– Это верно.

Джейк произнес это настолько тихо, что Эйвери едва его расслышала. Она узнала этот тон. Таким же негромким, чуть охрипшим голосом он заговорил, когда впервые увидел ее обнаженной. Что-то в душе Эйвери словно надломилось – наверное, ее гордыня. Пусть Джейк – напыщенный аристократ, но в нем есть много от нормального человека. И хотя у Эйвери имеются свои причины не хотеть, чтобы он общался с их ребенком, ей нужно играть честно.

Малыш снова пошевелился, и она предложила Джейку:

– Можешь спрашивать меня о чем хочешь. Я же вижу, что ты умираешь от любопытства.

Джейк провел ладонями по ее животу, словно запоминая его форму.

– Даже не знаю, что спросить.

– Ну, ты уже знаешь, что меня тошнило по утрам, а к концу дня я обычно чувствую себя совсем без сил. Но так приятно ощущать, как ребенок шевелится внутри!

Подождав несколько минут и больше не ощущая толчков в животе, Эйвери шагнула назад.

– Ну хватит, наш ужин остывает.

– Да, конечно, ешь на здоровье.

Она улыбнулась, завязала пояс халата и вернулась за стол. Положив на свою тарелку макарон, Эйвери с аппетитом начала их есть.

– Знаешь, я очень переживаю из-за всего этого, – произнес вдруг Джейк.

Она подняла на него взгляд.

– Из-за чего?

– Я волнуюсь не только за ребенка, но и за тебя. Ты ведь хочешь продолжать свою карьеру юриста. Но, послушай, если бы ты позволила мне позаботиться о тебе, то могла бы больше никогда не работать.

Эйвери внимательно посмотрела на Джейка. На этот раз его предложение помощи нельзя было назвать снисходительным или неуместным. Просто он так отреагировал после того, как прикоснулся к своему ребенку, почувствовал его. Это выглядело скорее и глупо, и трогательно.

– Не позволяй ему или ей уже сейчас вертеть тобой.

– Что?

– Ох, Джейк, когда я первый раз почувствовала, как ребенок в моем животе пошевелился, я чуть в обморок не упала от радости. Тебя сейчас переполняет счастье и восхищение оттого, что ты впервые почувствовал свое дитя. Да, это производит сильное впечатление. Но когда твой сын или дочь родится, то будет какать, писать, плакать всю ночь, потом подрастет и будет падать, обдирая коленки, затем превратится в подростка, попросит купить машину и будет постоянно попадать в неприятности – возможно, даже в очень большие.

Он рассмеялся.

– Ну вот, ты разрушила все очарование момента.

– Я просто пытаюсь показать тебе, что все это не фантазия, а реальность.

– Я понял. – Джейк проглотил кусок стейка. – Но если ты не возражаешь, я бы хотел немного продлить эту радость.

– По-твоему, я слишком реалистично смотрю на вещи?

– В тебе слишком много от спорщицы и от адвоката. Ты всегда выискиваешь неправоту собеседника или пытаешься защищаться. Ты знаешь, что Пит по большей части занимается тем, что критикует все мои проекты, сделки и деловые контакты, объясняя, что в них не так?

– В этом и заключается работа юриста.

Джейк откинулся на спинку стула и рассмеялся.

– Я тоже так думаю.

Эйвери прежде никогда не смотрела на сложившуюся ситуацию под таким углом. Джейк прав: она постоянно во всем выискивает недостатки, отовсюду ждет неприятностей. Может быть, потому, что в подростковом возрасте пережила арест и несправедливое обвинение своего отца.

Джейк наблюдал за красивым лицом Эйвери, которая, казалось, обдумывала его слова.

– Неужели ничего не возразишь в ответ? Ты и в самом деле со мной согласна?

– Вроде да.

Она отправила в рот немного макарон, и сердце Джейка радостно перевернулось в груди. Это нелепо, но он ощутил гордость оттого, что накормил Эйвери, словно настоящий добытчик.

Джейк вдруг понял, что, если будет настаивать и заставит ее признать, что она всегда спорит, Эйвери снова отгородится от него и едва приоткрывшаяся дверца в ее душу захлопнется. А ведь Эйвери только что пошла ему навстречу, разрешив почувствовать, как шевелится их ребенок, и Джейк хотел, чтобы это сотрудничество продолжилось.

После ужина он попытался завести светский разговор, но беседа не клеилась, потому что Джейку хотелось вместо болтовни о пустяках продолжать говорить о своем ребенке, смакуя подробности.

Он встал из-за стола.

– Если ты не против, я пойду спать.

– Сейчас всего полвосьмого вечера по нью-йоркскому времени.

– Знаю. Я посмотрю телевизор и, надеюсь, смогу заснуть, потому что скоро уже утро.

Эйвери вежливо улыбнулась в ответ.

– Конечно. Я тоже посмотрю телевизор. Будет забавно пытаться понять, о чем местные телепередачи.

Джейк мог бы предложить ей свою помощь в качестве переводчика, но ему не хотелось рисковать и портить хорошее настроение свое и Эйвери. Ему понравилось ладить с ней.

– Доброй ночи!

– Доброй ночи!

Джейк направился в свою спальню, но Эйвери неожиданно спросила:

– Кстати, а что мне надеть на встречу с твоей матерью?

Он повернулся и поймал взгляд ее великолепных изумрудных глаз. Джейк видел эту женщину и одетой, и обнаженной. И всякий раз при виде нее у него замирало дыхание. Именно это привело его к неприятностям. Он не пытался прежде разговаривать с Эйвери, чтобы лучше ее узнать, подружиться с ней. Ему просто нравилось смотреть на нее и прикасаться к ней. И вот теперь оказалось, что у них нет общих тем для разговора, кроме их ребенка.

– Можешь нарядиться, если хочешь. А вообще-то, достаточно снять халат и надеть какие-нибудь брюки – этого будет достаточно.

Эйвери поморщилась.

– Так ты заметил, что на мне нет штанов?

– Немудрено, когда ты показываешь мне свой живот.

Эйвери тоже встала из-за стола, направилась в свою комнату, но, остановившись на полпути, спросила:

– Твоя мама ожидает нашего приезда?

– Еще до того, как мы покинули Нью-Йорк, я попросил одного из своих помощников дать ей знать, что приеду завтра утром. Она остановилась в соседнем отеле.

Эйвери кивнула:

– Хорошо. Спокойной ночи!

Джейк с улыбкой проводил ее глазами, а затем почти бегом бросился в свою комнату. Неужели они смогли целый час нормально беседовать друг с другом? Эйвери позволила ему потрогать свой живот, почувствовать, как шевелится их дитя, а завтра утром он собирается привести ее к своей матери, словно агнца на заклание? Это разрушит все то хорошее, что уже сложилось между ними. Есть только один способ смягчить предстоящую неловкую встречу.

Джейк взял свой сотовый, набрал номер матери и перевел телефон в режим видеозвонка.