– Откуда мне знать, как они это проделывают? – пробормотала я, рассматривая следующую фотографию. – А какая у тебя кухня! – в восторге воскликнула я.

Кухня была оборудована по последнему слову техники: везде стальные и мраморные поверхности, несколько смягченные огромными вазами с разноцветными цветами. Если бы не вазы, все напоминало мне здесь кухню в квартире Нико. И еще – здесь не было фотографии Кармен.

Господи, подумала я, ну почему я позволяю Нико прокрасться в свою голову даже в такой момент? Почему я никак не могу успокоиться по поводу Нико и этой чертовой Кармен? А теперь уже не Кармен – теперь уже Барбары, которая наслаждается обществом Нико в Севилье?!

– А вот ванная, – со смехом показывала Жюли. – Я понимаю, что фотографировать ванную – последнее дело, но мне захотелось показать тебе и ванную.

– О Жюли, да это же джакузи! Жюли радостно кивала головой.

– Это любимое место Энди!

– Ты просто звезд с небес нахватала, Жюли Джордан!

– Мне очень нравится, когда меня так называют.

– Жюли Джордан, – повторила я.

– Я знаю, что это глупо. Мне давно пора… повзрослеть, что ли, стать уравновешенной женщиной, но когда я слышу это имя, то каждый раз прихожу в восторг и благодарю Господа, что встретила Энди! Я просто чокнулась на этом!

– Ты заслужила свое счастье, Жюли.

– Спасибо, – сказала она и принялась показывать мне фотографии своей столовой.

На следующий день я пошла к врачу. Меня все еще мучили головные боли, которые, конечно же, были связаны с моим стрессом, но все равно я никак не могла от них избавиться.

Доктор Бирн устроила мне полный осмотр.

– Все нормально, – сказала она, – разве что тонус слегка понижен. Ты хорошо питаешься, Изабель?

Пришлось сознаться, что я сижу на диете.

– Немедленно прекратить! – заявила доктор Бирн. – Никакой необходимости в снижении веса у тебя нет.

– Это скорей очистительная диета, – сказала я. – Полная очистка организма.

Она вздохнула.

– Со здоровьем у тебя все нормально, Изабель, – сказала она. – Никаких очистительных диет тебе не нужно. Питайся разумно, и все у тебя будет хорошо. – Она села за стол и начала писать. – От головной боли я тебе выпишу лекарство. И, ради бога, попытайся успокоиться! Я понимаю, свадьба – это сильный стресс, но нельзя же из-за нее так себя накручивать!

– Постараюсь, – безвольно согласилась я. Она внимательно взглянула на меня.

– А как насчет всего остального?

– Что ты имеешь в виду? – не поняла я. Она пожала плечами.

– Так. Тебя больше ничего не беспокоит?

– Беспокоит! – засмеялась я. – Как удержать наших с Тимом матерей в цивилизованных рамках хотя бы до церемонии!

– Ну, это ничего! – Она тоже засмеялась и подала мне рецепт. – Веселись спокойно, – сказала она на прощание.

Когда я пришла домой, раздался телефонный звонок. Незнакомый женский голос спрашивал Изабель Кавану.

– Я слушаю.

– Меня зовут Мериэнн Лиги, – представилась женщина. – Я являюсь персональным директором Истмановского колледжа. Вы присылали нам свой запрос на должность администратора?

– Да, все правильно.

– Я хочу пригласить вас завтра утром на собеседование. Например, в десять часов, вас устроит?

– Разумеется, я обязательно буду. Собеседование! После возвращения из Испании я разослала свои резюме в десяток разных учреждений и на большинство из них получила стандартные ответы, что у них сотни кандидатов, и они будут со мной на связи. Мне даже казалось, что из Истмановского колледжа тоже пришло нечто подобное. И вдруг – собеседование!

От этого известия у меня сразу же улучшилось настроение. Несмотря на всю предсвадебную суету, мне постоянно казалось, что я что-то упускаю. Перспектива в скором времени получить работу вызвала во мне такое волнение, которого я сама в себе не ожидала. Вечером я должна была ехать в Доннибрук. Мы договорились с Тимом, что я завезу к нему кое-какие свои вещи, а заодно приготовлю ужин. Я быстро затолкала в чемодан все, что могло мне понадобиться на первых порах, и отправилась к Тиму. По существу, я самостоятельно не входила в этот дом с тех самых пор, как стерла в компьютере файлы и утопила в туалете серьги. У меня до сих пор не хватало мужества сознаться Тиму в своем проступке. Файлы будет легче объяснить, чем серьги, думала я. Меня снова начал мучить вопрос, кому они принадлежали?

Чемодан я занесла в спальню. Кровать была аккуратно застелена. В последнее время Тим стал до ужаса домовитым. Я раскладывала по ящикам свои вещи, и от этого действия у меня мурашки поползли по телу: этот дом никак не хотел становиться моим! Все в нем принадлежало Тиму. Вся обстановка была исключительно мужской: жесткие, определенные цвета без переходов и оттенков. В ванной комнате на полке стояла тоже только мужская косметика. Я открыла хромированную аптечку и нашла в ней лезвия, алка-зельцер, панадол, зубную нить, крем для ног и вдруг – ух! – флакончик женских духов. Я машинально побрызгала из него себе на запястье. Интересно, чей это? И почему он стоит в ванной комнате у Тима?

Я вернулась в спальню. "Неужели этому не будет конца? – с ужасом подумала я. – Неужели я всегда буду подозревать Тима в самом худшем? И на каком основании я делаю это теперь, когда он сам ко мне вернулся и, более того, сам захотел на мне жениться?" Я ведь точно знала, что сейчас он ни с кем, кроме меня, не спит.

И даже если у него в мое отсутствие была связь, то что из этого? Господи, если бы Тим знал, что проделывала в Мадриде я сама!..

Но навязчивое чувство недоверия не проходило.

Я приготовила себе чашку чая. Все на этой кухне было мне знакомо. Я автоматически открывала нужные дверцы, привычно находила на месте заварку, кружки, ложки. Мне не надо было думать, где что лежит, – я это знала. Я понимала, что чем скорее я выйду за Тима, тем лучше.

– Солнышко, я дома! – он заглянул в дверь кухни, и я подпрыгнула на месте. Я не слышала, как открылась входная дверь.

– Ты меня чуть до смерти не напугал! – воскликнула я, слегка отдышавшись.

– Извини. – Он меня поцеловал. – Как ты провела день?

– Кажется, это что-то вроде проверочки перед тем, как мы поженимся? – поинтересовалась я.

– Что-то вроде, – согласился он. – Но не бойся, я не буду часто тебя ими донимать. – Он положил на стол коробку шоколадных конфет.

– О Тим, спасибо. – Я тоже его поцеловала. – Я их обожаю.

– По-моему, на пару дней тебе надо забыть про свою диету, – сказал он, открывая коробку. – У них срок годности одна неделя.

Я вспомнила о совете доктора Бирн и выбрала себе самую большую и украшенную кремом шоколадку.