В конце концов галерея продолжила работу, но новая серия леди была укутана со всех сторон не хуже, чем дамы викторианской эпохи.

Больше всего пострадали рискнувшие полуобнажиться девушки. Две из них оказались студентками столичного колледжа «Эвелин Хоун». Реакция ректората последовала незамедлительно: обеим приказали собрать вещи, сдать ключи и выметаться из общежития на все четыре стороны. В тот же день их имена вычеркнули из списков учащихся.

После инцидента с «лучезарными леди» в колледже началась охота на тех, кто позволил себе преступать нерушимые границы. Группа студентов, пылая благородным гневом, избила пятерых сокурсниц, подрабатывавших официантками в ночном баре, прямо при исполнении служебных обязанностей. Чтобы другим неповадно было. Финал не заставил себя ждать. Потерпевших из колледжа отчислили. Что касается избивавших, то они не получили даже устного замечания. Более того, никому в голову не пришло поинтересоваться: а, собственно, сами-то они с чего бы вдруг поздним вечером очутились в злачном заведении?

Под огонь критики попали выступления звезд конголезской эстрады Коффи Оломиде и Тчалы Муаны. И разумеется, конкурсы красоты. Устроители шоу «Мисс окружающая среда», опасаясь, что даже его благородный девиз не сможет смягчить каменные сердца поборников высокой морали, решили во время выхода конкурсанток в купальных костюмах дополнительно обернуть их бедра цветастой материей. Это должно было вызвать ассоциации с традиционной набедренной повязкой и тем самым избавить конкурс от излишне резких нападок.

Нехитрая уловка удалась – все прошло как по маслу. К традициям, особенно культурным, в Замбии относятся с почтением. Поэтому, например, передаваемые из поколения в поколение танцы женщин с обнаженной грудью, совершающих однообразные и, на взгляд европейца, в высшей степени провоцирующие движения, не только поощряются, но и многократно показываются по телевидению.

Если кто-то подумает, что столь неправдоподобная для нашего века строгость нравов характерна исключительно для Замбии, то будет неправ. Вот, например, какие страсти всего несколько лет назад кипели вокруг нравственных проблем в Булавайо, втором по величине городе Зимбабве.

История началась с того, что городской совет заказал известному не только в Африке зимбабвийскому скульптору Адаму Мадебе статую для украшения муниципального парка. Через три месяца заказ был готов. Очередное творение – пятиметровую скульптуру обнаженного африканского юноши из перфорированного металла – мастер назвал «Глядя в будущее».

Стоило скульптуре занять отведенное ей почетное место в парке, расположенном, кстати, в центре Булавайо, как в городской совет посыпались жалобы от возмущенных посетителей. Вскоре по распоряжению министра по делам местного самоуправления произведение искусства демонтировали и перевезли во внутренний двор местной художественной галереи.

Не тут-то было. Решение министра неожиданно вызвало дружный отпор со стороны городского совета и творческой интеллигенции. Если министр назвал скульптуру «оскорблением культуры черного народа», то директор галереи заявил, что «статуя – произведение, созданное по высочайшим стандартам».

– Скульпторы во всем мире столетиями ваяли статуи обнаженных людей, – напомнил министру один из советников. – Нельзя судить о произведении искусства лишь на основании того, присутствует ли в нем пенис. Действуя по этому принципу, придется запретить едва ли не все шедевры Микеланджело.

Но больше всего были недовольны переносом скульптуры женщины. По словам директора галереи, они валом повалили в музей и стали всех донимать одним и тем же вопросом: где можно увидеть знаменитую статую.

– Я осмотрела это творение с большим удовольствием, так как оно правдиво запечатлело мужское естество, – без обиняков поделилась впечатлениями одна из посетительниц, жительница Булавайо.

– Сатана получил у нас полную свободу, – заявил, узнав о паломничестве к скульптуре, священник церкви, стоявшей неподалеку от музея. – Если позволить кому-то выставить на всеобщее обозрение статую обнаженного мужчины, глядишь, в следующий раз он изваяет и голую женщину!

Судя по всему, большинство булавайских мужчин вряд ли стали бы возражать, но до этого еще далеко. Зимбабвийская официальная политика состояла и состоит в том, чтобы не допускать обнаженное тело в публичное пространство. Телевидение, например, до сих пор старательно вырезает малейший намек на эротику из зарубежных фильмов. Вот вам и Африка!

Современный город – первое, с чем сталкивается иностранец, добравшийся до тропической Африки. Прежде чем оказаться в национальном парке и вволю насладиться дикой природой, ему поневоле приходится соприкоснуться с суетливой и безалаберной жизнью местных мегаполисов. Первую часть книги я решил посвятить именно этой стороне африканского бытия. Быть может, она не самая привлекательная, но без рассказа об урбанизированной Африке портрет континента вышел бы неполным. Надеюсь, читатели успели убедиться в справедливости этих слов, пока знакомились с Лусакой. Что ж, продолжим путешествовать по Замбии и возьмем курс на север – ведь именно там сосредоточено большинство городов.

Мы пойдем по следам Сесила Родса. Непреклонному и удачливому строителю Британской империи не удалось осуществить заветную мечту – протянуть железную дорогу от южной оконечности континента, мыса Доброй Надежды, до северной. Египетская столица Каир осталась в названии главной улицы Лусаки, но стальная магистраль застряла за тысячи миль от дельты Нила. Зато она достигла Медного пояса Центральной Африки, принесшего Замбии всемирную известность, а на какое-то время – и относительное процветание.

Благодаря Медному поясу в стране вплоть до 80-х годов прошлого века городское население по численности превышало сельское. Больше такого в черной Африке не сыскать нигде. Медный пояс, по-английски Коппербелт, по сей день определяет расстановку политических сил: кто побеждает на выборах в этой провинции, получает большинство в целом по стране. Там есть свой университет, свой телеканал, там печатается самая солидная газета страны «Таймс оф Замбия», там сосредоточена почти вся промышленность. Причем не только горнодобывающая, но и текстильная, деревообрабатывающая.

Феномен называется многосложно: Луаншья-Китве-Ндола-Муфулира-Чингола – пять крупных, по африканским меркам, городов, расположенных на пятачке наподобие знаменитого Рейнско-Рурского мегаполиса в немецкой земле Северный Рейн-Вестфалия. Спору нет, африканские масштабы намного скромнее. Отсутствует сплошная урбанистическая зона, города отделены друг от друга десятками километров. И все же сравнение правомерно, так как обе территории стали индустриальными центрами, промышленными столицами своих государств.

Начало славной истории Медного пояса положил в 1902 году меткий выстрел англичанина Уильяма Коллиера. Охотясь в окрестностях современной Ндолы, он сразил антилопу чалой масти. Подойдя к трофею, стрелок увидел, что голова животного лежит на большом камне, изукрашенном зелеными пятнами. Медь – с ходу определил Уильям, неплохо разбиравшийся в геологии.