он щедро приправил ее комплементами, хотя, как мне показалось, это было совсем не по протоколу. Но Маргарете осталась довольна, особенно, когда ее русо-рыжую голову увенчала корона. Впрочем, судя по лицам, собравшиеся ей вполне симпатизировали, особенно на фоне того, что предыдущий король дарить Пруссии королеву не собирался.

— Его Величество, Ее Величество! Долгой жизни! — грянул зал, повторив слова три раза.

Карлфрид передал мне и Маргарете бокалы с шампанским. Мы вместе с залом подняли их вместе со всеми присутствующими и опустошили бокалы. После этого мы с Маргарете заняли трон и кресло и к нам стали подходить приглашенные и Прегиль представлял всех нам.

— Вы издеваетесь, Базилиус? — прошептал я. — Сколько их тут?

— Три тысячи. А могло бы быть и все пять.

— И ты не вырезала этот пункт из протокола? — спросил я с недоумением у Маргарете.

— Я много чего вырезала, что тебе точно не понравилось бы. Но с этим пунктом господин Прегиль уперся и я устала с ним спорить.

— Поверить не могу, что ты устала спорить, — хмыкнул я.

Наконец, когда поток приглашенных иссяк, ко мне подошли родственники.

— Поздравляю, Эгихард, — произнесла тетушка, а кузины смотрели с восторгом, так и не подобрав от волнения слов.

Я с улыбкой поднялся, поцеловал всех троих в щеки. Цецилия глянула на Маргарете.

— Вас тоже поздравляем, Ваше Величество.

Маргарете глянула на меня и поднялась с кресла.

— Бросьте, можете меня также по-прежнему звать по имени, госпожа Райнер, — она улыбнулась и глянула на кузин. — Сирше, Ренни, вы тоже.

Она глянула на подошедших к нам следом Тею и Энгуса и недобро прищурила глаза.

— Остальных, это не касается.

— Простите Ваше Величество, — отозвалась Тея с улыбкой, взглянув на Маргарете, но в действительности обращаясь ко мне. — Это я настояла, чтобы господин Прегиль захватил нас с собой. У нас с Энгусом к вам просьба. Если не ошибаюсь, в вашей власти заключить законный брак.

— Эм… — только и сказал я. — Прямо сейчас? Неожиданно.

Я обернулся к Маделиф.

— Харди, я давно не нуждаюсь в разрешении матери, — тихо шепнула мне Тея. — Надеюсь, ты нам не откажешь.

— Конечно, не откажет, — Маргарете продолжала прожигать Тею недобрым взглядом. — И даже одолжит королевский самолет, чтобы вы побыстрее отправились домой!

Я увидел на лице Энгуса целый калейдоскоп эмоций — от возмущения до насмешки.

— Только если ты будешь свидетельницей, Гретке, — усмехнулся я, успев увидеть ужас на лице Теи.

— Ради такого я, пожалуй, соглашусь. А кто будет свидетелем?

Мы все дружно посмотрели на О’Шэнана.

— Честно говоря, у меня нет никакой кандидатуры, — произнес он.

— Можете выбрать кого-то из присутствующих магов или моего кузена, тем более, что он ирландец.

— И оборотень, — заметил Энгус. — Простите, но при всём уважении к господину Лехри… И господа маги, которые никогда не желали добра нашей Гильдии, тоже вряд ли подходящие кандидатуры.

— Тогда у нас проблема, господин сноб, — произнес я, прищурив в усмешке глаза. — И что-то мне подсказывает, что обычного человека вы тоже вряд ли захотите делать причастным.

Тея что-то настойчиво зашептала на ухо О’Шэнану и тот, на миг сделав кислую физиономию, похоже, сдался.

— Выберите сами, Ваше Величество, — произнес он.

— Хм, вы же знаете, как я выбираю? С помощью одной, не очень доброй считалки. Что ж, у нас есть шесть претендентов, — я указал на них пальцем. — Готовы?

— В смысле шесть? — спросил Энгус в полном недоумении огляделся. — Вы что же и грифона посчитали⁈

— Рядом с нами сейчас находятся ровно шесть представителей мужского пола, — сказал я и представил. — Глава Прусской Гильдии господин Базилис Прегиль и его помощник Йенс Беппе, господина Моора, полагаю, представлять не надо, как и моего кузена. А это господин Хоффман, верный слуга померанской графини, ныне обращенный в грифона, и Ноткер, мой кобольд.

О’Шэнан, кажется, издал стон.

— Можно я исчезну, Ваше Величество? — пискнул кобольд.

— Нет. Я тебя уже посчитал, — я ему подмигнул и кобольд, кажется, все поняв, вытаращил глаза в полном ужасе. — Но если вас это не устраивает, Энгус…

Я встретился взглядом с нахмурившейся было Теей и через пару мгновений в ее зеленых глазах уже сверкали те смешливые искорки, что и у меня.

— Считай, Харди, будь, что будет.

Я хмыкнул и произнес ссчиталку:

Один, два — кровь, луна,

Три, четыре — тень валькирий,

Пять, шесть — кого съесть?

Семь, восемь — кости бросим,

Девять, десять — тебя резать.

Мой палец замер на кобольде.

Ноткер позеленел и, кажется, был готов хлопнуться в обморок от весьма зловеще прозвучавших слов, но вместо этого пропищал:

— Не надо меня резать, Выше Величество!

— Это метафора, не надо воспринимать буквально, — сказал я и поглядел на Энгуса. — Берете кобольда в свидетели? Клянусь, это самый замечательный кобольд, который вообще есть в нашей стране. Настоящее сокровище. К тому же у него с Теей одно увлечение растениями и садом. Родственные души, можно сказать.

Энгус тяжело вздохнул.

— Я согласен.

— Что ж, тогда приступим. Эм, а кольца у вас есть?

— Да, — О’Шэнан достал коробочку из кармана и передал мне.

— Что ж… Тея, мой верный друг и настоящий эдельвейс, внезапно выросший не в Альпах, а в куда более суровом климате на берегу Северного моря, согласна ли ты взять в мужья Энгуса О’Шэнана, четырежды вдовца, но зато лучшего мага Ирландии?

Тея от моих слов покраснела, а Энгус наоборот сделался бледным.

— Ваше Величество, зачем вы… — тихо запротестовал О’Шэнан.

— Бросьте, я же снял с вас проклятье, теперь всё будет хорошо.

— Я согласна, — произнесла Тея и взяв из коробочки кольцо, надела на палец Энгуса.

— Энгус О’Шэнан, сильнейший и, надеюсь, мудрейший, маг Ирландии, готов ли ты взять в жены Тею, у которой лучший друг — черный маг и дракон?

Энгус едва не закашлялся, глянув на меня, но все же собравшись с силами сказал:

— Я согласен, — он надел золотой ободок на палец Теи.

— Тогда я, Эгихард Первый, король Пруссии, герцог Фризии, королевской властью объявляю вас мужем и женой. Целоваться не обязательно.

Тея глянула на меня с упреком и поцеловала совсем