Дальнейшие действия после погрузки зависели от того, куда и как мы дальше едем. Если мы ехали на машинах, то я тут же уходил, не думая даже о капле спиртного. Если мы оставались в городе, то либо шли в гостиницу, чтобы принять душ и освежиться одеколоном «Брют», либо – если времени оставалось совсем в обрез, – шли прямо в рабочей одежде в клуб, бар или на вечеринку. Некоторым женщинам нравится запах трудового пота – по крайней мере, так говорят.

Феромоны, или еще что-то такое.

Queen часто играла несколько концертов в одном зале, что давало нам свободный вечер после работы. После разборки и погрузки аппаратуры мы шли в гримерку группы – музыканты обычно еще сидели там и отдыхали. Нам доставалось немного хорошей выпивки и вкусной еды – и возможность непосредственно обсудить любые аспекты шоу.

В зависимости от того, где мы играли, в гримерке иногда появлялись приглашенные гости, но их было немного. В Англии на концерты ходили мои мама и папа – обычно в Мидлендсе или на западе страны. После концерта в бирмингемской «NEC-арена» я отвел родителей в гримерку, где Фред в банном халате все еще приходил в себя. Он тут же захлопотал вокруг моей мамы, посадил ее себе на колено и начал расспрашивать, как у нее дела и чем она занимается. Несмотря на то что у Фреда не было большой семьи, он очень любил семейную атмосферу и с искренним энтузиазмом общался с чужими родственниками. Мой папа и Джон Дикон сидели на каких-то ступеньках за дверью гримерки и запросто болтали, держа в руках банки пива. Брайан и Роджер тоже тепло поприветствовали моих родителей, запомнив их с предыдущих концертов.

Мама часто ставила меня в неловкое положение, принося мне на концерты еду.

– Мама… знаешь, нас и так хорошо кормят.

– Ты очень бледный… и такой худой.

– Ну, мы много работаем. И вообще, я не худой, а стройный и подтянутый.

Весьма популярны на гастролях были мамины банки с маринованным луком; особенно он нравился Трипу Халафу, американскому звукорежиссеру Queen. Впрочем, последствия употребления лука не очень радовали других обитателей гастрольного автобуса.

Он всегда приветствовал ее фразой «Здравствуйте, миссис Хине». Затем показывал на меня и добавлял, качая головой: «Расскажите, каково это – быть победительницей конкурса “Мне за тебя стыдно, сынок”?»

Она не обижалась на шутку.

Если после концерта мы уезжали в ночь на автобусе, то у нас было немного времени, чтобы расслабиться в ожидании звукорежиссерской команды, с которой мы ездили.

Queen обычно к этому времени уже уходила из гримерки, так что сначала мы заходили туда, чтобы посмотреть, нет ли какой-нибудь еды. В ранних турне середины 70-х, еще до того, как мы начали возить с собой поваров, оставалось обычно очень мало. Экономичный промоутер заставлял помощника собирать всю нетронутую еду после ухода группы – а на следующий день снова выставлял ее в гримерку, естественно, сдирая с нас полную стоимость. Этот же помощник любил покритиковать техников Queen, так что мы решили преподать ему урок. Он купил себе модную белую спортивную куртку и оставил ее в гримерке. Мы стащили ее, бросили на тротуар возле «Ньюкасл-Сити-Холла», облили бензином для зажигалки и подожгли.

Когда он спросил, не видел ли кто-нибудь его замечательной обновки, мы вручили ему несколько полароидных фотографий, демонстрировавших, как она горела.

После этого он каждый вечер оставлял нам сыр и печенье.

В европейских турне мы всегда заходили в столовую, где нас ждал вечерний ужин, приготовленный гастрольными поварами Toad In The Hole of Barry Wales. Барри Уэльс? Нет, это не комедийный персонаж. Эти два слова на самом деле писались через запятую и обозначали маленький городок Барри-Айленд в Южном Уэльсе, где обитала вся наша кулинарная команда. Они обозначили Барри на карте Англии задолго до комедийного сериала «Гэвин и Стейси»! Нет, я знаю, что святой Давид – это покровитель Уэльса, но неужели всех мальчиков там называют в его честь? Владельца компании звали Дейв Кибл, а поваров – Дейв Томас и Дейв Льюис. Эту троицу немедленно прозвали «Дейв, Дейв и Дейв». Когда масштабы гастролей Queen увеличились, они стали брать с собой еще одного повара по имени Стив. После этого их стали звать «Дейв, Дейв, Дейв и не Дейв»!

Этот валлийский квартет, также известный как «Таф-фия», «Желудочные диверсанты» и «Кулинарные рецидивисты», готовил обильную еду для трудяг-техников: стейки, пастушьи пироги, спагетти-болоньезе, чили кон карне и так далее. Впрочем, они готовили и для постоянно растущего контингента вегетарианцев – у них выходили замечательные омлеты! Повара готовили и еду для гримерок Queen; «три Дейва плюс один» старались разнообразить стандартное меню, не стесняясь готовить в Европе местную еду. Американские техники постоянно просили их приготовить индейку для традиционного ужина на День благодарения, хотя управляющий сценой и пытался безуспешно их убедить, что в Бостоне на праздник принято подавать свежих омаров. Ему пришлось довольствоваться «Тысячей на плоту» – в кругах высокой кухни это блюдо известно как «тост с бобами». Местную кухню, конечно, дополняли традиционные английские гарниры и приправы: мармит, коричневый соус HP, вустерский соус, цитрусовый джем и английская горчица.

Насытившись объедками с господского стола, мы ходили по залу, наблюдая, как разбирают сцену, готовя здание к следующему выступлению. Пустой зал выглядел странно: в огромном пространстве, где всего час или два назад взгляды тысячи зрителей были прикованы к сцене, звучала самая настоящая какофония. На место ставили ряды металлических кресел, гудели промышленные пылесосы, шумно маневрировали автопогрузчики, скрипели световые фермы и цепи, а многочисленные голоса, стараясь переорать все это, выкрикивали команды и ругательства. Дым и пиротехническая пыль по-прежнему висели в воздухе, смешиваясь с резкими запахами чистящих средств, выхлопа автопогрузчиков и раздавленного попкорна – все это вместе создавало нездоровый, приторный привкус во рту. Завтра в этом холодном каменном коконе соберется другая часть жителей города, чтобы посмотреть на выступление других любимцев. Сегодняшние же гладиаторы-победители уже покинули «Колизей», а волшебный джинн вернулся в бутылку – но через несколько часов его снова выпустят.

Уборщикам – азиатам и латиносам, которые мыли полы и чистили туалеты в американских залах и складывали мусор во флуоресцентные желтые ведра на колесиках, – было плевать и на Фредди Меркьюри, и на любую другую рок-группу. Единственное, что их интересовало – санитарное состояние их маленького уголка Соединенных Штатов. Они хотели вернуться домой к семьям и той благополучной жизни, которую подарила им Америка и американская мечта.

Подождите-ка минутку: а что я делал со своей жизнью? Да, то была хорошая жизнь: путешествия по миру, приправленные сексом, наркотиками и рок-н-роллом, но я ведь мог заниматься чем-нибудь стоящим: работать на благотворительную организацию в стране третьего мира, заниматься медицинскими исследованиями, вести кампании против глобального потепления и загрязнения окружающей среды. Я часто об этом думал с тех пор – правда, не прямо тогда, потому что мне было слишком весело. Как я вообще туда попал? С чего все началось? С супермаркета в Фулхэме, что на юго-западе Лондона. Там были не полки с товарами, а усилители и колонки.