– За вами долг, – напомнил я.

– Какой? – захлопала густыми ресницаминахалка.

Ситуация стала меня раздражать.

– Послушайте, деточка, я понимаю, почему выустроили спектакль в кабинете – не хотели, чтобы коллега услышала правду о том,что вы сбежали с места ДТП. У вас с Наташей непростые отношения, и последняя неоткажет себе в удовольствии растрепать всем о вашем поступке. Но мы-то с вамизнаем правду.

– Не понимаю, о чем вы! – фыркнуланахалка.

Я набрал полную грудь воздуха и решил ни вкоем случае не выходить из себя.

– Видите следы аварии?

– Где? – прищурилась обманщица.

– На бампере.

– Где?

Я мысленно посчитал до десяти и перешел напонятный для блондинки сленг.

– На железочке, которая опоясывает низ. Тамтакие маленькие ямочки, и красочка слегка отковырнулась.

– А-а-а, – протянула Светик.

– Вы сползли в овражек и поцарапали «кошечку»!

– Нет, – покачала головой Светик.

– Да, мой ангел, вы наклонились, чтобы поднятьгубную помадку, отпустили рулевое колесико, а тут, как назло, вам навстречу«жигулик»! Он свалился в кюветик, вы очутились в канавочке, попросили менявытолкнуть «кошечку», пообещали пять тысяч баксиков и смылись. Думали, мыникогда не встретимся, но бог шельму метит. Заинька, перестаньте врать! Из-завас я вынужден ездить на «Бентли».

Глаза Светика загорелись.

– На «Бентли»? – переспросила она. –Гонишь!

– Вон он стоит, – в запале воскликнул я инажал на брелок сигнализации.

Пафосная иномарка моргнула фарами.

– Вау! – взвизгнула Светик. –Покатаешь?

Я посмотрел на циферблат:

– Только до ГАИ.

– За фигом мне туда?

– Вы обязаны дать показания об аварии.

– Очумел? И круто же ты про пять штукпридумал!

Я ощутил желание надавать нахальной девчонкепощечин.

– Светлана! Моя машина застрахована.

– Понятно, – кивнула она. – Такаякрасота стоит диких бабок.

– Я про «Жигули», на которых вчера попал ваварию!

Светик прищурилась:

– Ну прямо анекдот, слышал, как мужик«Феррари» покупал? Протянул продавцу купюру в два миллиона евро и говорит:«Оформите мне новую машинку, а сдачу дайте в „Жигулях“». Ты че, таратайку тожена остатки от «Бентли» взял?

– Ассигнаций в два миллиона евро несуществует, – машинально уточнил я.

Светик вытаращила глаза, потом расхохоталась,я с удивлением смотрел на веселящуюся блондинку.

– Ой, какой ты дурак, – простоналадевушка, – зануда, идиот!

Вот тут мое терпение лопнуло, до сих пор лишьодной Николетте удавалось довести меня до бешенства, но ведь все в жизникогда-то происходит впервые.

Я схватил Свету за плечи и встряхнул с такойсилой, что глупая голова девицы мотнулась на шее.

– Потише, балбесина, – взвизгнулаСвета, – у меня сразу синяки появляются! Ща на помощь позову! Милиция!

– Ори погромче, – пошел я вразнос, –сам помогу тебе, пусть сюда побыстрее явятся представители властей.

Светик перестала сопротивляться, а я прекратилтрясти нахалку. Некоторое время мы стояли, глядя друг на друга, потом у меня отзапаха ее вонючих духов началась мигрень.

– Ванечка, – вдруг томно произнеслаСветик, – а зачем нам милиция?

– Приедут специалисты, – ответиля, – возьмут соскоб с «кошечки» и докажут, что ты была на месте аварии.

– Тебе так нужны деньги? – нежнопроворковала блондинка, прижимаясь ко мне всем телом.

Внезапно сквозь удушливую вонь парфюмапроступил другой запах, вроде детского мыла, конфет… чего-то милого, ребячьего.

– Нет, – улыбнулся я, – но «Жигули»застрахованы, надо доказать, что произошло ДТП, понимаешь? Просто дайпоказания, и разойдемся друзьями. В аварии никто не погиб, особых претензий ГАИне предъявит.

– Так бы сразу и сказал, – прошепталаСветик, – а то налетел, затряс, словно грушу, вон уже синяк вылез, хочешьпоглядеть? Я всегда готова помочь человеку, попавшему в беду. Ладно, мне сейчаспора по делам, послали материал делать. Давай адрес ГАИ и объясни, что там надорассказывать.

– Правду, – коротко посоветовал я, –как ехала, потеряла помаду…

Светик облизала пухлые губы:

– Ванечка! Я же там не была! Никогда! Тыошибся! Перепутал машины! Но я готова тебе помочь. Мне нравятся мальчики на«Бентли», смотри, какой у меня синячок!

Я замер, а девчонка, призывно улыбаясь, повелаплечиком, легкий трикотаж соскользнул к локтю, обнажилась красивая рука и однагрудь, упакованная в роскошный лифчик из розового кружева. На белой кожепредплечья краснели пятна – следы от моих пальцев.

– Ванюшечка, – прошептала Светик, –значит, вечером! Где?

Я опомнился и молча пошел к «Бентли». Впервыестолкнулся с особой, наглость которой можно измерять в тоннах.

– Ванечка! – заорала Светик.

Я автоматически обернулся:

– Что случилось?

– Это не моя «кошечка», – взвизгнуладевица.

– Вы о чем?

– Не моя «кошечка», – нервно повторилаСветик.

– Хотите сказать, что машину вамподменили? – усмехнулся я.

– Да!!!

Мне стало весело, ну, Светик, это уже слишком.

– Вы на чем приехали сюда?

– На машинке.

– Которой?

– «Кошечке».

– Замечательно. А теперь уверяете, что она неона?

– Ага!

– И на чем основывается ваше утверждение?

Светик принялась тыкать пальцем в ветровоестекло.

– Там «кисонька».

– Ваша машина? Я чудесно вижу ее!

– Нет, «кисонька».

– Автомобиль?

– Он «кошечка»!

– А «кисонька» кто?

– Гусеничка, – заныла Светик.

У меня опять закружилась голова.

– Кто?