– сочная, жгучая, казалось бы, вернули больного к жизни. Но ненадолго.

Через полчаса ртутный столбик термометра снова предательски полез вверх.

Неизвестно чем бы всё это закончилось, если бы в девятом часу вечера дверь в комнату не отворилась и в образовавшуюся щель не просунулась довольная физиономия Пчелова, от которого изрядно разило перегаром.

– Ну, здравствуй, Яра!

– Добрый вечер… – напрягся Плечов, ожидая в дальнейшем привет от Горняка, однако, продолжения так и не последовало.

– Ну чего разлёгся? Или ты не рад старому другу?

– Рад, конечно, – отчиталась за суженого Ольга. – Только не буяньте, Иван Константинович, шибко захворал ваш товарищ.

– А ещё моряк! – укоризненно пробурчал нежданный гость. – Сейчас мы мигом поставим тебя на ноги…

Он запустил руку во внутренний карман тулупа из овчины, нащупал узкое горлышко и поставил на стол начатую бутылку водки.

– Ни в коем случае, – решительно запротестовала Оля. – Ему больше нельзя…

– Что значит «больше»? Никак вы уже остограммились без меня, гражданин философ?

– Так точно, тё… Тё-тёплый я уже, – неуклюже выкрутился Славик. – Нельзя больше в моём положении…

– Да… Не вовремя принесла меня нелёгкая… Хотя, кто знает? – Пчелов хитро ухмыльнулся и, распахнув громоздкий кошелёк, больше напоминавший небольшую дамскую сумочку (тот самый, вроде как подходящий для него, пресловутый ридикюль!), достал целую упаковку маленьких жёлтеньких таблеток. – Держи, тёзка… Импортные, немецкие, самые, что ни есть, лучшие на свете… Любую хворь, как рукой, снимают!

– Спасибо… – еле выдавил Плечов, чувствуя каждой своей клеткой одновременно, казалось бы, несовместимые, озноб и жар. – Как их употреблять?

– Одну сейчас, одну утром – и ты спасён.

– Но ведь в упаковке десять таблеток. Зачем мне столько?

– Бери-бери, я себе ещё достану… Ты мне, брат, живой и невредимый нужен!

– Ещё раз – дзякую!21

– Ладно, выздоравливай, а я побежал.

– Извини, что так получилось…

– Ничего.

– Ты заходи, в воскресенье, с Дусей… За мной должок!

– С кем?

– С Виноградовой.

– А… Не выйдет… Разругались мы вдрызг посреди новогодней ночи.

– Жаль, она такая красавица и умница.

– Сам знаю… С тех пор вот – заливаю горе алкоголем… Ну, не будем о грустном… Бывайте! До скорой встречи!

Лейтенант развернулся и быстро исчез в длинном, необычно широком коридоре.

– Странный он какой-то сегодня, – подытожила Ольга Александровна, мечтающая закончить аспирантуру по психологии, хотя в институте получила совсем другую специальность. – Вроде как выпил, а рассуждает вполне трезво. Потом… водку не забрал, что для пьяного мужика в общем-то нехарактерно… Имя возлюбленной не сразу вспомнил… И вдобавок ко всему обозвал тебя тёзкой. Ни шиша не понимаю!

– Так надо! – ощущая явный прилив сил после употребления чудодейственного снадобья, заговорщически прокомментировал поведение своего товарища Плечов, таким образом, пресекая дальнейшую дискуссию.

29

Отоспавшись, Ярослав, чувствовал себя вполне бодрым и здоровым, однако на всякий случай всё же принял вторую таблетку, после чего потихоньку начал собираться на занятия.

Но спешно созванный «консилиум» в составе друзей по общежитию и приглашённого (из соседней комнаты) «профессора» Альметьева принял ответственное решение: «Не пущать»!

А ему только этого и надо было!

Ровно в девять утра Плечов наведался в «клетку» коменданта общежития Зои Фёдоровны, чтобы испросить разрешения воспользовался служебным телефоном, и, получив «высочайшее благословение», набрал искомый номер.

– Слушаю вас! – громко ударил по ушам сладостный девичий голос.

– Это Яра. Буду в одиннадцать.

– Принято!

Студент положил трубу на место и обнял за плечи комендантшу, всем своим внешним видом показывавшую, что ей нет никакого дела до его личной жизни:

– Только, тётя Зоя, ребятам – ни слова! Особенно Оленьке…

– Да понятно… Только что мне за это будет? В каждой приличной организации за соблюдение режима секретности принято платить.

– Так… Что у нас есть… Едва начатая бутылка водки – раз…

– Настоящая?

– Обижаете… Казёнка – госстандарт!22

– Годится.

– …Лук и чеснок – два.

– Тащи каждого по три головки – и мы квиты.

30

Ухоженные аллейки кремлёвского сквера, как и в предыдущие дни новогодних праздников, были основательно заполнены людьми. Проходной двор, а не режимная зона!

«Видать, снова какое-то всесоюзное совещание, – догадался Плечов. – “Прозаседавшиеся” – прав был Маяковский. Всё мелют и мелют языками, вместо того, чтобы засучить рукава и работать, работать, работать на благо нашей великой Родины!»

На таких крамольных мыслях он не раз ловил себя в последнее время и всегда оборачивался, а не слышит ли его внутренний голос ещё кто-то? Но нет, как забраться в чужую голову наша наука пока ещё не придумала!

…Явочная скамья, как не странно, оказалась свободной.

Агент, как когда-то Бокий, по-хозяйски разместился посредине её и уставился в направлении пропускного пункта, ожидая появления своего куратора.

Уже через несколько секунд его одиночество нарушил неказистый дедуля с узкой и длинной, прямо-таки козлиной бородкой, устало плюхнувшийся рядом с ним.

– Разрешите, мил-человек?

– Да, пожалуйста, – недовольно буркнул Ярослав, пытаясь вглядеться в глаза, прячущиеся за старомодным пенсне. – «Нет, это точно не Глеб Иванович, так тщательно замаскироваться не под силу даже товарищу комиссару!»

– Вы здесь тоже по приглашению, али как? – настаивал на общении старик.

– Али как…

– По работе или…

– По службе!

– О… Извините, коль помешал.

– Ничего.

Тем временем слева за деревьями мелькнула чья-то тень. «Он!» – догадался Славик и, ни слова не сказав обладателю козлиной бородки, последовал в глубь Тайницкого сада.

Комиссар ждал у роскошной яблони, щедро плодоносившей чуть ли не со времён Великой Октябрьской социалистической революции (возле неё летом непременно останавливались все кремлёвские экскурсоводы). Естественно, теперь она была абсолютно голой, как-никак – зима!

– Да, неудачное место для свиданий мы с тобой избрали, – вместо приветствия грустно констатировал Бокий.

– Это почему же? – возмутился Плечов. – Если бы не ваши старанья, я бы никогда не увидел такой роскоши!

– Возможно… Возможно… Что за тип сидел рядом с тобой на лавке?

– Не знаю.

– О чём вы разговаривали?

– О погоде.

– Прекрасно… Значит, переходим к делу?

– Давайте.

– Что там у тебя стряслось?

– Ничего. Просто соскучился…

– Прошу войти в положение…Неприятности у меня. Соратники по партии словно взбесились, накинулись толпой все на одного, скоро сожрут – и не поперхнутся.

– Не…

– Не перебивай! Все наши былые договорённости остаются в силе. Пароль помнишь?

– Конечно… «Здравствуй, Яра… Тебе привет от Горняка»… Да, к слову сказать, мой бывший сослуживец – Пчелов – явно что-то подозревает…

– Плохо… Скользкий он какой-то… стал.

– Намедни Вячеслав приходил к нам в общежитие. Кстати, слегка под градусом…

– Ну-ка, ну-ка, это крайне интересно. Тем более, что он совершенно не пьёт! Поэтому начни с самого начала…

– Вчера вечером…

– Так не пойдёт… Давай с того самого момента, когда встретил его в нашей конторе. Или после службы вы и раньше