Броня, лишившаяся части энергии после ударной волны, просела под лезвием, разошлась в стороны, словно тало масло от раскаленного ножа, но тварь умудрилась в очередной раз нас удивить.

Резко подобравшись, она выкинула из своего тела несколько щупалец, но вместо того, чтобы атаковать нас, ударила ими по земле и подпрыгнула, разом преодолев несколько десятков метров. Мне оставалось только выругаться и бросится следом.

За два рывка я оказался рядом и ударил по выпущенной многосуставчатой лапе, больше всего напоминающей сейчас ногу паука. Подсек её, и та провалилась под собственным весом, но монстр удержался на десятке других конечностей. Почти не снижая скорости, он несся в сторону палаток, из которых спешно эвакуировали пациентов. Каким-то жутким, потусторонним чутьем он ощущал нахождение живых людей и стремился как можно скорее поглотить их.

Я же элементарно не успевал. Огненный меч высекал куски плоти твари, обрубал ей конечности одну за другой, прижигая раны и мешая отращивать новые, но монстр был быстр, а люди слишком медлительны. Хотя выполни они мои приказы сразу… к счастью, добраться до палаток тварь не смогла.

Когда до них оставалось всего несколько метров, перед нами выросли сталактиты, словно каменные клыки, с яростью вцепившиеся в тело твари. Щиты монстра разом просели до нуля в нескольких местах, я отсек конечности с одного бока, не позволяя выброшенным вперед щупальцам добраться до бегущих людей, а затем чувство опасности взвыло до предела, и я невольно отпрыгнул, уйдя рывком на несколько метров.

Огненная стрела обрушилась с небес на тварь, со свистом рассекая воздух, а затем раскрылась ослепительной вспышкой. Пламенный бутон горел несколько секунд, растопив последний снег, спекая песок и землю в стеклянное месиво, и буквально зажаривая тварь через все её щиты, оставляя только черное прогоревшее до углей мясо.

Стоило первой вспышке погаснуть, как на её месте загорелась вторая, а затем и третья. Отступив, я нашел в небесах зависший Феникс, мой истребитель, очевидно пилотируемый Ангелиной и Марией. Девушки, не жалея крайне редких боеприпасов били в одну точку, раз за разом, пока не кончился боезапас.

— Неужели всё? — не веря своим глазам проговорил Филарет.

— Нет… оно ещё живое. — мрачно ответил я, в истинном зрении видя, что под черной сплавившейся коркой ещё остается жизнь. Жуткая, совершенно неестественная, но при этом буквально фонящая силой. И спустя несколько секунд мои опасения оправдались.

Угольная черная масса пошла кровавыми трещинами, из которых вырывался пар. В нос ударил отвратительный запах горелого человеческого мяса, спекшейся крови и чего-то еще. Но разбираться в вони не хотелось. Рывком я приблизился вплотную к массе и воткнул в нее огненный меч, ушедший в плоть до половины лезвия.

Взвывшее чувство опасности заставило меня вновь отскочить проч. Как раз вовремя. Десяток костяных клинков ударило в то место, где я стоял, а из обгорелой горы плоти поднималось существо, отдаленно напоминавшее паука на длинных костяных ногах, заканчивающихся лезвиями.

— Проводящая кость. — не веря собственным глазам проговорил я. И тем не менее, это была правда. Точно такие же кости были у встреченного нами в Тунгусской зоне кабана. Вот только там это было животное, пусть дикое и опасное, но всё же животное. А тут…

Десяток, или даже больше, лап, состоящих из сросшихся человеческих костей, едва обтянутых на суставах соединениях плотью, сходились в одной точке, прикрывая кожаный двухметровый мешок, из которого во все стороны торчали кровоточащие черепа, некоторые из которых сохранили глаза, а другие продолжили выть. А в центре этой жуткой конструкции бились десятки спаянных воедино сердец, прогонявших через себя не только бесполезную для неживого тела кровь, но и энергию.

— Я прикрою. — заверил подбежавший ко мне Филарет, и словно отвечая на его вызов тварь ударила сразу несколькими лапами, заканчивающимися острыми полутораметровыми шипами. Я отскочил в сторону, парировав выпад противника и отведя его в сторону, а вот патриарх понадеялся на свой щит. И зря.

Три костяных шипа ударило в него одновременно, щит мигнул и начал резко уменьшатся. Вовремя сообразивший что происходит что-то не то Филарет перехватил две из вражеских лап, попытался отойти, но третья нога пробила щит, черную рясу священника и его бок, выйдя с противоположной стороны на десяток сантиметров.

Вот только кровь Филарета, которая должна была политься на землю, потекла по костяной лапе к жадной до плоти твари. Понимая, что это не только убьёт патриарха, но и усилит дьявольского паука, я рывком пошел в контратаку, увернулся от метнувшихся мне на встречу лап, и ударил по суставу, отрубая конечность.

Монстр взвыл и бросился на меня, но врубив третий глаз на максимум я умудрился проскользнуть между атаками твари, подхватить рухнувшего на землю Филарета и рывком уйти из опасного радиуса. Монстр такого маневра не оценил, и бросился вдогонку, но я уже успел бросить тело выжившим, а сам рвануть наперерез твари, отвлекая её от беззащитных людей.

Несколько минут слилось в постоянной череде выпадов, контратак и ухода от вражеских лап. Я сражался на пределе своих возможностей, используя одновременно конструкты, чакры и разогнанные до предела меридианы. Шах полностью отдал накопленную энергию, но и тварь лишилась части сил, оставшись почти без щита.

А потом люди напомнили кто хозяин этого мира. Несколько огненных струй ворвалось в нашу схватку, заставив меня вынырнуть из жуткой череды атак и отступить, на секунду посмотрев на ситуацию со стороны.

Первая рота, получившая время на перегруппировку, облачилась в усиленные штурмовые доспехи, взяла рекомендованные огнеметы и снаряды с напалмом, и теперь заливала тварь со всех сторон, не позволяя вырваться из адской западни. Паук, попытавшийся выпрыгнуть из пламени, получил несколько выстрелов бронебойными снарядами по конечностям, и даже проводящая кость не выдержала таких разрушений.

Лишившийся сразу трети лап монстр завалился на бок, и его щиты тут же просели под огненным дождем и непрекращающимся градом из снарядов. Я же лишь наблюдал как ребята слаженно выполняют свою работу, не останавливаясь не на секунду. Даже когда, казалось, что от монстра не осталось ничего живого, они продолжили расстрел, пока не разбили кожаный мешок на несколько частей и не выжгли искаженные сердца до состояния пепла.

Кости потрескались и развалились, черепа раскололись на куски, от плоти монстра остались только угли. И только после этого пламя начало потихоньку стихать. Прокоптившиеся штурмовые доспехи стали черными от сажи, и только объективы камер поблескивали на шлемах жуткими точками глаз.

— Отличная работа. — похвалил я подошедшего ко мне тарана, носком ботинка поддев один из немногих уцелевших черепов. — С первой тварью мы справились.

— С первой? — хрипло спросил бурят.

— А ты думаешь из новой зоны такого добра будет мало лезть? — усмехнувшись спросил я. — Начинайте делить пострадавших на категории! Раненым оказать всю необходимую медицинскую помощь. Наиболее пострадавших от диссонанса держать на расстоянии не менее пяти метров друг от друга!

Спорить никто не посмел. Да и объяснять, если уж на то пошло, ничего не пришлось. Слишком жутким и наглядным был пример, когда три сотни пациентов держали в обычных полковых палатках, на двухъярусных койках. Никто не хотел повторения трагедии, так что, даже несмотря на крайне ограниченные ресурсы, все выполняли указания как могли.

К лечению и стабилизации пострадавших я смог вернуться только через полчаса, убедившись, что из столицы прибыло подкрепление, а добровольцы и волонтёры привезли палатки и необходимые для пострадавших принадлежности.

— А вы везучий. — усмехнувшись заметил я, разрезав рясу патриарха и обеззараживая рану. — Внутренние органы не задеты, выдернем кость, и я тут же наложу швы и усилю регенерацию, через пару недель останется только шрам.

— Везение тут не при чем. — ответил Филарет, а затем сцепил зубы чтобы не взвыть от боли. Когда я вынул инородный предмет и хирургическим степлером скрепил края раны он продолжил: — Я успел отстранится, подставив щит. Но не понимаю почему он не выдержал попадание кости.

— Потому что она не обычная, а проводящая резонанс. — ответил я, и взяв выдернутый шип окружил его пламенем. — Материал куда более хрупкий, чем проводящий металл, и не подходит для обработки или промышленного использования, но для живых существ это почти ультимативное оружие. Мы сталкивались с кабаном, который был покрыт такой костью и аккумулировал с её помощью щит.

— Но вы выжили. — заметил Филарет.

— Нам, можно сказать, повезло. Всё же это был обычный кабан, животное пусть яростное и быстрое, но со своими повадками и недостатками. А вот эта тварь… я даже затрудняюсь сказать, что