– Обед готов, – вспомнила я, жуя шоколад. – Ты как, голоден?

– Да будь я хоть прямиком со званого обеда, я бы все равно тебе сказал, что голоден, как волк! К тому же запах очень аппетитный!

– Но ведь ты же не со званого обеда, не правда ли? – подозрительно спросила я.

Он засмеялся.

– Нет! Я же знал, что ты дома и приготовишь мне что-нибудь горячее.

– Ну вот и хорошо, – облегченно вздохнула я. – Садись и ешь.

Я положила ему на тарелку бифштекс, тушеные овощи и запеченный картофель.

– Что это? – Он с отвращением уставился на овощи.

– Кукуруза, горошек, баклажаны, сладкий перец, – сказала я. – Эту смесь я нашла у тебя в морозильнике.

– Неужели? – с ужасом спросил он. – Наверное, я забыл это выбросить, когда недавно чистил холодильник.

После ужина мы смотрели ТВ. Мы так уютно устроились рядышком, что внезапно я почувствовала долгожданное спокойствие.

– На следующей неделе в это же время все уже будет кончено, – тихо сказал Тим.

– Ой, не говори!

– Почему? Ты что, не хочешь замуж?

– Очень хочу! – Я прижалась к нему покрепче. – Просто ты так сказал – все будет кончено, – как будто, когда мы поженимся, твоя жизнь будет кончена или, во всяком случае, совершенно изменится.

– Конечно, она изменится, – решительно заявил он. – Станет намного лучше. Тем более что на следующей неделе в это же время мы будем в Венеции.

Я радостно вздохнула.

– Просто трудно в это поверить!

– Жаль, что только на неделю, – продолжал Тим. – Но я тебе обещаю, что летом мы поедем куда-нибудь далеко и надолго.

– Куда? – лениво спросила я.

– В Мексику, на Ямайку, на Сейшелы…

– Говори еще. Такие приятные названия.

– Мы поедем, куда ты захочешь, моя дорогая, – продолжал Тим. – Я очень хочу, чтоб ты была счастлива.

Некоторое время мы посидели молча.

– Тим! – сказала я через некоторое время.

– Да?

– Можно я тебя кое о чем спрошу?

– Конечно. Спрашивай, дорогая.

– Это глупо…

– Итак?

– Я не хочу, чтобы ты считал меня сумасшедшей…

– Не беспокойся, я и так это знаю. – Он поерошил мои волосы. – Итак, что тебя мучит?

Я глубоко вздохнула.

– В твоей аптечке я сегодня нашла женские духи…

Наступило неловкое молчание. Я смотрела в пол и чувствовала себя очень виноватой.

– Изабель, ты действительно настоящая дурочка, – наконец произнес Тим. – Они там стоят сто лет.

Я рискнула на него посмотреть.

– Это духи Лауры, – ворчливо признался он, и мое сердце ушло в пятки. – Она ночевала здесь однажды.

Я облизала губы.

– Мы поздно работали, и она решила остаться. Так уже и раньше случалось пару раз.

Я сглотнула.

– У нас были совершенно платонические отношения! – горячо продолжал Тим. – Она слишком похожа на тебя. Я в принципе не мог затащить ее в постель, даже если бы хотел.

– Почему?

– Не знаю почему. – Наш разговор его явно раздражал. – Наверное, для этого имелись какие-то серьезные психологические причины. Я уже сто раз тебе говорил, что у нас с ней ничего не было.

Я облизала губы.

– Ради всего святого, Изабель! – Кажется, Тим разозлился не на шутку. – Просто поверить не могу, что ты огорчаешь по такому поводу!

У меня на глазах навернулись слезы.

– Сама не знаю, что со мной, – прошептала я.

– Ты подозреваешь, что у нас с ней был роман? – напрямик спросил он.

– Нет.

– Так что же? Откуда эти слезы, Изабель?

– Не знаю.

Он притянул меня к себе.

– Ты просто глупенькая, Изабель. Больше я ничего не могу на это сказать.

– Наверное, – прошептала я. Он вздохнул.

– Я знаю, ты и раньше по поводу нее расстраивалась. – Он говорил со мной, как с ребенком. – Но клянусь тебе, у нас с ней ничего не было. Я ее даже ни разу не целовал.

– Извини. – Я вытерла капающие из глаз слезы. – Я сама не знаю, что со мной происходит, Тим.

– Иди сюда. – Он крепко прижал меня к себе. – Я тебя люблю, Изабель.

Мне было приятно снова слышать от него эти слова. Я закрыла глаза и постаралась отдаться внутреннему спокойствию. Но вдруг вспомнила кое-что еще.

– Тим! – Я снова открыла глаза. – Я хочу тебе задать еще один вопрос.

– Еще один? Сколько можно!

– Ну пожалуйста, Тим! Это очень легкий вопрос!

– Хорошо, задавай. – Он сурово смотрел на меня. Я долго мялась, не в силах подобрать нужное слово.

– Ну, в общем… – наконец выдавила я из себя. – Лаура никогда не оставляла здесь свои серьги?

– Серьги? – Он смотрел на меня, как на безусловно помешанную. – С чего это ей… Подожди-ка… Золотые? С рубинами?

Я молча кивнула головой.

– Да, было дело, – наконец вспомнил он. – Мы работали, и ей понадобились наушники. Серьги ей мешали. Она сняла их, а потом забыла надеть. Потом она меня о них спрашивала. Я думал, что куда-то их положил, но не мог нигде найти. Изабель, что случилось с ее серьгами?

– Я выбросила их в туалет! – горестно созналась я. Он смотрел на меня в полном недоумении. Мне хотелось тут же свернуться и умереть.

– В туалет? – переспросил он, как будто не совсем вникнул в смысл слов. И вдруг начал смеяться. – О Изабель, ты действительно сумасшедшая! Вот за это я тебя люблю!

– Ты уверен? – дрожащим голосом спросила я.

– Более чем в чем-либо еще! Этой ночью я осталась у него дома.

(Хуан Миро, 1964)

В восемь я была уже на ногах. Мне нужно было срочно вернуться домой.

Во-первых, отец ждал, когда я верну ему машину, а во-вторых, я едва не забыла про сегодняшнее собеседование.

– Ты куда? – сонно пробормотал Тим.

– Домой. Отец ждет машину.

– Иди сюда. – Он высвободил из-под одеяла руку. – Обойдется твой отец без машины.

– Не обойдется. И к тому же у меня сегодня собеседование.

– Что? – Он рывком сел на кровати. Волосы торчали у него на голове ежиком.

– Собеседование. – Я торопливо одевалась. – В десять утра.