Наступило молчание, которое прервал Найал.

— Но этот маленький мальчик набросился на весь Отряд сразу, — ответил он и неожиданно улыбнулся Сетанте, который ответил ему тем же.

Я заметил, что у Сетанты серые глаза, почти серебряные, резко выделявшиеся на фоне смуглой кожи.

— Так. Значит, ты напал на Отряд? — Фергуса даже передернуло от этой мысли, и лицо его покраснело еще сильнее.

Сетанта кивнул.

— Они не хотели принимать меня в игру, — пояснил он. — Поэтому я на них напал. Чтобы завоевать их уважение.

Фергус издал низкий рык.

— Его не приглашали, и, кроме того, он не попросил нашего покровительства, — разбрызгивая слюну, выпалил Брикри.

Теперь у него был разбит и нос.

— Он выигрывал, — негромко произнес я.

Мне показалось, что Фергуса сейчас хватит удар. Конор недоверчиво посмотрел на меня, словно требуя подтверждения. Стоявшие рядом со мной Найзи, Ардан и Эйнли закивали головами. Конор снова повернулся к мальчикам.

— И один мальчик вас всех побил? — спокойно спросил он.

Найал тут же кивнул, Фолломайн подтвердил это после короткой паузы. Он пожал плечами, показывая, что это его не волнует. Брикри просто насупился. Конор погладил бороду и покосился на Фергуса. Мне показалось, что он с трудом сдерживает улыбку.

— Что ж, юный герой, — произнес он. — Кто же ты таков?

— Меня зовут Сетанта, и я сын Суалдама и вашей сестры Дектеры. Я прибыл сюда как гость, чтобы навестить родственника, и не ожидал, что меня встретят столь недружелюбно.

Судя по всему, ответ вовсе не удивил Конора, чего нельзя было сказать обо всех остальных. Судьба сына Суалдама и Дектеры интересовала всех обитателей Имейн Мачи.

— Так… — протянул Конор. — Значит, мы родственники. Но разве тебе не следовало попросить покровительства у Отряда, прежде чем присоединиться к игре?

Сетанта пожал плечами.

— Мне об этом ничего не известно.

Конор принял строгий вид.

— Ты должен просить покровительства у всех, кто может тебе его дать, и давать его всем, кто попросит его у тебя.

Сетанта улыбнулся. У него были мелкие ровные и очень белые зубы.

— Прекрасно, — сказал он, глядя на Конора, — тогда я сейчас прошу у вас покровительства.

Конор даже не попытался скрыть, насколько его порадовал этот ответ.

— Ты получил его, — сказал он.

— Это хорошо, — ответил мальчик. — Что мне теперь нужно делать?

Конор какое-то мгновение раздумывал.

— Мне кажется, что или эти мальчики должны попросить у тебя покровительства, или… — Конор бросил взгляд на Фергуса, — или же игру, в которую вы играли, нужно продолжить.

Наступила тишина. Сетанта повернулся к мальчишкам. Они стояли, неловко переминаясь с ноги на ногу. Потом вперед вышел Найал.

— Я прошу твоего покровительства, — сказал он, улыбаясь.

— С радостью даю его тебе, — ответил Сетанта.

Конор взглянул поверх голов, ища сына.

— Фолломайн?

Тот посмотрел на отца, потом на своего двоюродного брата. Мне стало жаль Фолломайна. Его губы превратились в тонкую ниточку.

— Я прошу твоего покровительства.

Сетанта кивнул. Потом начали подходить другие мальчики. Последним был Брикри. Конор стоял, сложив руки на груди, и улыбался как человек, которому только что подарили прекрасную собаку, как ни странно, уже умевшую охотиться, хотя ее специально не обучали. Отряд Юнцов, получив покровительство Сетанты, вернулся к игре, подгоняемый Фергусом, который все еще никак не мог успокоиться. Сетанта собирался к ним присоединиться, но Конор остановил его окликом:

— Разве ты не пойдешь со мной, мой юный племянник?

Сетанта повернулся, но остался на месте.

— После игры, — бросил он и сразу же кинулся в гущу мальчиков и клюшек.

Мы последовали за королем. В тот момент я заметил, что Сетанта вырвался вперед с мячом в руке. Одним ловким движением он подбросил его, размахнулся и ударил клюшкой. Мяч взмыл в воздух и понесся к воротам. Я проследил за его полетом и увидел сидевшего на одном из столбов большого черного ворона. Мяч пронесся мимо птицы, и она, сердито каркнув, расправила крылья и полетела прочь, стелясь над самой землей.

Память об увиденном в тот первый день так же свежа, как и воспоминания о дне вчерашнем, даже еще свежее, поскольку в последнее время недавние впечатления как будто уносятся от меня, словно пыль, подхваченная ветром. Несколько месяцев спустя, когда Сетанта стал Кухулином, меня там не было. Я участвовал в гонках на колесницах, причем следует подчеркнуть, что я выигрывал состязания, однако на повороте колесо наскочило на камень и колесница перевернулась. Меня выбросило на обочину, и я сильно ударился о землю. Следующие три дня мне пришлось провести в постели, так что я пропустил самое интересное. Пришлось попросить Оуэна, чтобы он рассказал мне о случившемся. Оуэн набрал побольше воздуха, и я сразу понял, что быстро от него отделаться не удастся. Ему нравилось, когда слушателю было некуда деться.

— Да, если хочешь, я тебе все расскажу. Но расскажу по-своему, — он потянулся к стоявшей у кровати арфе.

Я поморщился.

— А что, по-другому никак нельзя об этом узнать? — Он покачал головой, а я закатил глаза. — Ладно, только никаких генеалогических подробностей. Я знаю обо всех, о ком нужно знать, а на остальных мне наплевать. И, пожалуйста, без детального описания одежд — я это все и сам смогу прекрасно представить. Хорошо? — Оуэн приосанился и легонько провел пальцами по струнам арфы. Я поднял бровь. — Без генеалогий, договорились? — Вид у него был обиженный, но он согласился. — Ты думаешь, что генеалогия — это гвоздь программы, а на самом деле это всего лишь длинный перечень имен, — добавил я.

Оуэн сильно дернул струну, отозвавшуюся неприятным звуком.

— Если бы ты не был варваром, то думал бы совсем иначе, но я тебя прощаю.

Он провел пальцем по другой струне, на этот раз издавшей приятный звук, и затянул нараспев:

— Настал зимы последний день, и утреннее солнце уже сдирало с земли тонкую кожицу мороза, когда из ворот Имейн Мачи легкой рысцой выехала королевская гвардия. Конор позвал Сетанту, игравшего в херлинг, чтобы тот вместе с ними поехал в замок Куллана, но тот отказался, ибо они еще не закончили игру. Сетанта сказал, что последует за ними, когда выиграет. Все мальчики рассмеялись — они знали, что Сетанта всегда доигрывает игру до конца.

— Как же ты узнаешь, куда мы направились? Ты знаешь дорогу? — спросил Конор.

— Нет, — ответил Сетанта, показывая рукой на следы от колес, — но даже если бы я был слепым, я бы все равно смог найти дорогу по таким следам.