лишь придерживать обеими руками глазные яблоки, чтоб они не полопались от напряжения. Сука, я так точно сдохну, если не получу хотя бы каплю некроэфира! Так, Марину трогать я однозначно не стану, это даже не обсуждается. Однако я ведь прямо сейчас нахожусь в одном из многоквартирных домов огромного мегаполиса! Тут в любое время полно народу, который легко можно…

Бум! Мой собственный кулак со всей дури шарахнул по челюсти, и в моих ослепших от выступивших слез глазах заплясали радужные мушки. «Не смей!» - строго приказал я себе. «Не смей думать о таком!»

Будучи не в силах сморгнуть мешающую обзору влагу с ресниц, я приподнялся и начал слепо шарить по небольшой полочке над раковиной. Но когда мне под руку подвернулся пластиковый тюбик, то все равно не сумел разглядеть, что там на нем написано. Ух-х, зар-р-раза, надеюсь, это не крем, а то в женском жилище наткнуться на него шанс куда более высокий. Открутив крышку онемевшими пальцами, я сдавил тубу, и…

Да! Я угадал, ядрена мать! Это оказалась зубная паста. Густая ментоловая масса неспешной обжигающе-ледяной струей потекла мне на язык, и мятный ураган подарил короткое мгновение покоя. Правда, затем меня снова стошнило, но новый приступ рвоты оказался не столь безжалостным и в какой-то степени даже… вкусным. Да и нехорошие мысли вроде бы отступили.

Когда в прихожей затрещала раздражающим звонком трубка домофона, я все еще не мог отлипнуть от заблеванного унитаза. По правде говоря, мне уже стало боязно. Такой лютой гипонекрии у меня раньше никогда не было. Я, конечно, пытался себя убедить в том, что тяжесть приступов обусловлена полученными ранами, от которых организм еще не оправился. Но другая часть разума, не страдающая беспочвенным оптимизмом, опасливо предполагала, что виной всему экспоненциально развившийся дар. После происшествия с семеновским инфестатом, я долгое время находился на пике своей формы и имел в распоряжении поистине огромный резерв некроэфира. Но потом он сгорел, оставив после себя только ничтожные крохи. А вдруг, такая жесткая ломка теперь будет посещать меня всякий раз, когда запасы тьмы во мне иссякнут?

- Здравствуйте, Марина Владимировна… - расслышал я обрывок беседы из-за двери. -… как просили… случилось?

- Там! Там… Юра! - донельзя взволнованно запричитала девушка. -… плохо… сказал, что он опасен… звонила в ФСБН…

Из- за обильной и частой рвоты я пропускал целые куски разговора, но общую картину по отдельным обрывкам фраз уловил. Гиштап наконец-таки приехал, причем, не один, и никак не мог понять, о чем толкует находящаяся на грани истерики Марина, с ходу вывалившая на него информацию о моем воскрешении.

- Эй, есть там кто? - грубо стукнул полковник кулаком в дверь ванной.

- Есть! - хрипло выкрикнул я, с трудом выталкивая слова из осипшей гортани.

- Ты кто?!

- Хер в пальт-о-о-оу-у-а…

Нутро в очередной раз скрутило, и из моего горла полилась перечно-горькая слизь, вперемешку с проглоченной зубной пастой. Господи, да сколько меня полоскать-то еще будет?! Откуда эта пакость вообще в таком количестве берется?!

Собравшиеся в коридоре о чем-то коротко посовещались, произнося такие слова как «инфестат», «некроэфир» и «гипонекрия», а потом чей-то молодой и смутно знакомый голос попросил всех отойти подальше. Я определенно знал его обладателя, но в таком состоянии никак не мог сосредоточиться, чтобы покопаться в своей памяти. И вот, во время очередного приступа, мой дар ощутил, как его коснулась невесомая прохладная тьма. Мозг отказывался думать, откуда на меня свалилось нежданное счастье, а просто воспринял появление некроэфира как данное.

Я жадно втянул в себя разлитый в пространстве мрак, и буквально в ту же секунду почуял, как тяжелая ломка отступает, ослабляя свою душащую хватку. Мой дар подобно страждущему наркоману, дорвавшемуся до дозы, смаковал каждую капельку энергии смерти и бережливо складывал в ныне пустующую житницу. Пришедшее облегчение оказалось настолько явным и мощным, что я на некоторое время выпал из реальности, зависнув с блаженной улыбкой над загаженным сортиром. На то, чтобы сосредоточиться на происходящем за дверью, в которую ломился комбат с неизвестным сопровождающим, у меня ушло минуты две, не меньше.

- … считаю до трех и выламываю! Раз! Два! Три…

- Да выхожу, выхожу! - просипел я, кое-как поднимаясь на ноги. - Что за люди, даже в толчке уединиться не дают…

Дрожащими словно после недельного запоя пальцами я отодвинул шпингалет, и толкнул дверь, едва не заехав кому-то по физиономии. Выйдя из ванной, я окинул плывущим взглядом всех присутствующих, и не сдержал кривой ухмылки. Ба! Знакомые все лица. Зареванная Марина, злой нахмуренный полковник и перепуганный Умар, у которого при моем появлении глаза стали натурально квадратными. Видимо, его мне и следует благодарить за ту каплю некроэфира, что не дала мне загнуться окончательно. Черт, как же удачно Гиштап его с собой захватил! Высшие силы определенно мне благоволят. Причем настолько явно, что так недолго и в веру удариться…

- Ну привет, коллеги, - невозмутимо разгладил я запачканный черными брызгами халат. - Как поживаете?

- Ф-факел?! - чуть не поперхнулся комбат. - Т… ты?!

- Сам удивлен, Анатолий Петрович, - развел я руки в стороны, а потом перевел взгляд на молодого напарника. - Спасибо тебе, Сынок, с меня причитается.

- Юрий… ты жив? - трясущимися губами проблеял Салманов, сравнявшись цветом лица с побеленной стеной.

- Так, ну хватит уже глаза таращить, будто явления Христа народу увидали! - прикрикнул я на обомлевших служащих. - Пойдемте лучше обсудим мое возвращение на службу. Мариш, поставишь еще чаю? А то из меня все вышло…

Подавая пример остальным, я с гордо поднятой головой отправился на кухню, звонко шлепая босыми пятками по линолеуму.

- Да какого дьявола? - догнал меня вопрос шокированного командира. - Ты ведь погиб!

- Скажем так, слухи о моей смерти несколько преувеличены, - процитировал я кого-то из иностранных классиков.

- Преувеличены?! Да я же лично крышку твоего гроба запирал!

- За это, кстати, отдельное спасибо, - ядовито прокомментировал я. - Выбираться оттуда было не очень-то и просто.

- Так, стоп! - озадаченный Умар вскинул руки и с силой помассировал лицо. - Юра, ты можешь обо всем по порядку рассказать?

- Именно это я и собирался сделать, но только не в прихожей. Надеюсь, вы никуда не торопитесь? А то мое повествование рискует затянуться.

Гиштап и Салманов, недоуменно переглянувшись, неуверенно сделали первый шаг по направлению к кухне. Заметно успокоившаяся Марина тоже засеменила за ними. И несмотря на то, что времени на принятие моего возвращения в мир живых у нее было значительно больше, мимо меня она