Эйвери улыбнулась.

– Действительно, мило. А мне всегда очень нравились на девочках черные кожаные туфельки с ремешками.

– Ой, мне тоже! – улыбнулась Морин и спросила: – Неужели тебе так уж необходимо переезжать в Пенсильванию?

– Эйвери хочет открыть там собственную юридическую фирму, – вмешался Джейк.

– Но я не собираюсь лишать вас возможности видеться со своей внучкой. – Эти слова сами собой вырвались у Эйвери из-за гнетущей ее вины перед Джейком и его семьей. – Пенсильвания не так уж далеко отсюда.

– Да, конечно, – согласилась Морин.

Эйвери почти расслабилась, но воспоминания о Поле Барнсе заставили ее напрячься. Этот человек, который был начальником ее отца, тоже казался самим воплощением вежливости на совместных пикниках, устраиваемых его фирмой. Он играл вместе со всеми в софтбол, угощал детей мороженым, помогал готовить сэндвичи, однако у него не возникло ни капли сострадания к отцу Эйвери, когда тот пытался объяснить, что не крал деньги со счетов фирмы. Заставив себя отбросить воспоминания о тяжелых годах, которые отец провел в тюрьме, Эйвери улыбнулась матери Джейка и начала рассказывать ей о больнице, в которой собиралась рожать, о том, как зовут ее акушера и на какую дату приблизительно планируются роды.

– Это будет не слишком навязчиво с моей стороны, если я попрошу разрешения присутствовать во время родов? – спросила Морин.

Эйвери рассмеялась.

– Во время схваток – пожалуйста. Но я хочу рожать без зрителей.

Морин улыбнулась.

– Что ж, спасибо и на этом. – Она встала с кресла. – Вынуждена прервать нашу беседу. У меня назначен обед с подругами, и мне нужно успеть переодеться.

Джейк тоже встал и помог Эйвери подняться.

– Все в порядке. Мы все равно планируем сегодня улететь в домой.

– Домой?! Мы даже и не поговорили толком. Кроме того, в субботу бал.

– Я решил его пропустить, чтобы отвезти Эйвери в Нью-Йорк.

– Ты не можешь так поступить! – возразила Морин и повернулась к Эйвери: – Ты бывала прежде в Париже?

– Нет.

– Замечательно! Джейк пока может показать тебе город, сегодня вечером, в восемь, поужинаем, а завтра…

– Мама! У Эйвери есть свои дела…

Но Эйвери перебила его, понимая, что у его матери, без сомнения, накопился целый миллион вопросов и Морин очень хочется встретиться с ней еще раз. Эйвери чувствовала, что в долгу перед этой женщиной, а еще она очень хотела посмотреть Париж.

– Вообще-то, я бы не отказалась от экскурсии по городу. – Она рассмеялась. – Я собираюсь открыть юридическую фирму для помощи людям, у которых нет денег на высокооплачиваемых адвокатов, а потому не планирую тратить деньги на путешествия. Скорее всего, я больше никогда не смогу позволить себе побывать в Париже, поэтому мне бы хотелось увидеть как можно больше всего в этом городе.

– Замечательно! – воскликнула Морин. – Встретимся снова здесь около половины восьмого.

Выйдя из отеля «Бристоль» на тихую улицу, Джейк глубоко вздохнул и сказал Эйвери:

– Спасибо тебе!

Она повернулась к нему. В его глазах светилась улыбка.

– За что?

– За то, что согласилась остаться.

Эйвери рассмеялась.

– Но я действительно хочу посмотреть Париж.

Джейк чувствовал, что за этим желанием скрывается что-то еще, ведь Эйвери не просто была приветлива с его матерью, но и вела себя уважительно, отвечала на все ее вопросы. Такой счастливой Джейк не видел свою мать с момента смерти его отца. Он и не подозревал, что перспектива стать бабушкой так изменит настроение Морин. Ей сейчас нужен был кто-то, кого можно любить, и лучше всего на эту роль годится маленький ребенок. От этой мысли признательность Джейка Эйвери за ее доброту еще больше выросла.

– С удовольствием покажу тебе Париж. Я в твоем распоряжении на весь день.

Эйвери указала рукой на Эйфелеву башню:

– Вот что я хочу посмотреть.

– Хорошо.

Джейк потянулся за телефоном, чтобы вызвать машину, но Эйвери остановила его.

– Почему бы нам не прогуляться пешком?

– Пешком? – Джейк, зайдя в Интернет через мобильник, быстро выяснил, каково расстояние от отеля до Эйфелевой башни. – Кажется, что идти совсем близко, но до башни почти две мили.

Эйвери пожала плечами:

– Ну и что? Я хочу увидеть Париж, прогуляться по его улицам, подышать его воздухом. – Она принюхалась. – Чем это пахнет?

Джейк рассмеялся.

– Эти ароматы доносятся из одного из многочисленных местных ресторанов.

Ему вдруг ужасно захотелось взять Эйвери за руку. Как замечательно они ладят друг с другом! А ведь прежде либо занимались сексом, либо спорили о политике. Но теперь все их споры стерлись из его памяти, остались лишь воспоминания о нежном теле Эйвери…

Ярко светило утреннее солнце. Джейк и Эйвери шли по улице, натыкаясь на других туристов, разглядывали все вокруг, наслаждаясь звуками, ароматами, видами Парижа, сворачивали на боковые улочки, заходили в магазины, попадающиеся по пути.

Когда они дошли до галереи современного искусства Гагосяна, Эйвери остановилась.

– Вот о чем я говорила. Лишь бродя по Парижу пешком, можно обнаружить места, подобные этому, заскочить внутрь и осмотреть их.

Джейк обычно так не поступал. Ему нравилось планировать все наперед. Он обычно не забегал по пути в художественные галереи или музеи. Но он так хорошо проводит сегодня время с Эйвери – без прежних споров! Так почему бы и не исполнить ее просьбу?

Молча шагая рядом с Эйвери по Парижу, Джейк даже начал думать о том, что было бы хорошо по пути разговаривать, стараясь узнать друг друга лучше. Эйвери уже рассказала ему о своем отце, также Джейк знал о том, где и кем она работает. Но ведь Эйвери о нем почти ничего не знает, а потому, скорее всего, может составить о нем неверное мнение.

Джейк открыл перед ней дверь галереи, и они вошли внутрь. Он знал, что экспозиции в таких галереях часто меняются, поэтому понятия не имел, что получится застать сегодня. На этот раз на фоне белых стен были выставлены яркие картины. Эйвери огляделась вокруг с таким изумлением, что Джейк невольно рассмеялся.

– Нравится?

– А тебе нет?

Наконец-то ему представился шанс рассказать что-то о себе.

– Я предпочитаю предметы искусства, которыми можно пользоваться: например, мебель.

Грамотно обустроенная кухня – вот это искусство!

Эйвери остановилась перед одной из картин и повернулась к Джейку.

– Я уже поняла, что ты человек практичный. Но воспринимать кухню как искусство?!