– Занятно. И что ты думаешь по этому поводу?

– Теряюсь в догадках. – Я коротко пересказалаМарку недавние события. Против обыкновения, он комментировать их не стал,кивнул и спросил:

– Хочешь, чтобы я присмотрел за Черни-ком?

– Хочу.

– Сделаем. – Он легко поднялся и пошел к двери,обернулся и сказал укоризненно:

– Я ведь просил тебя запирать дверь на задвижку. Кромешуток…

– Грабителей в моей квартире постигнет горькоеразочарование. Иди и не донимай меня умными советами, я спать хочу. Вечеромпредстоит посетить “Пирамиду”.

– Девки могут заартачиться. Мне стоит пойти с тобой,обычно они добреют, как только увидят меня.

Я хихикнула и кивнула, соглашаясь. Марк вышел из комнаты,хлопнула входная дверь, я еще немного послушала тишину и решила, что онадействует мне на нервы, включила телевизор и прилегла, а когда пожелалаоторвать голову от подушки, оказалось, что мне пора отправляться в “Пирамиду”.

Марк сидел в баре, уткнувшись взглядом в бокал с какой-тодикой смесью. Бармен старался держаться от него подальше. При этом онпоглядывал через плечо, пытаясь отгадать, какое впечатление производит наМарка. Он явно рассчитывал на то, что Марк понимает: у такого оптимистичногопарня, довольного своим местом под солнцем, все просто отлично. Так что Маркзря сюда притащился, если задумал что-то накопать.

Я села рядом. Марк, не отводя взгляда от бокала, заявил:

– С Генкой я перекинулся парой слов, ты можешьустроиться в его кабинете, там с утра сидели менты.

Я кивнула и пошла на второй этаж. Геннадий Сергеевич,директор данного заведения, сидел в своем кабинете. Я вежливо поздоровалась. Онвыглядел слегка встревоженным. Вряд ли, впрочем, оттого, что ночью погибла однаиз его подчиненных, скорее его угнетал факт присутствия Марка этажом ниже. Назнающих людей – а Геннадий Сергеевич был знающим человеком – это не могло непроизвести впечатления: если к делу подключили “порученца”, значит, делосерьезное и вполне может завершиться чьим-то инфарктом. Геннадий Сергеевичотличался отменным здоровьем, но ведь здоровье – категория временная, сегодняоно есть, а завтра, смотришь, уже и нет.

– Добрый вечер, – поднимаясь из-за стола,приветствовал он меня. – Вот, пожалуйста, садитесь на мое место, здесь вамбудет удобно.

– Спасибо, мне и тут хорошо.

Я устроилась на диване. Геннадий Сергеевич замер в трехшагах от стола, не зная, то ли вернуться в свое кресло, то ли перебраться комне поближе, а в результате топтался на месте с растерянной физиономией.

– Такая.., такое несчастье, – вздохнул он. –Кто бы мог подумать…

– Да-а, – протянула я неопределенно. –Геннадий Сергеевич, передо мной стоит задача раскрыть это преступление, то естьвсячески содействовать следствию, хотела я сказать. Господа из милиции уже былии ничего особо ценного из разговоров с девушками не почерпнули, что меня неудивляет. Так вот, то, что вы рассказали ментам, меня не волнует, мне интересното, что вы им не сказали.

– Конечно, я понимаю… – Он вздохнул и опустился вкресло с самым разнесчастным видом. С одной стороны, говорить как на духу онбыл просто обязан, с другой, как все в нашем серпентарии, не очень-то верилзаверениям, что мы одна команда. Каждый играет сам за себя, говоря попросту.Потому-то он сильно опасался, не выйдет ли ему боком собственная откровенность,если она заденет чьи-то интересы. – Алла была девушкойосмотрительной, – начал он. – У меня с ней проблем не возникало. Насколькомне известно, жениха у нее не было. Я имею в виду…

– Я поняла. Жениха не было, а поклонники?

– Сколько угодно, – пробурчал он. – Она ведькрасавица и далеко не дура.., ну, вы понимаете. Здесь мы ничего такого непозволяли, девушки подписывают обязательство, вы, наверное, знаете? Алла быласолисткой труппы, пользовалась успехом, но в стенах клуба… Конечно, дома онамогла принимать кого ей заблагорассудится.

– И кого она принимала?

– Лично я в ее квартире никогда не был, –перегнувшись ко мне, почему-то шепотом сообщил Геннадий Сергеевич, – ипонятия не имею.., то есть я могу только догадываться.., у нас респектабельноезаведение и…

– Давайте ваши догадки, – кивнула я. Через минутуя смогла убедиться, что девица в самом деле пользовалась большой популярностью.В числе ее поклонников были: глава крупнейшего предприятия в городе, одинбанкир и два бизнесмена. Самой интересной фигурой для меня, безусловно,оказался Губарев Лев Николаевич, секретарь и ближайший помощник нашегоосновного конкурента. Возможно, что светлая мысль подставить Деда пришла вголову именно ему. Бились мы насмерть, и от конкурентов можно было ждать чегоугодно. Но я была склонна считать, что подобная подстава – это все-такичересчур.

– Отлично, – кивнула я, наблюдая, как ГеннадийСергеевич томится в своем кресле, точно в ожидании конца света. – Ктоеще? – Взгляд его потух, он смотрел скорбно и сосредоточенно, возможно,рассчитывал на озарение свыше или прикидывал вероятные последствия. – Выдурака-то не валяйте, – поторопила я.

Он вздохнул и выпалил:

– Черник Артур Петрович. Кажется, он за ней ухаживал.

– Что значит “ухаживал”?

– Ну.., приносил цветы. Говорят, подарил кольцо… Обэтом лучше у девушек спросить. Я ведь не знаю.., со мной они не откровенничают.

В то, что он не знает, я ни секунды не верила, однако сразупоняла – настаивать глупо.

– Хорошо, оставим пока Черника. Кто еще?

– Ну.., один молодой человек. По правилам клуба мы неимели права…

– Сколько ему лет?

– Семнадцать, кажется.

– А фамилия у него есть?

Последовал очередной вздох.

– Нефедов.

– А зовут мальчика?

– Игорь.

– Отлично. Отчество, конечно, Константинович? –Геннадий Сергеевич кивнул. Так, несовершеннолетний сын ближайшего Дедова другаи помощника наведывался к убиенной. – А как Алла относилась к его..,посещениям?

– Вы меня поймите, – горячо зашептал ГеннадийСергеевич. – С одной стороны, я, конечно, не приветствовал… Семнадцатьлет, и неизвестно, как отец на это посмотрит, с другой, если я вмешаюсь, несделать бы хуже, ведь Константину Сергеевичу могло бы не понравиться…