— Верно, — медленно произнесла она, прищурившись.

О, это было забавно.

— Хорошо. Тогда собирайся, Зои Шеннон, потому что ты отвезешь меня домой. — Я ухмыльнулся, уходя с патио. — Кстати, мне удалось договориться обо всем без тебя, и это заняло всего восемь минут, — я взглянул на часы на стене. — Машина будет здесь через полчаса, чтобы отвезти нас в аэропорт.

— Мы едем в Такому? — она шла за мной, бесшумно ступая по полу.

— Такому? — я резко обернулся. Зои врезалась бы в меня, если бы я не схватил ее за плечи. Они были маленькими, но крепкими, как и все остальное в ней. — Мы едем не в мой родной город, а в твой.

Она побледнела как полотно.

4 глава

ЗОИ

Весь перелет и даже часть пути из Ганнисона, что в штате Колорадо, я надеялась, что Никсон вот-вот рассмеется, скажет, что просто меня разыграл, и мы вернемся в Сиэтл.

Но это была не шутка.

Около пяти вечера мы проехали указатель с надписью: «Легаси, штат Колорадо, 2 950 метров над уровнем моря». Да, мы гордились, что наш город находится так высоко в горах.

Я сделала глубокий вдох разряженного воздуха.

Боже, я скучала по дому.

— Ты должна сказать, где поворачивать. — Никсон сидел за рулем взятого напрокат черного Range Rover, который волшебным образом ждал нас в аэропорту. Я впервые видела, как он сам вел машину.

— Я думала, ты знаешь адрес, раз арендовал дом? — сахарным голоском ответила я.

— Я знаю, где мы будет. На ранчо Макларенов.

Я вытаращила глаза. Ранчо Макларенов чудом уцелело во время лесного пожара, чуть не уничтожившего наш маленький городок десять лет назад. Этому месту было, наверное, сто лет, и оно огромное.

— Ну, ты скажешь? — Никсон взглянул на меня.

Я быстро отвела взгляд.

— Следи за дорогой, а то свалишься с горы.

— По обе стороны улицы здания, — он закатил глаза.

— Неважно. И тебе не нужно сворачивать, чтобы добраться до Макларен-Плейс. Едешь прямо…

— Мы заглянем к твоим родителям, — он затормозил перед единственным в городе светофором.

Желудок скрутило.

— Что?! — это просто сон. Я сейчас проснусь, мы по-прежнему будем в Сиэтле, и мне не придется знакомить свою мать с Никсоном-долбаным-Винтерсом.

Он усмехнулся.

— Я звонил. Сказал, что доставляю им посылку, но если ты не хочешь помогать, сам справлюсь, — он взял телефон, пролистал сообщения и подключил что-то к GPS.

Боже правый, он, похоже, в восторге.

— Когда ты успел позвонить моим родителям? Как ты вообще узнал номер?

Никсон посмотрел на меня как на идиотку.

— Звякнул Бену, когда ты ушла в туалет в аэропорту. Он дал мне номер. Ты очень долго писаешь, знаешь ли.

Загорелся зеленый, и он тронулся дальше.

— Ты не можешь... — прошипела я, когда проезжали мимо «Болтушки» — моей любимой закусочной, и притормозили у «Сладких щечек» — моей любимой пекарне. Все здесь было моим любимым. Это был мой дом, и он вторгался в него со своей... рок-звездностью.

— Что не могу? Кажется, где-то здесь должен быть поворот, да? — он взглянул на GPS.

— Не можешь врываться в мою частную жизнь без спроса!

Особенно когда некоторые бывшие из этой личной жизни очень сильно насмехались над моими карьерными амбициями.

— Это чертовски весело. — Плечи Никсона затряслись от смеха под черной футболкой. Мышцы его предплечий перекатывались под татуировками, когда он поворачивал руль. — Ты переехала в мой дом без спроса. Разве это не нарушения личных границ?

Он остановился, пропуская миссис Хендерсон с ее корги.

— Это не тоже самое, — прошипела я, борясь с желанием спрятаться.

В ту минуту, когда миссис Хендерсон заметит меня, все в радиусе десяти миль будут знать, что я вернулась. К счастью, она слушает христианскую радиостанцию, и не узнает Никсона. Именно его появление будет самой горячей новостью в городе.

Восемь лет назад я уехала из дома, имея грандиозные планы, а все чего достигла: предлагала идеи, которые Бен отвергал, и доставляла ему кофе. Восемнадцатилетняя я была бы в ужасе. Она мечтала, что к этому времени будет заниматься поиском групп и заключать грандиозные контракты, а в реальности стала няней Никсона Винтерса. Выражение «утрата иллюзий» даже близко не описывало, какой высасывающей душу рутиной оказалась работа в музыкальной индустрии, а ведь я пришла в нее с высшим образованием и рекомендацией от моего профессора, который случайно оказался одним из ближайших друзей Бена.

— Здесь есть спа-салон или что-то в этом роде? Тебе нужно расслабиться. — Никсон полз по Малберри-авеню со скоростью двадцати пяти миль в час. По крайней мере, не нужно беспокоиться, что он будет терроризировать общественность своими навыками вождения.

— У нас есть парикмахерская, где также делают маникюр и педикюр. Если нужен спа-салон, то ты ошибся городом. Хотя за дополнительные чаевые мастер может сделать тебе восковую эпиляцию. Мне понравится смотреть, как ты корчишься от боли.

— А люди думают, что это я — садист, — он свернул на Хонисакл-лейн.

Сердце екнуло. Когда в последний раз я была здесь? На Рождество?

Признайся, тебе не терпится их увидеть.

— Вон тот белый дом с двускатной крышей и зелеными ставнями, — указала я.

Никсон остановил внедорожник на подъездной дорожке, заглушил мотор и посмотрел на дом моих родителей. Это, конечно, не пентхаус за четыре миллиона долларов, но для меня он был всем.

— Ты здесь выросла? — нахмурившись, спросил Никсон, когда мы вышли из машины.

— Да.

Я любила это место и всех, кто в нем жил.

— Но... дом выглядит новым. Вообще-то все вокруг выглядит новым, — он посмотрел вниз по улице.

— Десять лет назад был пожар. — Сердце сжалось, как и каждый раз, когда вспоминала об этом. — Он уничтожил весь город. Мама и папа отстроили дом заново на прежнем фундаменте с той же планировкой. Это немного жутковато, потому что все одновременно и то же самое, и другое. Но в то же время — потрясающе. Мои родители...

Боже, как я же ему объяснить?

Никсон спокойно изучал меня.

— Слушай, я не полный придурок, и знаю, что есть грань. Так что, если не хочешь заходить внутрь, или хочешь, чтобы я подождал в машине, я пойму.