«Неустрашимого» собрали вам на операцию и на лекарства, — Рострону было неловко, он явно не умел врать, — надеюсь, что достаточно…

Боцман не дал ему договорить.

— Какие офицеры, сэр! — произнес он с горечью. — Дженни ведь ходила в порт, разыскала всех, унижалась, просила о помощи. Капитан Тернер сунул ей в руку шиллинг, как попрошайке, а больше никто не дал ни пенни. — По обветренному бородатому лицу боцмана потекли крупные слезы. — После тридцати лет службы верой и правдой, меня выбросили вон как шелудивого пса! Это они послали меня чуть ли не на верную смерть, а деньги принесли вы… Это ведь ваши деньги, сэр!

Рострон молчал.

Всплеснув руками, Дженни бросилась к мужу, выхватила у него пакет, заглянула в него и расплакалась, а потом быстрым движением поцеловала у Рострона руку.

— Спасибо, лейтенант Рострон, сэр, вы наш спаситель!

Тот отскочил как ужаленный и густо покраснел. Смотреть в сторону Минни он даже не осмеливался, так ему было неловко. И напрасно.

Глаза Минни сияли. Ее просто распирало от гордости.

«Так вот почему он не хотел брать меня с собой — из щепетильности», — подумала Минни с нежностью, — «а я навоображала себе разной романтической чепухи. Насколько же все оказалось просто и — красиво!».

И тут ее осенило.

— Скажите, а вы уже знаете, какие лекарства вам понадобятся?

— Да, земский врач надавал нам кучу рецептов на всякие микстуры, таблетки и мази, — ответила Дженни, прижимая к груди драгоценный пакет.

Щечки у Минни порозовели.

— Я заберу рецепты с собой и попрошу отца отправить вам все эти лекарства завтра же утром бесплатно.

Джонстоны потеряли дар речи. А Рострон подошел к Минни и взял ее руку в свою.

— Отец мисс Минни — владелец сети аптек Стоттертов, — пояснил он, — в таком случае денег вам хватит и на операцию, и на проживание.

— А ваш отец согласится? — пролепетала Дженни.

— Папа мне, вернее нам, — сказала Минни, взглянув снизу вверх на стоящего рядом Рострона, — не откажет, можете не беспокоиться.

Дженни Джонстон, не веря привалившему счастью, побежала за рецептами.

Через несколько минут Минни и Рострон откланялись. У самого порога Джонстон их окликнул:

— Простите старику его фамильярность. Я ведь уже не служу во флоте, да и не хочется мне сейчас быть официальным.

Старый боцман перевел дух:

— Молодые люди, будьте счастливы, да хранит вас Бог!

Минни и Артур молча спустились вниз и так же молча забрались в кабриолет. Благословение старого моряка, у которого характер их взаимоотношений, видимо, не вызвал никакого сомнения, согревало сердце. Как-то не хотелось его обесценивать пустым разговором.

Стало прохладно. Возница предусмотрительно поднял верх кабриолета, и Минни с Артуром, уютно устроились под суконным кителем. Кабриолет мерно покачивался на мягких рессорах в такт бежавшим рысью лошадям. Артур поцеловал Минни руку, которую держал в своей, а ее головка покоилась на его плече, но они продолжали молчать. Так молчат люди, которым просто хорошо быть рядом, чувствовать друг друга, которых связывает нечто большее, чем слова, признания, даже страсть.

«Как удивительно, — думалось Минни, — с этим странным человеком все так стремительно, как в окошечке калейдоскопа! Еще вчера вечером я флиртовала, утром была влюблена, а сейчас у меня такое чувство, будто я знаю и люблю его всю жизнь. А может быть мы и впрямь любили друг друга и были женаты в какой-нибудь предыдущей жизни? Ведь верят же в реинкарнацию индусы! Может быть мы чем-то заслужили, чтобы судьба свела нас снова. И вчера вечером, в театре, мы просто узнали друг друга?»

Минни непроизвольно взглянула на Артура, и тот встрепенулся.

— Все хорошо? — спросил он со своей лучистой улыбкой и вновь поцеловал ее пальчики.

Минни кивнула и еле удержалась, чтобы не сказать «Да, любимый!»

Она вспомнила, что обещала рассказать Артуру о Чарльзе Стэнли, но ей не захотелось портить этот прекрасный вечер. Еще успеет, да и все это так неважно, так мелко.

На ужин они опоздали на целых десять минут, и столько же минут Рострон рассыпался в извинениях. Ричард Стоттерт встретил их с распростертыми объятиями, и даже Эдит смягчилась. Не видя себя со стороны, Минни не поняла, что причиной тому была она сама — сиявшая от счастья.

Ужин был плотный — котлеты по-французски с овощным рагу, гусиный паштет и валованы с маслом и сыром. Рострон опять ел очень мало, но зато выпил целый бокал отменного Бургундского. За это же время, исподтишка, Ричард успел опрокинуть, по меньшей мере, три.

— Мисс Минни, — прочистив горло, несколько торжественно проговорил Рострон, — мне удалось приобрести билеты на завтрашний Ливерпульский бал. Вы окажете мне честь и разрешите вас сопровождать? — он с волнением посмотрел на Минни.

Минни и думать забыла о бале, напрочь! Но тут вмешалась Эдит:

— У Минни несколько приглашений, впрочем, как всегда. Лорд Дарби, мистер Стэнфорд… и многие другие, — сказала она с гордостью, — у Минни большой выбор кавалеров.

Ричард насупился, но Рострон и бровью не повел.

— Мистер Рострон, — ответила Минни спокойно и твердо, — я буду счастлива, если вы сможете меня сопровождать на бал. И Чарльз Стэнли вовсе не лорд Дарби, мама. Лордом Дарби, после смерти отца, станет его старший брат.

Эдит тяжело вздохнула.

Рострон встал из-за стола, подошел к Минни и поцеловал ей руку, прежде чем вернуться на свое место.

Ужин продолжился.

Минни так и распирало от желания рассказать о происшедшем за день, и, вот наконец, отец спросил-таки где они побывали и почему запоздали к ужину.

Минни уже достаточно изучила Артура, чтобы понять, каким лаконичным будет его ответ, и поэтому сказала быстро и возбужденно:

— Можно я расскажу?

Все рассмеялись, а Рострон сделал приглашающий жест, хоть и бросил на Минни немного обеспокоенный взгляд.

Ловко обойдя подробностями их дневную прогулку (не могло быть и речи, чтобы поведать родителям о том, как они лазали через забор!), и нежданную встречу с Чарльзом Стэнли (о, ужас!), Минни взахлеб рассказала о визите к старому боцману, о щедрости и принципиальности