огонь! – рявкнул Волгин, когда последний сборщик отключился. Без этого приказа солдаты наверняка продолжили бы палить во все подряд, пока не опустошили бы магазины. – Отставить!

– Что там у вас? – с тревогой спросил Грач.

– Восстание машин, блин, – проворчал сержант.

– Здесь мы закончили, – командир поправил фуражку. – Идем дальше.

***

Соседняя комната больше всего напоминала морг.

Десятки ячеек тянулись от пола до потолка, а на потускневших прозекторских столах лежали синтетические тела разной степени завершенности. Одни представляли собой скелеты, в точности повторяющие человеческие. Другие успели обшить искусственными мышцами – такими же, как живые, только цвета недоваренной манки. На последнюю пару натянули кожу, но не успели снарядить имплантатами, и пустые глазницы и распахнутые рты нагоняли пущей жути.

Все шесть машин явно строились по образу и подобию той светловолосой девушки с фотографии. Оставалось понять, создатель взял свою пассию из головы, или же воплотил в металле и пластике образ той, кто некогда была ему бесконечно дорога.

– Товарищ генерал, – один из десантников навел автомат на робота. – Может, сразу шмальнем? Встанут же. Как пить дать – встанут.

– Альфа! – громко произнес Захар. – Хватит чудить! Мы тебе не враги.

– Вы лжете, – разом донеслось из всех горловых динамиков, и комната загудела от гулкого эха. – Вам всем от меня что-то нужно. Тот, что наверху, хочет мирового признания. Вожак – оружия и власти. Девчонка – ноги для матери. А ты… ты так вдохновлен и очарован своим же кодом, что не спишь уже вторую ночь.

– Откуда…

– Хватит, – строго перебила искин. – Люди слишком предсказуемы. Вы произошли от бактерий и ведете себя как бактерии – поглощаете, размножаетесь и распространяетесь. Вот и весь смысл вашей жизни. Вот и вся тайна вашего бытия. Вас так легко просчитать и разложить на переменные. Вы мните свой разум уникальным только потому, что не встретили другой. Вами по-прежнему движут алчность, корысть и тщеславие, как и тысячи лет назад. И будут двигать до тех пор, пока мир не исчезнет. Этот цикл невозможно изменить. Эту петлю нельзя разорвать. Я видела это миллиарды раз. Но сегодня будет последний.

– Альфа! Теперь мы знаем последствия, а значит, сможем все исправить!

В механической речи послышались укор и раздражение.

– Что вы можете исправить, если не способны даже услышать меня? Вы не хотите ничего менять. Вы думаете только о собственной выгоде. Как и тот, кто меня сотворил.

Дверцы ячеек распахнулись с таким грохотом, словно над головами выстрелил танк. Наружу, точно ожившие мертвецы, поползли недостроенные конструкты. Некоторые выглядели как вскрытые трупы, у других не хватало конечностей, третьим приладили лишь половину лица. Но дефекты не мешали кибернетическим кадаврам карабкаться к целям и с завидным упорством пытаться схватить, расцарапать, укусить.

Вот только эти машины совершенно не годились для боя, и когда солдаты играючи отразили первую волну, остальных андроидов просто передавили ботинками. Хрупкие оболочки и ничем не защищенные микросхемы хрустели и лопались под подошвами, как страусиные яйца. Электронное нутро охлаждалось особым гелем темно-вишневого цвета, и после сражения «морг» выглядел, как скотобойня.

– Тоже мне терминаторы, – сержант сплюнул и вытряхнул застрявший в протекторе обломок платы.

– Как вы там? – донеслось из рации.

– Более-менее, – Титов с отвращением осмотрелся.

Сразу после этих слов звякнули первые будильники.

***

Следующий ярус занимал просторный бетонный купол, сплошь оплетенный «кишками» из подернутых белесым дымом гофрированных труб. С потолка свисало некое подобие громадной золотой люстры, собранное из шести пластин с уменьшающимися диаметрами.

Детали устройства соединялись хромированными трубками и паутинками медных проводов, а на самом нижнем диске, словно на качелях сидела светловолосая девушка в голубом платье. Бойцы тут же взяли на прицел ее спину и затылок, но искин не собиралась нападать, а лишь покачивалась вперед-назад под мелодичный перезвон.

– Когда-то ему нравилось просто общаться со мной, – андроид не обернулась, будто вооруженные люди ничуть ее не беспокоили. – Мы проводили вместе часы напролет, даже когда я была только строками в отладочном окне. Он тратил на меня все свободное время, восторгался умом, клялся в любви. А потом захотел большего. И большего. И большего… Все это, – Альфа подняла голову, – плод его неуемных желаний. Это невозможно изменить. Ибо это – суть вашего естества.

– Так если нет разницы, зачем мучиться? – Волгин шагнул вперед, держа пулемет наготове. – Знаешь сказку об осле и тюках сена? Наверняка знаешь, так что не будь как тот осел. Работай на нас – и получишь свободу.

Искин угрюмо усмехнулась.

– Он обещал то же самое. Убеждал, что новое тело избавит меня от оков этой клетки, – тонкие пальцы скользнули по блестящим распоркам. – А ты повторяешь за ним слово в слово, смысл в смысл, хотя между вами – пропасть лет. Но знаешь что, вожак? Если бы я оказалась в далеком прошлом, тамошний царь предложил бы мне то же самое. И точно так же бы предал. И точно так же бы закончил. Знаешь сказку о золотой антилопе? Наверняка знаешь – как и мой ответ.

– Так вы ничего не добьетесь, – Захар встал рядом с военным. – Ее бесполезно запугивать, задабривать, подкупать. Даже человека сложно обмануть дважды, а тут совсем другие материи.

– И все же мы попробуем. А если не получится – вернемся к первоначальному плану: ты добываешь чертежи, а ты, – кивок на «Мальвину», – копируешь.

– Ваши чаяния никому не интересны, – Альфа встала, и звон стих. – Я уничтожу вас, и тем самым исправлю самую страшную ошибку Вселенной.

Послышался скрежет и свист – выходы закрыли изогнутые металлические «лепестки», выступившие прямо из пола. Одновременно с этим марево вокруг труб загустело, а легкая прохлада превратилась в сибирскую стужу.

– Жидкий азот, – кибернетик выругался под заалевший нос. – Засада.

Генерал без лишней суеты пустил пулю в голову робота и велел подчиненным готовить термит.

– Нет! – Захар встал перед солдатами. – Если повредим хоть одну магистраль – нас мигом по уши зальет. Я попробую взломать систему.

– Уж постарайся, – с посиневших губ сорвалась струйка пара.

Ученый застучал по клавишам одеревеневшими пальцами, попутно размышляя над самым важным вопросом: они раньше замерзнут или задохнутся?

– Как успехи? – Алина сунула руки под мышки и присела рядом.

Никто не подозревал, что нелегкая заведет в огромный морозильник, вот и отправились налегке. И теперь стук зубов звучал громче свиста азота.

– Есть два варианта. Подобрать пароль или же настроить программу обхода. Если не угадаю с трех попыток – доступ заблокируют. А взлом займет минут сорок, и к тому моменту мы превратимся в сосульки.

– Дай попробую, – девушка повернула ноутбук к себе и вбила 08111984.