— Залетин здесь не причем, он всего лишь мелкий служащий — подай, принеси, а вот его хозяин, совсем другое дело. Купец первой гильдии Воронин, один из богатейших людей уезда.

— А каким боком здесь завязаны каторжники?

— Есть сведения, что Воронин укрывает беглых и использует для своих темных делишек. Расходный материал, который не жалко.

— Тогда почему вы его не накроете?

— Это не так просто. У него большие связи в уезде, да к тому же, все дела проворачивает чужими руками, доказать его причастность практически невозможно. Если он стоит за этим нападением, то самое большее, что мы сможем сделать, это поймать еще нескольких каторжников, или найти их трупы. Непонятно вообще, зачем он напал на приезжих?

— Попробуй узнать, где сейчас находится этот Воронин.

— Что мне это даст?

— Я пока и сам этого не знаю, но готов поспорить, что Воронин исчез и ближайшую неделю его не будет.

— Что ставишь?

— Оплачу роскошный ужин с лучшим шампанским в «Париже».

— Идет. Загляни ко мне через пару часов.

Поскольку время позволяло, Соколов еще раз посетил дом на Московской улице и внимательно осмотрел все вокруг, правда, без особого успеха. В назначенное время он вернулся в участок и застал Белавина в скверном расположении духа.

— Твои опасения подтвердились. — Заявил он Соколову, когда тот вошел. — Воронин исчез. По словам его приказчика, он ушел на охоту в тайгу и пробудет там несколько дней. Самое смешное, что Воронин никогда в жизни не охотился. Не могу понять, как ты догадался?

— Тебе не кажется, что мы нащупали след?

— Что толку? Пятнадцать минут назад меня вызвал пристав, приказал оставить Воронина в покое, и заняться делом. Как тебе?

— Думаешь, уже надавили?

— Тут и думать нечего, приказчик Бабаков нажаловался полицмейстеру, а тот моему приставу. Вот тебе результат влияния Воронина.

У Скотта и Штейнберга задача оказалась значительно проще. Трактирщик Рязанов сразу сказал, что Барнса посещали Бабаков и Воронин. Сопоставив данные друзья пришли к логичному выводу, что круг замкнулся и ситуация прояснилась.

— Шантаж не удался, но Барнс нашел другой путь к изумрудам. — Подвел неутешительные итоги Скотт. — Он договорился с Ворониным, его руками расправился с бандой Князя и в ближайшее время они попытаются захватить рудник.

— На что они рассчитывают? — Недоуменно спросил Соколов. — Кто им даст спокойно работать?

— А кто им может помешать? — Возразил Скотт. — Банда Князя разгромлена, Файн при смерти, а больше никто, по их мнению, о руднике не знает.

— Ты знаешь, и Барнсу это известно. — Возразил Штейнберг.

— Я приезжий, к тому же иностранец, поэтому большой опасности для них пока не представляю. Вот если Воронин захватит рудник, тогда Барнс без колебаний расправится со мной.

— Есть еще один хозяин этого рудника, тот, кто его открыл — Тимофей Лачин. — Напомнил Штейнберг.

— Пока до него дойдет весть о состоянии Файна, пока он приедет, пройдет немало времени. — Задумчиво произнес Скотт. — Воронин захватит рудник, укрепится и чтобы выбить его оттуда потребуется полноценная военная операция, но такими силами здесь располагает только Главный горный начальник, а нам с вами невыгодно обращаться к властям, этот вопрос мы уже обсуждали. Кроме того, не стоит забывать, что Барнс в хороших отношениях с личным секретарем императрицы Вилламовым и, если он не получит изумруды, то сдаст ему школу вместе с рудником, а отобрать у Марии Федоровны такой лакомый кусок не сможет даже император.

— Тогда почему он сразу не остановился на этом варианте? — Спросил Штейнберг.

— В этом случае он выигрывает не так много, как в вариантах с Файном и тем более Ворониным. Во-первых, он не сможет контролировать добычу, будет получать значительно меньше изумрудов и что самое главное, лучшие экземпляры будут уходить в казну. Во-вторых, цены будет устанавливать сама императрица, а женщина она скупая, к тому же обремененная сонмом нищих родственников. И, в-третьих, придется делиться с чиновниками, например, с тем же Вилламовым, а он наверняка захочет получить свою долю пирога. Барнс решит обратиться к императрице только в том случае, если провалится вариант с Ворониным.

— Барнс сильно рискует, — возразил Штейнберг, — Вилламов сразу разоблачит двойную игру с его стороны и вряд ли ему это понравится.

— Я тоже раньше так думал, — согласился Скотт, — и считал, что можно с выгодой использовать этот козырь, однако сейчас уже не так уверен в этом. Что выиграет Вилламов, обвинив Барнса в намеренном утаивании сведений об изумрудах и тайной деятельности Художественной школы? Ничего! Только Барнс может предоставить всю информацию, а без него Вилламов будет блуждать в потемках. Да, есть сведения, что Художественная школа занижает объемы производства и тайно добывает изумруды, но все это нужно еще доказать и самое главное, найти рудник. Так что с этой стороны Барнс неуязвим.

— Тогда, мы проиграем в любом случае. — Заметил Штейнберг.

— Плакали мои золотые эполеты и ваши концессии на огранку уральских изумрудов. — Уточнил Соколов.

— Думаю, еще не все потеряно, друзья мои. — Обнадежил компаньонов Скотт. — У нас есть в запасе план предложенный Виктором.

— Физическое устранение Барнса? — Уточнил Штейнберг.

— А что в этом плохого? — Возмутился Соколов. — С волками жить, по-волчьи выть!

— И чем мы тогда будем отличаться от бандитов? Ты сможешь спокойно спать после этого?

— Я смогу! — Уверенно сказал Соколов. — Ты забыл, Генрих, что по вине Барнса директор Файн уже лежит при смерти, а скоро Воронин, по его указанию вырежет несколько семей староверов, работающих на руднике. Одно дело, когда они убивают друг друга, как в случае с Князем, совсем другое — мирные обыватели. Ты думаешь, бандиты, которых он набрал, будут гуманно обращаться с жителями скита? Да мне представить страшно, что будет с женщинами и девочками, когда эти скоты захватят рудник.

— Виктор прав! — Поддержал Соколова Скотт. — Если они не соблюдают никаких моральных норм и правил поведения, почему по отношению к ним мы должны поступать иначе? Так мы всегда будем в проигрыше. Я поддерживаю предложение Виктора.

— Черт, я совсем забыл по работников рудника. — Сокрушенно качая головой, сказал Штейнберг. — Нужно срочно предупредить их о возможном нападении.

— Как ты собираешься это сделать? — Поинтересовался