себе отвлекаться. «Думать об этом потом будем», — поддержал его Нуго. «Да», — мысленно кивнул Огун. Главное, теперь он был уверен в победе.

Стоило замолчать флагману Марса, как весь строй врага посыпался. Кто-то еще сопротивлялся, кто-то начал отступать, а кое-кто и о сдаче заявил, прекратив вести огонь. Спустя четверть часа все было кончено. Из восьмидесяти кораблей Огуна погибло тридцать, половина оставшихся проходила по разряду металлолома и ее было проще утилизировать, чем чинить. «Можно на колоссы или канонерки пустить», — не согласился с мыслями Огуна Нуго. «Ашу меня покусает, а Деус тебя, но мы все равно предложим», — усмехнулся Огун.

От флота Марса осталось тридцать семь Хатаков. Двадцать были в том же состоянии, что и половина кораблей Огуна. Шесть, включая вражеский флагман, оказались быстро выведены из боя абордажными отрядами и вполне неплохо сохранились. Семь сдались и могли считаться условно боеспособными. Четыре из дюжины пытавшихся сбежать стали добычей алакешей и штурмовых глайдеров смерти. Остальных расстреляли. Новенькие торпеды показали себя очень хорошо, именно для предотвращения побега врагов их и разрабатывали, они не столько разрушали, сколько давали наводку на гипердвигатели. Одна беда — Огун не знал, смогут ли трофейные корабли в ближайшее время уйти в прыжок, или им придется какое-то время повисеть на орбите Плоя, планеты, ставшей столичным миром Марса.

«Тридцать потерял, на семь больше приобрел, вот только из них лишь десять можно назвать условно боеспособными…», — начал прикидывать результат боя Огун. «Четырнадцать», — поправил его Нуго. «Но остальные — мишени, две трети подвижные и половина вообще без щитов», — мысленно поморщился от неутешительного итога Огун. «Одно слово — жопа», — резюмировал Нуго, всецело согласный с другом.

Закончив мысленно формировать краткий отчет, Огун оставил детали на Нуго, который быстро добавил собственных мыслей, присовокупил к получившемуся записи и отослал все в штаб. «Пусть думают, что делать, а у нас и так забот хватает» — «Нужно джафа вытаскивать, на половине захваченных Хатаков до сих пор бой идет», — согласился с ним Огун.

Давний разговор Александра с соратниками, по поводу защиты Хатаков и прочих объектов от взятия их изнутри, не прошел бесследно. Корабли Велеса преподнесли джафа Марса множество неприятных сюрпризов. По сути, попытка взять их абордажем провалилась, толком не начавшись. Кое-где еще постреливали, но это была не заслуживающая внимания агония. Уж точно не внимания вице-адмирала. Вот только и на Хатаках Марса воины Велеса встретили достойное сопротивление.

Первую атаку Август со своими бойцами отбил играючи. Враг нарвался на огонь пулеметов, понес потери и быстро отступил. По сути, их просто проверили боем. Вторая атака была подготовлена лучше и шла сразу с двух сторон. На этот раз джафа Марса использовали свои, бездна пойми откуда взятые, новинки. Пулеметы вполне успешно покрошили щиты убогого чуда о четырех боевых посохах, но недостаточно быстро. Погиб Бзол. Враг сумел добросить до него плазменную гранату. Пусть в ней и не было наквадахового сердечника, но хватило и имевшегося. Август остался с одним пулеметом и парой дюжин бойцов. Третья атака оставила его без второго пулемета и с пятнадцатью воинами. От четвертой они отбились чудом — в тыл нападающим ударил подошедший отряд витязей Велеса. Джафа Марса пришлось отступить. Увы, лишь семеро братьев из четырех десятков смогли прорваться в реакторный отсек, но у них был пулемет. То ли враг допустил ошибку, то ли понес слишком большие потери, но бойцы Августа смогли заделать пробоину в стене. Так себе баррикада вышла, но хоть что-то.

Теперь у Августа и вовсе осталась горстка израненных бойцов. Удивительно, как он сам до сих пор оставался целым. Удача, наверное. Джафа Марса словно с цепи сорвались, атаковали непрерывно, буквально заваливая телами, но как-то неорганизованно. «Откуда их вообще столько на корабле взялось?» — задался вопросом Август, когда враг наконец-то отступил. «Жаль, а ведь мне казалось — устоим, все закончится хорошо», — подумал Тсугва, достаточно громко, чтобы его услышал человек. «Военное счастье переменчиво», — пожал плечами Август.

Восемь израненных, усталых, но не сломленных юнцов. Погодки, но каким же он себя на их фоне чувствовал стариком. Глупо получилось, все более старшие воины уже погибли. Эти восемь, шестеро из его десятка и двое приблудных из крайнего поколения. Как только уцелели. «Уцелели» — мысль заставила губы Августа исказиться в горькой усмешке. Ненадолго, это. Вот сейчас снова в атаку пойдут, организованную, и все. «Сколько мы продержимся? Минуту? А может две, или даже целых три? Хорошая, конечно, смерть. Достойная. Только почему-то жить хочется» — «А еще больше, чтоб пацаны вот эти жили», — закончил за Августа внутренний монолог Тсугва. Тот задумался, и понял — да, этого хочется больше всего.

Его блуждающий настороженный взгляд остановился на черном теле гоаулда, притаившемся под трупом у развороченного входа. Август не знал имени последнего выжившего симбионта. Да и имени его погибшего носителя не знал. Точнее, не успел узнать. «Почему они, оставшись без тела носителя, не сбежали?» — вдруг задался вопросом Август. Небольшому темному змею не составит труда выжить в обесточенном корабле. Даже тут, в реакторном отсеке полно мест, где можно спрятаться. Зачем им драться и умирать, ведь они могут прожить тысячи лет, даже десятки тысяч? Почему они остались и своими атаками из тьмы, ценой жизни, раз за разом лишали врага эффекта внезапности?

—Мы не уйдем, даже не пытайся, ты нас только обидишь, — даже мысленный голос Тсугвы отдавал металлом. Он остановил Августа, уже собравшегося предложить симбионтам покинуть их и спасаться.

—Почему? Мы все равно обречены. Так хотя бы вы выживете. Это же логично, — начал человек мысленный диалог с гоаулдом.

—Логика, о да, мы в ней сильны, и вообще, жутко рациональны, а еще эмоциональны и совершенно не логичны, — неожиданно развеселился Тсугва.

—Э… — только и смог выдать на подобное Август.

—Бее, — передразнил его Тсугва и, чтоб сомнений не возникло, прислал мыслеобраз барана.

—Сам ты… червяк, — буркнул Август, но беззлобно, всего лишь маскируя жгучий стыд. Правда, какой-то не оформившийся, но очень явный.

—Ладно, попробую объяснить, — заговорил Тсугва. —Хотя… А чего мне мучится? — усмехнулся он. —Ответь себе, почему ты не оставишь молодняк умирать и не попробуешь сбежать? Хатак большой, найдешь, где пересидеть. Без вытащенных мной кристаллов реактор сразу не запустить, да и я в системе оставил кое-какие сюрпризы. Так что придется…

— Я не шолва и никогда им не буду! — взорвался возмущением Август, как только справился с шоком от того, что Тсугва вообще мог заговорить о подобном.

—Тогда с чего ты собрался подобное предложить нам? — спросил гоаулд человека. —Нас так воспитали. И это хорошо, — добавил