— Иду, — ответил он и стал собирать оборудование.

За иллюминатором вездехода тянулась длинная, нескончаемая вереница лесополосы. Иногда она сменялась одинокими домами, будь то деревенские, с перекошенными заборами и обвалившимися крышами, или более современным на момент Вторжения, выглядевшие целехонькими снаружи, но давно заброшенными внутри.

Один раз им пришлось остановиться из-за загородившего проезжую часть стада зубров. Лохматые и грозные с виду звери по-хозяйски, никуда не торопясь, переходили дорогу; один из них, самый крупный, встал посередине и несколько минут высматривал диковинного железного зверя, из нутра которого за ним подсматривали любопытные лица. Зубр дождался когда все стадо перешло дорогу, фыркнул, отряхнулся от снега и вальяжно последовал за остальными.

— Теплая шуба вышла бы, — заключил Йован после своей первой встречи с зубром.

Они проезжали крохотные поселения, скрытые за лесной чащей; порой о том, что за очередным лесным массивом скрывается давно брошенный город подсказывала либо уцелевший указательный знак, либо линия электропередач, провода которых уходили в сторону леса.

Но самое удивительно и одновременно пугающее зрелище поджидало их неподалеку от озера, именуемого на карте как Вышневолоцкое. Там, на небольшом поле, в полусотни шагов от дороги покоился фюзеляж пассажирского самолета. Среди обломков покоились, ряды сидений и множество багажа: сумки, рюкзаки, чемоданы, и это лишь то немного, что удалось разглядеть, проезжая мимо.

Различимая полоса молодых клёнов и ветвей кустарников позади хвоста самолета подсказывали, что рухнувший с неба гигант проскользнул по земле еще метров двести вырывая с корнем деревья, прежде чем превратиться в огромную могилу для сотни пассажиров.

Ясир принялся шептать молитву. Остальные, не спуская с самолета взгляда, смотрели на него до тех пор пока он не исчез из виду.

— Эй, дашь еще глоточек этой дряни? — спросил Йован у Лейгура.

— Нет, — твердо ответил исландец.

В течении дня они сделали еще три остановки для проверки погоды метеодатчиком. К счастью, кардинально ничего не поменялось с момента начала их поездки: ветер оставался умеренным, а температура не поднималась выше восьми градусов Цельсия. Да и отсутствие облаков, осадков и не снижающиеся показатели атмосферного давления указывали на отсутствие приближения теплого фронта.

Не уж то чайка соврала? Ее предупредительный крик, раздавшийся еще на палубе траулера, не давал Матвею покоя. Слишком уж все гладко проходит.

Сосем скоро над дорогой стали сгущаться сумерки и Домкрат щелкнул переключателем, включив дальний свет фар.

Тихон молча перебирал карты, поглядывая в иллюминатор. Рядом с мальчиком сидел опустивший голову Йован. Здоровяк не то дремал, не то крепко о чем-то размышлял, пялясь в пол.

Надя со скучающим видом посматривала в иллюминатор, опираясь ногой о перекладину. Рядом лежала готовая к бою винтовка.

Арина по просьбе Матвея проверяла собранный ей метеодатчик, который они намеревались проверить на следующей остановке.

Ясир, положив под голову шапку, пытался заснуть, ворочая голову. Порой он с неприязнью посматривал на Лейгура, который крепко спал. Исландец имел удивительно свойство засыпать в считанные секунды, Матвей заметил это еще на корабле.

— Где мы, Миш? — протерев усталое лицо, спросил у сержанта Вадим Георгиевич.

— Недалеко от… — Он прищурился, вглядываясь в мелкий шрифт карты. — От Твери.

— Недалеко это сколько?

— Километров пятьдесят. — Миша широко зевнул и добавил: — А оттуда до Москвы еще километров сто с лишнем. Правда, пойди разберись, где начинается эта Москва, слишком уж она огромная.

— Для нас она начнется там, где мы больше не сможем проехать, — вмешался в разговор Матвей. Он поймал на себе вопросительные взгляды Миши и Вадима Георгиевича, после чего успел пояснить: — Я мало чего помню в первые дни Вторжения, но вот что точно запомнил — это гигантские пробки на выезд из города в сторону севера.

— Хочешь сказать, там будет как в этом самом Санкт-Петербурге? Столько машин, что не проехать? — предположил сержант.

— Нет, точно не как там, а гораздо хуже, учитывая, что мерзляки были в городе во время эвакуации. — Матвей взглядом указал на дорогу. — Совсем скоро машин и военной техники на дороге будет встречаться куда больше, пока их не станет столько, что всем нам придется идти пешком.

— А, я вспомнил, — задумчиво прошептал Вадим Георгиевич, почесав щетину. — Ведь там несколько дней велись бои с мерзляками. Наша армия там камня на камне не оставила, весь город забросали ракетами, лишь бы вытеснить пришельцев, да только бестолку все это оказалось. — Он щелкнул пальцами. — Точно! Тогда всю Сеть заполонили эти видео с разрухой… Красную площадь по кирпичам разложили, храм Василия Блаженного… Жуть.

— Насколько это опасно, идти пешком по городу? — прервал сержант начальника, обращаясь к Матвею.

— Настолько же, насколько и на вездеходе, только дольше. Кстати об этом. — Матвей обратился к Вадиму Георгиевичу. — Если мы не поймаем сигнал с этого самого портативного комплекса вашей дочери, где именно мы будем ее искать?

— В восточной части города, — ответил за старика сержант.

— А конкретнее?

— В восточной части города, — твердо повторил сержант, словно намекая, чтобы он не лез не в свое дело.

Вадим Георгиевич замешкался не секунду, а затем ответил:

— Научно-исследовательский институт имени Борисова. — Затем он посмотрел на слегка изумленного Мишу и добавил: — Я все ему рассказал.

Миша тяжело выдохнул носом, положил на торпеду прежде лежавшую на коленях карту и поднялся с места. Он взялся за поручень и с осуждением в голосе обратился к начальнику:

— Разве еще на Прогрессе ваш брат не дал четко понять…

— Матвей все равно узнал бы, Миш, — прервал его Вадим Георгиевич. — Как и все они. Что толку оттягивать?

— Узнали бы что? — спросила Арина, ненароком подслушавшая разговор. Она отложила метеодатчик в сторону и вопросительно посмотрела на Матвея.

— Не твое дело, — ответил сержант девушке.

— А я не тебя спросила, понял? — возразила Арина.

— Ну все, все, этого еще не хватало, — произнес громким шепотом Вадим Георгиевич и обратился к сержанту: — Я знаю, что делаю. В конце концов не забывай, кто здесь главный, ясно?

Сержант только хмыкнул в ответ.

— Как знаете, начальник.

Внезапно внимание Матвея приковал затылок Домкрата, и как его голова стала медленно опускаться на руль.

Он задремал!

— Руль! Руль! — крикнул Матвей, указывая на водителя.

В эту самую минуту вездеход стало резко клонить