обойтись), кто получит темный дар. Кстати, этот дар и оказался той причиной, по которой Мелисса — герцогиня, а ее старший брат только граф. У него склонность к темной магии не проявилась. Зато другой талант неожиданно оказался таким сильным, что даже мне впору позавидовать.

Выяснилось это через пять дней после свадьбы моего новоявленного подданного с виконтессой Мирой. Спросите, почему только через пять? Потому что именно пять дней, я бы даже сказал суток, молодые не выходили из своих покоев. Даже на пиру в честь их же бракосочетания пробыли всего минут сорок. А потом уединились, и все. Только по несколько раз на дню требовали подать им перекусить, принести теплой воды и разное другое прочее.

Мира после этого марафона вышла на белый свет новым человеком. Это сразу было видно. Ни одного взгляда ни на одного мужчину. Только на мужа. И он тоже глаз с нее не сводит. И такое впечатление, что единственная мысль у обоих — это снова в спальне запереться. Ну и семейка будет!

Впрочем, главное, что граф Сиверс доволен. На радостях тут же отписал молодым свой самый новый и красивый замок. И на Изабеллу теперь смотрит, как на какую-то всесильную богиню — не верил до самого конца, что моя мудрая не по годам женушка сумеет кого-то для его дочурки найти. Честно говоря, я тоже сомневался. А оно вот как все удачно сложилось.

Оторвали мы Миру с Грейвом (так брата Мелиссы зовут, забыл его представить раньше) от их важных дел по причине того, что герцогиня, сестра Грейва, уже извелась вся. Ей домой нужно спешить, а уехать, не попрощавшись с братом, неудобно. Не в спальню же ей было к новобрачным врываться? Так что я задействовал герольда, и тот так рявкнул под их дверью:

— Великий герцог Юма Ричард желает немедленно видеть графа Грейва и графиню Миру!

Что те едва не выскочили наружу в одних простынях вместо полагающейся при вызове к своему сюзерену одежды. К счастью, слуги этому конфузу состояться не дали, и Мелисса тепло распрощалась с братом на год, оценивающе осмотрела с ног до головы Миру и уехала.

— Дорогая великая герцогиня, — сказала она моей старшей жене при расставании. — Я вам безмерно благодарна. Не знаю, как вам удалось столь верно подобрать для моего брата жену, но это настоящее чудо. У него всегда были проблемы с общением с противоположным полом, и я уже даже беспокоиться начала. А тут такое!

На меня, кстати, Мелисса в последние два дня своего пребывания у нас начала смотреть с куда большим уважением. До этого, должен признать, глядела, как на пустое место. Не то, чтобы меня это задевало, но причину такого пренебрежения выяснить хотелось. Как-то выбрал удобный момент во время общей прогулки, отозвал в сторону и прямо спросил:

— Любезная герцогиня, объясните, пожалуйста, мне, как-никак вашему будущему мужу, почему вы на меня всегда так презрительно смотрите? Скажу откровенно, что такое отношение может негативно сказаться на перспективе появления на свет наших будущих детей, — постарался быть повежливее и повысокопарнее. Тут это принято и приветствуется.

Выяснилось, что причина кроется в темной магии. Вернее, в том, что в семье Мелиссы способности к ней передавались из поколения в поколение, обогащаясь, как она выразилась, новым знаниями и умениями, а я — обычный выскочка, не пойми как получивший этот талант, и, она была в этом абсолютно уверена, по силе значительно уступаю ей.

— Конечно, с одной стороны, это не имеет особого значения, — заявила темная герцогиня, насмешливо глядя мне прямо в глаза. — Я с вами все время вместе жить не собираюсь. У меня в моем герцогстве дел хватает. Но даже просто лечь в постель с тем, кто меня слабее, мне претит. Не обижайтесь, ваша светлость, на мои слова. Вы же сами попросили меня быть откровенной. Впрочем, если не верите, давайте проведем дружеский поединок, чтобы вы убедились сами, что вам со мной не равняться.

Отошли еще подальше. Провели. Поединок. Дружеский. И это она называет темной магией? Даже не смешно. Чем они там целыми поколениями занимались, понять не могу. Похоже, что теорию развивали, а о практике забыли напрочь. Владеет более или менее прилично только одним темно-зеленым потоком, да и тот ее плохо слушается. Нет, чтобы до медвежьей болезни напугать любого, кто совсем с темной магией не знаком, а это, можно сказать, все, пойдет. Кому охота послушным кадавром бегать?

Но против меня, особенно после того, как я изрядно продвинулся в искусстве работы с темными потоками, изучая подаренный мне Дианой гримуар? Да и Огюст, который после определенных событий (о них потом подробно расскажу) стал маленьким, симпатичным в общении и всегда готовым к продуктивному сотрудничеству, поделился, наконец, со мной своими познаниями.

Я в минуту скрутил девушку в кокон из тумана тления, добавил заклятье полного паралича (только глазами в изумлении лупать могла), поднял в воздух (хотел еще похулиганить и вниз головой перевернуть, но тогда бы с нее платье соскользнуло, и я бы раньше времени смог полюбоваться ее ножками, так что воздержался), а внизу поместил огромного размера темно-зеленого питона с широко раскрытой пастью. Подержал так немного и поинтересовался:

— Ваша светлость, вам так удобно? Если предпочитаете снова оказаться на твердой земле и обрести возможность двигаться, мигните мне, пожалуйста.

Никогда не видел, чтобы человек за секунду мигнул раз десять. Не предполагал, что это в принципе возможно. Теперь знаю — нет ничего неосуществимого для моей будущей жены.

Отпустил потомственную темную магиню. Невежливая, кстати, она — ушла, даже не сказав ничего и шатаясь, как пьяная. Зато теперь смотрит на меня без прежнего выражения собственного превосходства. Правда, и без особой симпатии, но тут я уже ничего поделать не могу. Всем мил не будешь.

Куда приятнее прошло общение с Хольмагом и Сигрид. Они тоже у нас слегка загостились и уехали через несколько дней после остальных. Уж очень Хольмагу бассейн понравился. Подозреваю, что в самом ближайшем будущем он попросит меня прислать ему магов и гномов, чтобы у себя в лесу такой же оборудовать. Плескался в нем, как какой-то огромный и бородатый морж, вылезая наружу только чтобы кубок настойки опрокинуть или в кулачных боях поучаствовать. Впрочем, последняя забава для него очень быстро закончилась. Желающих попасть под его кулак-кувалду больше не находилось. А вот Сигрид наслаждалась солнечными ваннами, сидя в шезлонге. Ее купание не привлекало. Может быть, из-за того,