Закон убывающей доходности

Поскольку путь вознаграждения остается активным, а уровень дофамина продолжает расти, то вступает в действие закон убывающей доходности[42]. Вот почему некоторые лекарственные средства могут создавать проблемы. Например, большая часть препаратов, вызывающих привыкание, заставляет клетки мозга усиливать выделение дофамина, а также других химических веществ, заставляющих нас чувствовать удовольствие. Через некоторое время мозг компенсирует форсированный режим, самопроизвольно снижая выработку дофамина и уменьшая количество доступных рецепторов для его связывания.

Таким образом, при следующем приеме той же дозы препарата эффект будет уже не таким сильным – у потребителя сформируется устойчивость. Для достижения привычного эффекта дозу вещества придется увеличить – это логично. По мере того как мозг продолжит приспосабливаться к этим препаратам, поменяются и его зоны, отвечающие за суждения и память. Такое изменение схемы связей влечет поведение, направленное на поиск вызывающего желаемый эффект препарата, что закладывает основы зависимости от него.

Однако современные лекарственные средства – это не только классические вещества, создающие зависимость, вроде опиоидов или алкоголя. Всё, что раз за разом избыточно активирует мощные цепи в мозге, в итоге меняет сам мозг и имеет гораздо большие последствия. Мы знаем: поведение, связанное с вожделением, не всегда целесообразно. Тот, кто круглосуточно жаждет удовольствий, преследуя мгновенное вознаграждение и нажимая на химические кнопочки, подкрепляет нейронные пути, которые заставляют его постоянно желать и вожделеть, и заглушает префронтальную кору, ослабляя ее способность контролировать более примитивный лимбический мозг. На практике это проявляется в том числе и в интернет-сёрфинге, прокрутке страниц на смартфонах, покупках в один клик, поедании высококалорийных продуктов и проверке постов в социальных сетях.

Соблюдение баланса

Мозг непрерывно стремится поддерживать баланс различных нейрохимических систем при помощи нейробиологических и синаптических изменений, регулирующих уровни нейромедиаторов. Существуют режимы «положительной регуляции» и «отрицательной регуляции».

Например, вечером, когда пора ложиться спать, ингибирующий (тормозной) нейромедиатор гамма-аминомасляная кислота блокирует активность нейромедиаторов, активных при бодрствовании. В течение дня, когда вам нужно мыслить и реагировать, мозг изменяет химический баланс так, что эти нейромедиаторы выходят из-под контроля ингибитора сна. Когда различные системы выбывают из состояния равновесия или ими манипулируют искусственно, мы оказываемся на опасной дорожке.

Если одна система не может общаться с другой, если нарушена связь между ними, то ухудшаются когнитивные функции, включая мышление, ощущения, действия и принятие решений. Мы приведем вам много примеров таких причин и следствий. А пока давайте обратимся к системе реагирования на стресс, которая имеет прямое отношение к поведению, обусловленному дофамином, особенно в отношении чувства подавленности или тревоги.

Инстинкт выживания

Многие живут с хроническим состоянием тревоги и беспокойства. И это не удивляет. Как вы вскоре увидите, отсутствие сна и постоянный поток негативных новостей не только переводит наш организм в «режим выживания», но и оказывает серьезное воздействие на схему связей в мозге и наше поведение.

Когда мы испытываем стресс или страх, тело выделяет определенные химические вещества. Центральное место среди них занимает кортизол. Кортизол инициирует многие биологические процессы, влияет на содержание сахара в крови и иммунные функции. Классическая реакция «бей или беги» проявляется, когда происходит выброс адреналина и норадреналина (он же норэпинефрин), которые увеличивают частоту сердечных сокращений и повышают кровяное давление. Мы вынуждены иметь дело со стрессовым фактором. Как и путь вознаграждения, путь реакции на стресс – один из наиболее устоявшихся и жестко прошитых в ходе эволюции процессов.

Что же происходит с цепями мозга, когда мы подвергаемся стрессу? Миндалевидное тело активирует стрессовые пути, которые, в свою очередь, ухудшают регуляцию префронтальной коры и усиливают работу миндалевидного тела. Возникает порочный круг: высокий уровень стресса отводит ведущую роль именно миндалевидному телу. Программа реагирования мозга переключается с медленного и вдумчивого контроля префронтальной коры на рефлексивную быструю эмоциональную реакцию миндалевидного тела и других структур лимбического мозга. Это объясняет, почему в состоянии стресса мы становимся импульсивными, иррациональными и хуже принимаем решения.

Важно понять, что при нервных перегрузках мозг передает бразды правления миндалевидному телу, позволяя ему все больше влиять на наши решения. Стресс – это топливо для миндалевидного тела и яд для префронтальной коры. В экспериментах на животных хронические стрессы провоцировали изменения физической структуры префронтальной коры, отчего она со временем все меньше могла подавлять импульсивное миндалевидное тело[43]. Одновременно это способствовало росту новых нейронов[44].

Что же происходит? У нас появляются сложности с принятием продуманных решений, стресс затягивается, а вызванные им проблемы закрепляются. Возникает синдром разъединения. Как написано в шокирующей статье в журнале Nature Neuroscience, «скачок состояния мозга от думающего к рефлекторному может иметь жизненно важное значение, когда мы в опасности, но оказывает разрушительное воздействие на жизнь в информационную эру, когда для процветания требуются когнитивные способности»[45].

В силу того, что мозг перестраивается под воздействием стресса, мы прибегаем к временным мерам, которые основаны на стремлении к удовольствию и избегании боли.

Самое интересное в этом то, что стресс значительно повышает выработку дофамина[46]. Как мы уже упоминали, его избыток может изменить и даже повредить дофаминовую систему, толкая нас к нездоровому поведению, подпитываемому желаниями. Так, для восстановления баланса в дофаминовой системе мы можем налегать на продукты с высоким содержанием быстрых углеводов. Живя в состоянии постоянной реакции миндалевидного тела, мы становимся уязвимыми к появлению шаблонов и привычек, которые пытаются управлять этими реакциями, оставляя в итоге чувство подавленности и расстройства.