Едва Морин Маккаллан появилась на экране, как тут же воскликнула:

– Джейк, только не говори мне, что хочешь отменить завтрашнюю встречу! Я отказалась от поездки со своими подругами, чтобы встретиться с тобой. Ты сказал, что это очень срочно.

– Так и есть. Послушай, мама, мне надо тебе кое-что сказать, и я не хочу, чтобы ты разозлилась.

Морин легким движением взбила свои идеально уложенные светлые волосы.

– Я вовсе не собираюсь выходить из себя.

– Но, кажется, так и случится, когда ты услышишь мою новость. Я узнал, что ты скоро станешь бабушкой – моя прежняя подружка беременна.

– О боже мой!

– Я приехал сюда вместе с ней, чтобы рассказать тебе об этом, но внезапно понял, что было бы нечестно устраивать для вас обеих эту неловкую встречу. Я говорю тебе об этом сейчас, чтобы завтра утром, когда мы придем к тебе, ты могла бы быть мила с Эйвери.

Морин вскинула подбородок и расправила плечи.

– Я со всеми мила.

– Скорее ты всегда лишь соблюдаешь приличия.

– Я ужасно рада, что скоро стану бабушкой.

– Да, но ты не знаешь всей истории. Эйвери беременна уже шесть месяцев.

– И ты говоришь мне об этом только сейчас!

– Да я сам только что узнал.

– О!

Морин широко распахнула небесно-голубые глаза и захлопала длинными ресницами.

– А знаешь что? Это не важно. Главное – что я стану бабушкой!

Джейк рассмеялся.

– Это точно.

– У нас в семье будет малыш, которого мы сможем баловать.

– Эйвери – очень практичная и здравомыслящая особа. Возможно, она не позволит тебе баловать этого ребенка.

– А эта Эйвери хорошенькая? Наш внук или внучка родится красивым?

– За это я ручаюсь. Ведь и я тоже в этом участвовал.

– Понимаю, дорогой, но, если взять твои хорошие гены и добавить красивую мать, может получиться потрясающий ребенок.

Джейк снова рассмеялся.

– Так ты не сердишься?

– Сержусь? Господи, да я счастлива! Просто счастлива! С тех пор как умер твой отец, мне было так плохо… – Морин запнулась, вздохнула, а затем резко сменила тему, явно не желая говорить о смерти мужа. – Я думала, что завтра утром ты придешь только попить со мной кофе, но раз с тобой будет Эйвери… Беременным кофе нельзя. Что она пьет? Газировку? Минеральную воду?

– Кажется, ей нравится только яблочный сок.

– Ну тогда им я и буду ее угощать. Увидимся завтра.

Джейк нажал на отбой, удивляясь, как легко все получилось. А затем он застонал при мысли, что, даже если его мать и счастлива стать бабушкой, она все равно не смолчит по поводу того, что Эйвери скрыла эту новость от них – наверняка все ей выскажет. Что ж, в таком случае он попробует сгладить впечатление от ее упреков. Впрочем, он настолько мало знает Эйвери, что его вмешательство может еще больше испортить ситуацию, и завтрашняя встреча с матерью может обернуться настоящей катастрофой.

Для Эйвери встретиться с Морин Маккаллан было все равно что явиться на аудиенцию к английской королеве. Дверь люкса в роскошном отеле «Бристоль» открыла горничная и провела Джейка и его спутницу в гостиную с видом на город.

Морин сидела в кресле времен королевы Анны, ее светлые волосы, уложенные в идеальную прическу, черное платье и жемчужное ожерелье ясно говорили о том, что перед вами настоящая аристократка.

Эйвери порадовалась, что надела не брюки, а платье. Оно подчеркивало фигуру, но не слишком облегало ее, немного маскируя округлившийся живот.

Морин подождала, пока Джейк подойдет и поцелует ее напудренную щеку.

– Мама, ты выглядишь великолепно! Даже всего один день в Париже уже творит чудеса.

Она посмотрела на Эйвери:

– А это кто?

– Миссис Маккаллан, я Эйвери Новак.

Эйвери шагнула вперед и протянула руку. Мать Джейка пожала ее в ответ, но холодно улыбнулась и посмотрела на живот Эйвери.

– Кажется, у тебя есть о чем мне рассказать.

– Мама! – встрял Джейк.

– Итак, я собираюсь стать бабушкой.

– Да.

Губы Морин искривились, словно она пыталась сдержать улыбку. Она посмотрела на Джейка и Эйвери, усаживающихся на диван.

– Неужели? А вы уже сделали тест ДНК?

Джейк, явно раздраженный, покачал головой, но спокойным тоном ответил:

– Эйвери порой готова лучше сразиться с медведем, чем остаться в одной комнате со мной. Если бы ребенок был не моим, она бы тут не оказалась.

Морин рассмеялась.

– Так что тебе так не нравится в моем сыне, Эйвери? Наши деньги? Наш стиль жизни? Наша фамилия?

– Все это вместе, мадам, за исключением фамилии. Не вижу ничего плохого в имени Маккаллан.

– По крайней мере, у тебя хватает порядочности, чтобы быть честной. Это хорошо. Мне нравится понимать, с кем я имею дело. – Морин встала с кресла. – Теперь мы должны были пить кофе, но тебе кофе нельзя. – Она направилась к небольшому мини-бару в углу комнаты, рядом с которым на столике стоял серебряный кофейный сервиз. – У меня есть несколько видов соков на выбор. Какой сок ты предпочитаешь?

– Яблочный, если можно.

Морин подала кофе сыну и сок Эйвери, а затем снова вернулась в свое кресло.

– Расскажи мне все!

Эйвери поморщилась.

– Рассказывать особо и не о чем.

– Тебя тошнило по утрам?

– Ужасно.

Морин захлопала в ладоши.

– Великолепно! В нашей семье есть примета: если мать по утрам тошнит, значит, у ребенка будут шикарные волосы.

Эйвери указала на свою густую шевелюру.

– Если он будет похож на меня, ему не придется об этом беспокоиться.

Морин ахнула:

– Так ты уже знаешь, что будет мальчик?

– Нет. Просто легче сказать «он», чем все время говорить «он или она».

– Жаль. Я бы хотела, чтобы родился мальчик, – улыбнулась Морин. – Но маленькая девочка – это тоже забавно. Только представь, сколько разной одежды мы могли бы для нее накупить!

– Мама! Эйвери, возможно, не захочет, чтобы мы слишком баловали ее дочь.

– Я собираюсь вернуться к себе домой, в Пенсильванию, – сообщила Эйвери. – Уилтон – маленький городок. Боюсь, моя дочка не захочет там расхаживать в тиарах и бальных платьях.

Морин засмеялась.

– Вообще-то, я скорее накупила бы ей колготок и длинных маек. На днях в парке я видела такой забавный наряд: ребенок был одет в трико карамельного цвета и маечку с принтом шкуры жирафа. Так мило!