Впрочем, можно было понять, почему им захотелось пропустить официальные речи. Скука была смертная. Говорили много и все ни о чем. Все упоминали о том, сколько сил было вложено в это слияние, но только я одна в целом зале знала, через что пришлось пройти, чтобы этот день наступил.

Места рядом со мной пустовали. И когда кто-то прошел по проходу и сел рядом со мной, я даже не обернулась.

Но от запаха мяты и лимона закружилась голова. Я вжалась в кресло и украдкой глянула на соседнее кресло.

Александр не удостоил меня и взгляда. Его взгляд был прикован к сцене. Казалось, он даже не заметил рядом с кем сел. С него могло статься, еще и в темноте.

Мысли скакали в голове. Находиться рядом с ним, ощущать этот запах и знать, что ничему не бывать, было невероятно тяжело.

Я решила пересесть, но только поднялась, чтобы смыться, с другой стороны ко мне подсел еще один мужчина.

Им оказался Джеймс.

А вот это уже мало походило на случайность. Я окаменела, боясь сделать лишний вдох, и глядела только в пол, никак не по сторонам.

И тогда оба мужчины коснулись моих колен. Как тогда в ресторане. Только теперь надо мной не было стола, который мог скрыть их движения. Теперь они оба видели, что делал другой. Не могли не видеть.

У меня перехватило дыхание, когда Джеймс, подцепив юбку, стал медленно задирать ее, обнажая кружево чулок.

Джеймс скользнул пальцами по бедру, опасно выше. Я попыталась свести их вместе, но Александр удержал мою ногу.

И Джеймс тоже.

Мои ноги оказались разведены.

Прохладный кондиционированный воздух скользнул по нежной коже.

Я забыла, как дышать.

Все кресла в ряду передо мной были забиты зрителями. Слава богу, я села на последний ряд, и никто не дышал в затылок.

Но даже одного случайного взгляда в мою сторону будет достаточно, чтобы понять, что происходит. Мои ноги широко разведены, темная юбка задралась, обнажив кожу бедер.

Мужчины по обе стороны от меня водят руками по моим голым бедрам почти невесомо, едва касаясь кожи подушечками пальцев. Это похоже на сон, вот только происходит наяву.

Желание разливается по венам, превращая кровь в кипящую лаву.

Вцепившись в подлокотники, я боюсь поднять глаза. Боюсь, что стоит нашим взглядам пересечься, как сказка снова разрушится, как тогда на яхте. И еще я слабовольно думаю о том, что в пятницу они поставят свои подписи под злосчастным контрактом, и я их больше никогда не вижу. Так почему бы не урвать хоть крохи того возможного удовольствия?

Не знаю, как далеко они могут зайти. Да и какие у нас варианты в переполненном конференц-зале, где больше половины присутствующих работают на этих мужчин по обе стороны от меня?

Медленно отпускаю подлокотники кресла, разжимаю негнущиеся пальцы.

Давай, Эмма. Ты ведь столько раз мечтала об этом.

Руки не слушаются, меня бросает в пот, а из-за того, как настойчиво рука Джеймса подбирается к трусикам, мне с трудом удается сдержаться и не стонать в голос.

Левую руку опускаю на бедро Александра. Правой – касаюсь Джеймса.

Ткань их брюк скользит под пальцами, пока я медленно двигаюсь к заветной цели.

У них у обоих стоит. Они оба хотят меня.

Эта мысль вышибает из меня остатки целомудрия. Осторожность уступает под напором безрассудства. Я умру, если не коснусь их сейчас. Коснусь по-настоящему.

Второго такого шанса может и не быть.

Тяну язычок молнии на брюках слева и то же самое повторяю с правой стороны. Чувствую, как Александр стискивает мое колено, а Джеймс впивается пальцами в бедро.

В тот же миг указательный палец Джеймса касается моих трусиков.

Никогда не делала это обеими руками и одновременно, но очень стараюсь, чтобы ни один не был обделен моим вниманием. На Джеймсе плавки, на Александре боксеры. Запускаю руки под белье и сжимаю их члены.

Время замирает. Я больше не дышу. Даже сердце, кажется, пропускает один удар прежде, чем снова начинает колотиться, как сумасшедшее.

Размеры у обоих что надо.

Обхватываю и провожу большим пальцем по кругу, чувствуя, как вздрагивает Александр. И как ласки Джеймса становятся еще более откровенными.

Все это время он ласкал меня через ткань трусиков, но теперь отводит их в сторону и сжимает киску всей ладонью.

Я выгибаюсь в кресле, кусая губы.

В этот же миг моих губ касается Александр. Он целует меня нерешительно, как будто это не моя рука хозяйничает у него в штанах. Я целую его горячо, переплетая языки. Поцелуи помогают не стонать так громко, как я могла бы.

Кресла немного скрипят под нами, и поэтому движения должны быть размеренные. Аккуратные. Медленные.

Именно так меня ласкает Джеймс, поглаживая сверху вниз четырьмя пальцами. Его касания мягкие и невесомые, как перышко. Я отвечаю ему бедрами, стараясь не отставать в своей ласке. Белье и одежда сильно сковывают движения, но в переполненном конференц-зале и без того нельзя позволить себе большее.

Александр глушит поцелуями мои стоны. Его рука снова возобновляет странствие по моему бедру, и я вспыхиваю от одной только мысли, что сейчас исполнится моя самая заветная мечта.

Они коснутся меня оба.

Одновременно.

Рука Александра скользит плавно, нерешительно, тогда как Джеймс времени зря не теряет – уже ввел в меня два пальца.

Александр на миг отрывается от моих губ. Его взгляд прикован к тому, как между моих ног порхает рука Джеймса.

В это время Джеймс хватает меня за подбородок и впивается в мои губы сам.

Я почти кричу, когда Александр касается клитора большим пальцем. Я знаю, что он смотрит. Мне и самой хотелось бы это увидеть, но ощущения и без того запредельные. Распаленная фантазиями, я уже близка. И когда их пальцы встречаются во мне, кончаю, содрогаясь всем телом.

После оргазма Александр перехватывает мои губы и целует уже нежнее и ласковее. Он играет с моим языком, проводит своим по моим губам. Это новая сторона моего всегда холодного, как камень, босса. И жаль, что я не могу узнать его еще лучше.

Мне, наверное, не удастся довести мужчин до логичного завершения. Для этого моим рукам не хватает маневренности. И слишком много лишней одежды. Единственное, что я делаю напоследок, это нагибаюсь…

И быстро провожу языком по головке одного и второго, пробуя их на вкус. Я бы не простила себе, если бы не сделала этого.

Джеймс, к моему удивлению, не дает мне отстраниться. Он хватает меня за волосы и заставляет нагнуться еще ниже.

Провожу языком еще раз и еще по соленой головке, иногда смыкая вокруг нее губы.