– День рождения твоей тещи. Если мы, конечно, сегодня не помрем.

Сухо клацнула клавиша ввода, и на дисплее открылось окно управляющего блока. Пара кликов – и щиты вернулись на место, открыв путь к спасению. Дабы лишний раз не искушать судьбу, отряд быстрым шагом покинул помещение и остановился только у порога последнего отмеченного на карте этажа.

– Герман, ты тут? – прошептал Титов, с приоткрытым ртом озираясь по сторонам.

– Да. Какие новости?

– Кажется, мы нашли, что искали.

– Как оно выглядит?

– Ну… – здоровяк повертел головой. – Ты когда-нибудь заглядывал в рояль?

***

Взорам разведчиков открылся котлован площадью с три школьных спортзала. К стенам плотно прилегали изогнутые турбинные лопатки, из-за чего сооружение напоминало не то громадный бронзовый цветок, не то вертикально вкопанный реактивный двигатель.

К небольшому диску над сердцевиной «цветка» сходились подвесные мосты, а все свободное пространство паутиной переплетали золотые тросы самой разной толщины – от мизинца до едва заметной нити.

На платформе же высился блестящий цилиндрический постамент, в центре которого под небольшим углом торчала швейная иголка с ушком из чистой платины. А отсветы ламп на полированных гладях создавали впечатление, что яма до краев полна расплавленного золота.

– И правда – пещера сокровищ, – пробормотал Титов. – Только не разбойников, а безумного ученого.

– Да что у вас там? – возмущенно прошипел приемник. – Опиши точнее.

– Я без понятия, как это описать. То ли реактор, то ли громадный РИТЭГ, то ли черт знает что. И еще эти тросы повсюду – аж в глазах рябит.

– Это не тросы, – Алина ущипнула тот, что потоньше, и котлован загудел низким басом. – Это струны.

– Струны? – удивился Грач.

– Да. Уж я-то струну ни с чем не спутаю.

– Слушай, а и правда, – Захар склонился ближе. – Как у гитары, только в разы толще.

– Струны, струны… При чем тут… – Герман стих на полуслове и прошептал: – А какой наклон у иглы?

– Извините, транспортир в лагере забыл. Но навскидку градусов двадцать.

– А если точнее, – физик в спешке застучал по клавишам, – двадцати три целые и четыре десятые. Это угол наклона Земной оси. А устройство перед вами… матерь божья…

– Герман? Нам уже волноваться?

– Это струнный двигатель. Так вот на что он позарился. Действительно, зачем вкладываться в летающие консервные банки, если можно открывать порталы в любую точку галактики!

– Что ж… – амбал поскреб заросшую щеку. – Тогда скажем сыну, чтобы меньше сидел за компом и не зубрил математику. Вырастим из него спортсмена или военного, и проблема решится сама собой.

– Погоди, – в голосе Грача скользнул неподдельный страх. – Даже не думай ни о чем таком, слышишь? Я нашел нужные документы – надо узнать, куда именно планировали открыть червоточину.

– А можно попроще для тех, кто не кончал академиев? – попросил генерал, как завороженный глядя на подземные богатства.

– Струна – это гипотетический… а теперь, судя по всему, вполне себе реальный объект, который как бы связывает все сущее, материю и энергию, микро и макромиры, – физик пустился в излюбленные разъяснения, не забывая проверять файлы. – С помощью струны можно мигом преодолевать любые расстояния, минуя законы общей теории относительности. И если устройство в самом деле поймало струну, то я не удивлен, что все закончилось катастрофой… Кстати о катастрофах: таймер почти вышел. Возвращайтесь немедленно.

– А вы? – спросила Алина.

– А я догоню. Нужно любой ценой узнать координаты точки прибытия.

– Принял. Отходим, – распорядился Волгин.

Как и ожидалось, Альфа снова заблокировала двери. Пришлось взрывать, из-за чего отступление растянулось почти на полчаса. В запасе остались считанные минуты, и десантники первыми поспешили к воротам.

– Герман, спускайтесь! – командир остановился перед башней.

– Идите, я почти закончил.

– Закончите завтра! Никуда ваш город не денется!

– Альфа знает, что мы раскрыли ее тайну, и в следующий раз уничтожит все данные. Или сейчас – или никогда.

– Вы же погибнете!

– Если я и умру, то ради целого мира. Вы же военный, должны понимать.

– Солдаты погибают только за Родину.

– А я беру выше. Если Земля попросту не появится, то и родины у нас тоже не будет.

– Что вы несете?

– Герман! – Алина потянула рацию на себя. – Пожалуйста!

– Не надо спорить, – Грач тяжело вздохнул. – Это мой выбор и моя ответственность. Идите – и до последнего держите связь.

– Но…

– Все, ходу! – Захар взял девушку за руку и побежал к дороге.

Алина смахнула слезы, но сопротивляться не стала, лишь раз за разом оглядывалась на сияющий купол.

– Так… кажется, координаты есть. И это… – ученый тихонько присвистнул. – С ума сойти. Да это же центр Вселенной! Похоже, Альфа решила прыгнуть туда, чтобы с гарантией убить бессмертный квантовый разум. Но почему у нее не получилось? Что пошло не так?

– Доктор, мы у барьера, – Титов положил приемник у черты. Миг спустя часы прозвенели дважды.

– Пять минут, – с мольбой протянула художница. – Если возьмете велик…

– Прости, девочка, я еще не закончил. Если принять неправильное решение, будущее обречено. Впрочем, как и прошлое.

– Хватит темнить! – гаркнул генерал. – Город вот-вот исчезнет!

– Сейчас. Мне осталось совсем немного.

– Вот уж точно, – Волгин переступил белую линию.

Алина сняла очки и прикрыла ладонью покрасневшие глаза. Захар приобнял подругу за плечо и уставился на рацию с таким видом, словно без этого устройства его сердце бы остановилось. Впрочем, в случае ошибки именно это бы и произошло.

– Итак, господа, – наконец-то ожил динамик. – У меня две новости – и обе паршивые.

– Говорите уже, – командир взглянул на часы. – Минута осталась.

– В общем, – еще один вздох, – я нашел время прибытия. Тринадцать миллиардов восемьсот миллионов лет назад. Альфа прыгнула не просто в центр Вселенной, а в ядро сингулярности, из которой Вселенная и получилась. Случайно или нарочно – без понятия, но именно эта катастрофа вызвала Большой взрыв. Если полностью изменить цепочку событий, если мой тезка не изобретет искин, а искин не придумает струнный двигатель – все исчезнет и вернется в изначальную бесконечную плотность. И знаете, – физик с облегчением хрустнул пальцами, – я даже рад, что мне не придется решать эту задачку.

Город испарился, оставив после себя единственный вопрос, от которого зависела судьба мироздания.

***

– В голове не укладывается, – Ольга села на край кровати. – Значит, пятьдесят шестой год – Альфа и Омега, начало и конец всего сущего? И у нас нет никаких шансов все это предотвратить?

– Ну почему же, – Титов развалился на стуле. – Если продумаем все здесь и сейчас – разработаем алгоритм, вычистим логические ошибки и временные парадоксы – глядишь, что-нибудь да получится. И тогда город черепов больше никогда не