Украшение ресторана служило подтверждением этих слов. Зал напоминал ледяную пещеру: свешивающиеся с потолка светильники были похожи на сосульки, тут и там стояли вырезанные изо льда фигуры. На окна и зеркала была нанесена имитация изморози, а на каждом столе стояли свечи в форме звездочек, наполняя помещение слабым ароматом Рождества.

– Это прекрасно! – выдохнула Руби.

– Вам нравится? – пророкотал низкий голос – это к ним подошел Тони Пульяно, заключил Итана в медвежьи объятия и похлопал по спине. – Правда, просто сказочно? Добро пожаловать в мой зимний дворец. Руби, рад вас видеть.

– И я вас, Тони. Тут восхитительно!

Седой итальянец расцвел в улыбке:

– Я оставил для вас лучший столик – там вы будете не на виду, но весь зал будет как на ладони. Если вам что-то нужно – только попросите.

– Спасибо, Тони. Мы очень признательны.

Тони проводил их к столу, на котором уже стояли хрустальные бокалы, ароматные свечи и бутылка шампанского в ведерке со льдом, и сказал:

– Садитесь. Для вас я выбрал лучшие блюда из нашего меню. Вам не нужно ни о чем думать – просто наслаждайтесь.

Руби, открыв рот, проводила взглядом удаляющегося владельца ресторана. Затем к их столику подошел официант, поставил перед ними блюдо с закусками, налил в бокалы шампанское и сказал:

– Эти канапе синьор Пульяно приготовил собственноручно.

Когда официант удалился, Руби повернулась к Итану:

– Это похоже почти на чудо: Тони Пульяно, известный как один из самых темпераментных и грубых шеф-поваров в стране, вдруг превратился в пушистого котенка. С чего бы вдруг?

Итан усмехнулся:

– Я знаю парочку заклинаний.

– Чушь! К тому же я знаю, что в этом ресторане часто бывает Хью, так что я удивлена такому радушному приему со стороны Тони.

– Ты недооцениваешь мои магические способности.

Взяв с блюда канапе, Руби прищурилась. Разумеется, она не поверила этому объяснению. Ясно, что Итан просто не хочет сказать ей правду.

– Особенно если вспомнить, как негостеприимно Тони меня встретил, когда я пришла проситься к нему на работу после разрыва с Хью. А сейчас, похоже, он готов меня взять, если ты ему скажешь. Но я-то не приму его предложение.

– Уверена? – В добродушном тоне Итана послышалось раздражение.

Это причинило Руби боль.

– На все сто процентов. Ты дал мне шанс, когда остальные не хотели мне доверить даже должность посудомойки. Поэтому я предана тебе.

– Я это ценю, – сухо произнес Итан.

– Я говорю правду.

– На свете не существует стопроцентной преданности. У каждого есть границы преданности или своя цена за предательство.

В его словах прозвучала горечь. Неужели Итана кто-то подвел? И внезапно Руби стало необходимо, чтобы он ей поверил.

– Я тебя не предам. Ведь ты меня так давно знаешь.

– Твоя верность мне пошатнулась бы, появись у тебя возможность обзавестись семьей, и совсем исчезла бы, перестань я платить тебе зарплату. Такова жизнь.

– Думаю, мне нужно кое-что объяснить. Да, я хочу иметь детей, но работа у меня на первом месте. В данный момент моя главная цель – увидеть «Замок Кавершем» полностью обустроенным, превратившимся в главную жемчужину твоей компании. Я не собираюсь обзаводиться семьей, пока у меня не появится собственный дом и достаточно накоплений. Но даже если бы я сегодня выиграла в лотерею, я бы все равно тебя не подвела. Что касается того, что ты перестанешь платить мне зарплату… Я знаю, что только самая тяжелая финансовая ситуация может заставить тебя пойти на это, но ты справишься с ней. И потому я все равно останусь тебе предана.

Казалось, эти слова абсолютно не тронули Итана. Они словно разбились о броню его скептицизма. Подцепив на вилку кусочек артишока, Руби задумалась над тем, какие еще аргументы подобрать, чтобы убедить Итана. Подняв взгляд, она увидела, что он смотрит на нее с ироничным блеском в глазах.

– А что, если возьмет да и появится в твоей жизни принц на белом коне и скажет, что хочет срочно на тебе жениться? Ты ведь тут же припустишь за ним так, что пятки засверкают.

– Этого не случится, потому что я не планирую искать принца. Да и любого другого мужчину – тоже. Я собираюсь стать матерью-одиночкой.

Взгляд серо-голубых глаз Итана стал жестким, на лице застыло холодное выражение.

К облечению Руби, к ним снова подошел официант, избавив от необходимости продолжать этот разговор.

– Вот лангуст, приготовленный тремя разными способами. Приятного аппетита.

Итан даже не глянул в свою тарелку, продолжая пристально смотреть на Руби. Она заставила себя выдержать его взгляд, сожалея о том, что проболталась о своих будущих намерениях. А ведь ей всего лишь хотелось убедить Итана, что она его не подведет. Какая же она дура! Кавершем – миллиардер, ведущий бизнес по всему миру, к чему ему убеждения одной из его служащих?

– Выглядит аппетитно, – заметила Руби, посмотрев в свою тарелку.

– Наслаждайся, пока у тебя есть такая возможность. Матери-одиночке такая роскошь недоступна.

«Он что, всерьез сказал это?» – подумала Руби, чувствуя, как ее охватывает гнев, и возразила:

– Ты не находишь, что это слишком поспешный вывод?

Итан насмешливо фыркнул, и ей захотелось двинуть его ногой в коленку.

– Нет. Ты вообще представляешь, как сложно воспитывать ребенка одной?

В голове Руби тут же всплыли воспоминания о том, как она ухаживала за братом и сестрами: темноволосым Томом, голубоглазой Филиппой и малышкой Эдди.

– Я понимаю, какая это огромная ответственность – воспитывать ребенка. Но я также знаю, что награда за все усилия высока.

– Это все лишь слова, Руби. Их легко произносить. Но когда ты в реальности столкнешься с необходимостью заботиться о детях и одновременно зарабатывать на жизнь, тебя это обескуражит.

– Я знаю, что мне будет нелегко.

– Вот именно. К тому же родительские обязанности заключаются не только в сюсюканье над хорошеньким младенцем: «Ах, какой он миленький!»

Руби сжала зубы:

– Я это понимаю. Я вовсе не дурочка, принявшая решение заиметь ребенка, только чтобы обзавестись симпатичным малюткой.

– Дети вырастают, идут в школу, становятся подростками. Если ты будешь одна воспитывать их, вполне вероятно, что не сможешь за всем уследить, и что-то пойдет не так.

На лицо Итана легла тень, и он провел по нему ладонью, словно пытаясь ее стереть.

На мгновение Руби усомнилась в правильности своего решения. Тому было пять, а сестрам и того меньше, когда социальные службы начали выплачивать их родителям пособия. А если бы этого не случилось? Как бы сложилась их судьба?