— А как же мы?! — выкрикнуло одновременно несколько голосов.

— Сюда подгонят составы из Бебры, — ответил он и попытался пройти дальше. — Первый уже на подходе.

— У меня муж инвалид, неходячий! — причитала женщина, удерживая железнодорожника за рукав. — До вокзала я еле довезла его на коляске. Как мне с ним через эту толпищу пробраться?

Служащий пожал плечами, высвободил руку и раздражённо крикнул:

— Вы должны соблюдать спокойствие — иначе вообще никакого выхода!

Новая информация молниеносно распространилась по перрону.

Янна-Берта подумала о маме. И о Кае, который был немногим старше Анники у неё на руках. Успели ли они вырваться или все ещё сидели в западне? А Йо?

Вдруг все лица дружно обернулись на север — к вокзалу задним ходом подавали грузовой состав. Частично открытые платформы, частично вагоны для перевозки скота. Люди на перроне с криками стали пробираться вперёд. Янну-Берту с детьми оттеснили от вокзальной стены, людской водоворот увлек её в сторону поезда, и она, оглядываясь, кричала:

— Ну давайте же! Пожалуйста, за мной! — судорожно пытаясь вспомнить фамилию маленьких девочек. — Ну же!

Краем глаза она заметила, как бессчётное количество рук ухватилось за решётку ворот в стене и принялось её трясти. С внутренней стороны её пытались удержать служащие пограничной охраны. Раздался скрежет, железом били по железу Больше она ворот не видела. Дети визжали от страха. Их толкали и пихали со всех сторон.

— Держитесь крепче за меня, — крикнула Янна-Берта. — Не отпускайте! Мама с папой сейчас придут!

Первой она потеряла Нину. Её жалобный крик потонул в общем гвалте. Слышен был только пронзительный вопль: «Сюзанна!»

Потом не удержалась Сюзанна и вмиг затерялась среди чемоданов, юбок и ног.

Янна-Берта прижала Аннику к себе, выкрикивая имена девочек и пытаясь устоять против напирающей людской лавины. Она получала тычки, её ругали на чём свет стоит. Ей стоило большого труда удержаться на ногах. У ворот слышались ритмичные команды: «Раз, два — взяли! Раз, два!..»

В отчаянных попытках обнаружить где-нибудь светлые головки Янна-Берта обернулась. И увидела, как ворота внезапно распахнулись — их выдавила толпа, хлынувшая на перрон и сметавшая всех на своем пути. В том месте, откуда только что были слышны крики Нины, образовался водоворот. Люди беспорядочно размахивали кулаками, падали, вставали, наступали на других, ещё лежавших. Янне-Берте удалось протиснуться обратно к стене вокзального здания. И в этот же момент к ней прибило Краннеров. Она ещё не успела перевести дух, как Берт выхватил у неё Аннику.

— А где остальные? — крикнула Марианна. — Остальные!

Янна-Берта молча указала на хаос, творящийся между воротами и поездом. Мать маленьких девочек разрыдалась. С искажённым от гнева лицом она схватила Янну-Берту за плечо и затрясла:

— Ты!.. Ты!.. — выкрикивала она.

Янна-Берта засмеялась. Она сама будто со стороны слышала, как смеётся, — это был пронзительный, судорожный, безумный хохот. И никак не могла остановиться. Всё хохотала помимо своей воли. От смущения она спрятала лицо в ладонях и сорвалась с места. Она спотыкалась о чемоданы, баулы, детей, пробиваясь наперекор засасывающему потоку, через дыру в стене, сквозь плотную толпу, всё ещё валящую на перрон, — на привокзальную площадь.

Туда как раз въезжали танки. Подлетел вертолёт и принялся, громко стрекоча, кружить над вокзалом. Где-то в городе слышались выстрелы.

Янна-Берта помчалась вперёд, не думая о направлении. Её полный отчаяния смех растворился в грохоте вертолёта и грома. Она бежала прямо во мрак, заволокший всё небо, прямо навстречу первым каплям грозы.

Инстинктивно Янна-Берта побежала на юг. В ту сторону не двигался никто, зато навстречу попадалось бессчётное количество искажённых страхом лиц. В воздухе кружили клочки бумаги, деревья стонали, сгибаясь под грозовым шквалом. Ветер трепал длинные светлые волосы Янны-Берты.

Перед её глазами всё ещё стояло рапсовое поле. К этому ярко желтеющему на фоне грозового фронта клочку пейзажа она и устремилась. Ули сейчас наверняка сидит оглушённый, съёжившись посреди рапса, и чувствует себя брошенным на произвол судьбы, как та собака, бежавшая за машиной, или как Коко в комнате дедушки с бабушкой. Наверняка он плакал и звал её, в ужасе от надвигающегося чёрного заражённого неба. Как же она могла оставить его? Ведь мама так в неё верила!

Гроза разверзлась, сверкая молниями и рассыпая мощные раскаты грома, прямо над ней, над городом, над столкнувшимися машинами и замершими автоколоннами, над беглецами, которые в паническом страхе искали любого убежища — незапертого подъезда, выступа крыши, чтобы укрыться от заражённого дождя.

Одна Янна-Берта не пыталась спастись. Рапсовое поле, рапсовое поле!

— Не бойся, Ули! — кричала она, уже промокнув до нитки. — Не бойся, я иду!

Это была сильная гроза, мощный ливень. Вода чавкала в кроссовках при каждом шаге, волосы налипли на лоб, струи дождя заливали глаза и стекали в рот.

Янна-Берта оказалась на длинном мосту, где застыли машины, ехавшие во встречном направлении. Дождь барабанил по их крышам. Пассажиров не было видно за поднятыми и запотевшими изнутри стёклами. Янна-Берта шагала по мосту в полном одиночестве. Одна из машин просигналила, когда она проходила мимо. Водитель протёр стекло и взволнованно посылал Янне-Берте какие-то знаки. Но ей не хотелось терять время. Она спешила на рапсовое поле, к Ули. Казалось, жёлтая полоска отдаляется. Она попробовала бежать быстрее, не зная, что приближается к автобану.

Лило всё ещё с такой силой, что невозможно было разобрать надписи на дорожных указателях. Однако это её не смущало. Она чётко видела перед собой лишь рапсовое поле. Только вот расстояние до него не уменьшалось.

Когда небо просветлело и дождь немного утих, у Янны-Берты уже не осталось сил бежать. Она присела на корточки. В мокрой обуви она натёрла себе ноги до волдырей. Похолодало. Промокшая с головы до ног, она дрожала от холода. Её окликнули из машины:

— Эй, детка, поворачивай, ты бежишь в самое пекло!

Внезапно рапсовое поле исчезло с горизонта. Она запаниковала. Как же она могла потерять его из виду? Разве всё это время она не двигалась прямо на него? Она попыталась снова перейти на бег, но лишь запуталась в собственных ногах. Тяжело шлёпая по дуге, ведущей на автобан, она полагала, что идёт по прямой. Её сильно шатало, она оказывалась в опасной близости от машин, которые здесь ещё как-то ехали. От резких сигналов она отпрянула в сторону.

Она оказалась на автобане и побежала трусцой по стояночной полосе, рядом с придорожными столбиками, где обычно пешеходам ходить запрещено. Никто её не прогонял.

На восток, в сторону Айзенаха, машины шли плотными рядами, но пробок не было. Янну-Берту не интересовало, куда ведёт дорога, лишь бы привела на рапсовое поле. На обочине она заметила телефон экстренной связи, и в ней встрепенулась надежда. Она сняла трубку и прислушалась.