоспевшего к нам с рюкзаками, выбежала из кафе, погрузившись в гудящий парк.

Вслед мне донесся грохот посыпавшихся вещей, которые выронил Коул, когда Зои схватила его за локоть, чтобы поторопить. Не оглядываясь на друзей, я вклинилась в толпу, спешащую от одного аттракциона к другому. Невзирая на погоду, все хотели урвать шанс прокатиться в вагонетках по туннелю ужасов за два доллара или потеряться в комнате кривых зеркал.

– Одри, да стой же ты!

Стараясь не поскользнуться, я не выпускала из поля зрения мужчину в гавайской рубашке, завороженно бредущего на другой конец парка, чтобы выполнить возложенную на него миссию. Не замечая и расталкивая людей, он продолжал идти без оглядки, игнорируя даже озноб, который любого мог свести на больничную койку. Припоминая, каково это – быть простуженной настолько, что сопли вытесняют магию, – я и сама потуже замоталась в шерстяной шарф, ускоряя шаг.

В конце концов мужчина дошел до ларька, из окна которого мужчина разливал чан с глинтвейном, грогом и пуншем. Притаившись под навесом прилавка со сладостями, я сдвинула со лба шапку, чтобы лучше видеть. Запыхавшаяся Зои оперлась на мое плечо, едва догнав. Коул, подоспевший последним, пробурчал ей пару ласковых: на одном его плече висел рюкзак с полицейской нашивкой, на другом – моя сумка, а на шее – набитый баул Зои, тянущий его голову вниз, как камень утопленника.

– Забирай свои манатки! – буркнул он, сняв с себя баул и швырнув ей в руки.

Зои поймала его, насупившись.

– Тебе что, сложно понести?

– Да, сложно! Они весят килограммов двадцать. Ты что, всю партию кокаина с собой тащишь?!

– Это просто ты дохлый, как мышь! Сам же хотел тренироваться, чтобы стать сильнее.

– Я хотел тренироваться, а не продаться в рабство!

– Вы можете помолчать хоть пять минут?! – взорвалась я.

И Коул, и Зои тут же притихли, прекратив жонглировать сумками. Зои все же втиснула ему в руки свой баул и, когда тот принял его с измученным стоном, ослепительно улыбнулась. Лишь суровое выражение моего лица удержало Коула от кулачного боя, где он бы наверняка забил Зои ее же сумкой, а она его – тяжелым черепом Мари Лаво. Раньше я считала, что это нам с Коулом было тяжело притереться друг к другу, но, оказывается, я просто не оставляла их с Зои наедине. Хватало десяти секунд без моего надзора, чтобы они сцепились, как бойцовые петухи. Очевидно, путешествовать втроем и делить на троих тесный номер в отеле оказалось куда тяжелее для нашей психики, чем мы предполагали.