Руби уже загорелась этой идеей.

– Это здорово! Просто замечательно! Мы превратим открытие ресторана в отличную акцию по сбору пожертвований! Может, вернемся в замок, выпьем у меня в люксе кофе и проведем мозговой штурм?

Итан еле сдержал стон и попытался собраться, напомнив себе, что Руби – всего лишь его служащая и она может помочь ему организовать благотворительный сбор средств. А значит, следует порадоваться ее рвению и пообщаться с ней – но не на личном, а на профессиональном уровне.

– Кофе и мозговой штурм? Идет.

– Отлично! – Руби замялась, а затем потянулась через стол и накрыла руку Итана ладонью. – Я сделаю все по высшему разряду. Я помню, каково это – быть уличным подростком. Все тебя словно не замечают. Даже те люди, что бросали мне десятицентовые монеты, не удостаивали меня взглядом. – По ее телу пробежала дрожь, лицо побледнело, глаза расширились. – Понимая свою зависимость от чужой подачки, я ощущала беспомощность, злость и одиночество.

Перед глазами Итана возник образ: Руби, скорчившись, сидит на улице. Сердце сразу сжалось в груди.

– Я знаю, что существуют ночлежки, бесплатные столовые и иные подобные им заведения. Но я хочу оказывать адресную помощь. Вот в чем заключается моя идея: «Замок Кавершем» девять месяцев в году будет роскошным отелем, а на вырученные средства я стану привозить сюда трудных подростков – на остальные три месяца. Здесь ребята будут не только отдыхать, но и осваивать какую-нибудь профессию, например в гостиничном бизнесе.

Итан уже рассказывал о своих планах Рафаэлю, но в тот раз говорить было куда легче – может, потому, что Мартинес понимал его потребность в искуплении и воздаянии. А Руби не понимала, и сейчас в ее глазах светилось одобрение – вот-вот она снова начнет смотреть на него как на героя.

– Это превосходная идея, – тихо сказала она. – Да, Тони прав: ты – хороший человек.

Вовсе не эти слова Итан хотел услышать от Руби. В его прошлом было слишком много того, что не давало ему права так называться.

– Я еще не готов к нимбу. Все, что я собираюсь сделать, – это использовать выручку от одного из своих предприятий, чтобы совершить что-нибудь хорошее. Вот и все. Не пытайся увидеть за этим нечто большее. – Он оттолкнул свою тарелку с почти доеденным десертом. – Заканчивай ужин, и поехали устраивать мозговой штурм.

Руби снова вздернула подбородок:

– Ты не просто собираешь деньги на благотворительность. У тебя есть отличный план, как помочь беспризорным детям. И для меня это очень много значит. Что бы ты ни сказал – все равно не изменишь моего мнения. А теперь нам надо найти Тони, чтобы попрощаться с ним.

Когда они вышли на улицу, Руби вдохнула морозный воздух и посмотрела в темное небо:

– Как думаешь, снег выпадет?

– Вряд ли.

– Значит, белого Рождества не будет? Какая жалость! Только представь, как красиво выглядел бы Корнуолл, если бы повсюду лежал снег. – Она покачала головой. – Кстати, насчет Рождества. Может, провести рождественскую вечеринку в «Кавершеме», как считаешь? Не в само Рождество, а накануне. Для поставщиков и местных жителей. Ведь большая часть обслуживающего персонала замка – местные. Мне кажется, это неплохая идея.

Итан задумался. Да, идея такой вечеринки и в самом деле была хорошая, но не в преддверии Рождества.

– Это не вписывается в мои планы. – В те планы, которыми он не хотел делиться с Руби. – Может, подумаем об этом позже? После Нового года. Ты говорила, что уже знаешь, как проведешь Рождество. Возьми небольшой отпуск – с двадцать первого декабря.

– Хорошо. Спасибо. – В голосе Руби не было слышно энтузиазма. Итану вдруг захотелось узнать, как она собралась отмечать праздник. Но во-первых, это не его дело, а во-вторых, нечестно спрашивать ее об этом, не открыв ей своих планов.

Лимузин подъехал ко входу в ресторан. Итан, открыв перед Руби дверцу автомобиля, отвел глаза от стройных ног своей спутницы, надеясь, что запах ее духов перестанет наконец кружить ему голову. «Она – твоя служащая, наемный работник», – мысленно твердил он себе.

Едва машина тронулась с места, Руби наклонилась вперед и оживленно заговорила:

– Итак, это будет средневековый пир. Я уже очень много прочла на эту тему и нашла несколько потрясающих блюд, которые мы могли бы приготовить. Что ты думаешь об угрях в густом пряном пюре, гольце в холодном соусе из зелени, а еще курице, приготовленной в пряном соусе из толченых раковых шеек, миндаля и подрумяненного хлеба? Или о пирогах с каплунами? Или даже о пирогах с угрями и лещами? Я разговаривала с человеком, занимающимся историческими реконструкциями. Он должен выяснить, кто сможет приехать и приготовить для нас несколько образцов старинных блюд. Мы можем даже напечатать книжку с этими рецептами и продавать ее, чтобы собрать дополнительные средства.

– Отличные идеи! Вот только что такое голец?

– Это пресноводная рыба. Впрочем, я не уверена, что ее здесь можно достать. – Порывшись в сумочке, Руби вынула записную книжку и ручку. – Я это выясню. А как насчет аукциона? Ты не поговоришь с Тони? Можно выставить в качестве одного из лотов урок кулинарии от самого Антонио Пульяно. Что ты об этом думаешь?

У Итана перехватило дыхание. Он сейчас думал об одном: эта девушка так красива, так неописуемо великолепна, что хочется лишь одного – притянуть ее к себе и поцеловать.

Руби осеклась, ощутив, что все мысли разом улетучились из головы, вытесненные мощной волной желания. Глаза Итана потемнели, атмосфера в лимузине изменилась. Слова застряли у Руби в горле. Она повернулась к спутнику, повинуясь его гипнотизирующему взгляду и своему инстинкту.

Выражение лица Итана чуть смягчилось. Может, так казалось из-за полумрака в салоне автомобиля, а может, потому, что Руби теперь немного лучше узнала этого человека. Его заботили не только успех в бизнесе и прибыль. Амбиции не мешают ему помнить о тех, кому нужна помощь. Он не забыл, какими были десять лет назад Руби и он сам.

– Итан… – прошептала она.

Каким-то образом они оказались совсем близко друг к другу. Бедро Руби прижалось к крепкому мужскому бедру. Она тихонько вздохнула, повернулась лицом к Итану и положила ладонь ему на грудь, чувствуя, как его сердце бьется все быстрее.

Итан нежно коснулся подбородка своей спутницы и, глядя ей в глаза, нежно провел большим пальцем по ее нижней губе. Под взглядом, полным огня желания, Руби охватило острое чувство предвкушения. Губы ее приоткрылись. Но внезапно выражение лица Итана изменилось.

– Что я творю? – пробормотал он, уронив руку, которой касался подбородка Руби. – Это плохая идея. Хотел бы я, чтобы это было не так, но…

Его слова дошли до ее сознания лишь через несколько секунд и прозвучали словно пощечина. В голове вспыхнуло: «Забудь его! Что ты делаешь? Ведь это – Итан Кавершем, твой босс. Целоваться с ним – настоящая катастрофа». Руби сжалась при мысли о том, что какой-нибудь репортер, вооруженный камерой с линзами, дающими возможность снимать через тонированные стекла, мог бы запечатлеть ее с Итаном. А заводить роман с этим мужчиной – еще глупее, потому что это небезопасно. Знакомое дурное предчувствие заставило Руби отодвинуться подальше.