Матвей, оказавшись в свои пятнадцать лет на захваченных землях, успел хоть и малышом, но три года мирно пожить здесь до атаки мерзляков.

Город они проезжали долго и в гробовом молчании. Слышно было только сержанта, проговаривающего про себя заранее в какую сторону следует повернуть Домкрату на следующей улице.

Вскоре они покинули Ломоносов и выехали на шоссе, окруженное лесистой местностью. Здесь ехать было значительно проще. Брошенные автомобили и прочий мусор встречались реже и Домкрат позволил себе увеличить скорость.

Йован отпрянул от окошка иллюминатора и взглянул на Матвея. Лицо здоровяка побледнело как простыня, зрачки расширились. Выглядел он паршиво.

— Что-то мне нехорошо… — пожаловался он.

— Правильно, нечего было пить ту дрянь… — пробурчал Вадим Георгиевич, покосившись в сторону Лейгура.

— Укачало? — спросил сидящий рядом Ясир, подавшись вперед.

— Нет… Дело не в выпивке… Голова что-то…

Йован отвел воротник кофты в сторону и стал тяжело дышать.

Ясир и Матвей одновременно встали с места и подошли к здоровяку.

— Ему нужен воздух, — заключил Ясир.

— Эй, вели ему остановить вездеход! — крикнул Матвей сержанту.

— Чего? С какой стати?

— Кажется, Йовану плохо… — с волнением пробормотала Надя сержанту и направился в глубь салона к остальным.

Йован стал задыхаться.

— Тормози! — крикнул Матвей. — Какого хера мы до сих пор едем?

Сержант обернулся через плечо, взглядом пробежался по пассажирам и остановил его на начальнике, спрашивая молчаливого разрешения на остановку.

Вадим Георгиевич тихо выругался и заявил:

— Пускай останавливается! — Затем тихо добавил: — Черт бы его побрал…

Титан резко остановился на середине дороги. Испуганная Арина подбежала к двери и открыла ее перед Матвеем и Ясиром, взявших под плечи Йована. Здоровяк, едва коснувшись ногой асфальта, вырвался из хватки помощников, подбежал к ближайшему дереву и стал громко блевать.

— У него шок, — сообщил Ясир стоявшим рядом. — Ему нужно воды и немного подышать.

— Я принесу, — произнесла Надя, удалившись обратно в вездеход.

Матвей и Арина тем временем направились к товарищу. Завидев их, Йован отмахнулся и сплюнул.

— Ну как ты? — поинтересовался Матвей.

— Да сойдет, жить буду. Подышу только немножко… — Он расстегнул верхнюю пуговицу своей куртки и надавил рукой на грудь.

— Напугал же ты меня… — Арина слегка ударила его в предплечье.

— Да я сам чуть вы штаны не наложил, малая, — устало произнес Йован. — Думал, помираю…

В это мгновение подошла Надя и протянула ему флягу с водой.

— Вот, держи.

Здоровяк взял воду и сделал несколько глотков. Свободной рукой он облокотился к дереву, глубоко вздохнул и едва слышно произнес:

— Вы меня, ребят, простите, не думал я, что оно настолько вот ударит по мне. Ну, все это… — Он посмотрел в сторону покинутого ими Ломоносова. — Думал, легче оно будет… Ан нет, ничегошеньки подобного. Страшно все это, до жути страшно. — Затем он взглянул на собравшуюся рядом с ним троицу: Матвея, Арину и Надю. — Хорошо, вы хоть рядом. Без вас я б свихнулся уже окончательно.

Арина медленно подошла к Йовану и обняла его. Здоровяк немного опешил, но затем прижал ее к себе и погладил ее по голове.

— Я тебе кстати говорил, что мне твоя новая стрижка нравится? — Дыхание Йована становилось ровнее.

— Не подмазывайся, — произнесла Арина, уткнувшись ему в куртку.

— Да я серьезно…

Надя в кругу восточников чувствовала себя неловко — она переминалась с ноги на ногу, отрешенно поглядывала по сторонам но все же оставалась рядом с троицей.

Со стороны вездехода раздался грозный голос сержанта:

— Может вы еще там пикник устроите? Только выехали! Живее внутрь.

— Прав он, — хоть и нехотя, но согласился Матвей, — ехать нам надо.

— Да, ты прав, — ответил Йован. — Идем.

Здоровяк ласково освободился от крепких объятий Арины и вдруг заметили, что и девушка позволила себе всплакнуть. Но стоило остальным это заметить, как она немедля смахнула слезу с глаз и, шмыгнув носом, твердо произнесла:

— Пошли.

Надя встретила ее решительность одобрительной улыбкой.

Глава 5

Пастух

На трассе М-11 они оказались полчаса спустя. Здесь, наряду с брошенными машинами им стала встречаться военная техника: танки, бронетранспортеры, грузовики и еще множество разной техники, некогда участвующей в войне с иноземными захватчиками.

Пассажиры Титана прильнули к иллюминатором когда с северной стороны показались очертания Санкт-Петербурга с едва виднеющимися зданиями и высокими линиями электропередач, несколько уцелевших проводов которой тянулись прямиком к городу. Удалось разглядеть гигантские, но отсюда выглядевшие совсем крохотными, многоэтажные дома; чуть западнее находилась магистральная дорога выглядевшая как гигантская чешуя змеи, где каждой чешуйкой был брошенный автомобиль.

— А мне вот так и не довелось побывать там, в Питере, до Вторжения, — прошептал в мертвую тишину Вадим Георгиевич. — Я сам то из Ярославля, но вот до Питера так и не доехал, то возможности не было, то желания. А ведь там Спас на Крови, площадь Дворцовая, Эрмитаж… — Он с сожалением вздохнул. — Наверное там от всего этого уже ничего и не осталось.

— Еще там Раскольников старуху-процентщицу убил, — добавила Арина.

Вадим Георгиевич хмыкнул и согласился:

— Точно.

Вид отдаленного города с многочисленными зданиями вдруг заставил припомнить Матвея один вопрос, который он все намеревался задать еще во время морского путешествия.

— Меня вот что беспокоит, — начал он, обращаясь к Вадиму Георгиевичу. — Как мы будем искать вашу дочь в таком огромном городе, как Москва?

Услышав вопрос, старик улыбнулся и щелкнул языком.

— О, мы все предусмотрели, — ответил он и указал в сторону кабины водителя. — На крыше Титана установлен портативный комплекс радиосвязи с диапазоном УКВ, который ловит ближайший сигнал в радиусе до тридцати километров.

— УКВ? — уточнил Матвей.

Не успел Вадим Георгиевич и рта открыть для разъяснения, как его опередила Арина, расшифровав аббревиатуру:

— Ультракороткие волны.

Она отвлекалась от вида из иллюминатора и, поймав на себе удивленный и одновременно озадаченный взгляд старика, объяснилась:

— Мой отец разбирался в радиотехнике, вот как-то и запомнилось.

— Верно, ультракороткие волны, — подтвердил старик с добродушной улыбкой.

Еще с месяц назад Арина вся засияла бы от похвалы в ее сторону, но на этот раз лишь едва заметно кивнула и снова стала смотреть в иллюминатор.

— Короче говоря, — продолжил прогрессист, обращаясь